Где моя башня, барон?! - Антон Панарин

Сейчас поправим. — Старик попытался отвязать нитку, но ничего не вышло, в итоге он взял ножницы и просто её перерезал. — Как нехорошо! Я по своему недосмотру мог вас обвесить! Правда, в этом случае я бы обязательно вас нашёл и вернул разницу, — заверил меня торговец, всё так же отслеживая мою реакцию, но я был спокоен. — А вы молодец, вовремя заметили и восстановили справедливость! Давайте посмотрим… — Он закинул ещё пару гирек, и вышло, что я принёс целых пятьдесят два грамма золота.

— Небольшое отклонение, да. Всего-то в три раза, — язвительно заметил я.

— И на старуху бывает проруха, как говорится, — попытался отшутиться Шульман.

— Что-то мне подсказывает, что эта старуха никогда в жизни не торговала себе в минус, — приструнил его я и, не желая слушать очередную лесть или шутки, спросил: — Сколько заплатишь?

Шульман достал счёты и стал важно щёлкать туда-сюда деревянными кругляшами. Он что-то бубнил под нос, продолжая делать вид, что считает, а после посмотрел мне в глаза и заявил:

— Выходит, что я могу заплатить пятьсот двадцать рублей.

— Выходит, что я забираю золото и иду в другой ломбард, где мне заплатят честную цену, — сказал я всё таким же безэмоциональным голосом и потянулся к весам.

Если честно, то я понятия не имею, сколько стоит чёртово золото. Но я знаю таких, как этот торгаш. Они никогда не назовут честную цену и как только почувствуют твою слабость, сразу же попытаются облапошить по полной.

— Постойте. Молодой человек. Я сказал пятьсот двадцать? Ха-ха-ха! К концу рабочего дня совсем голова не варит. Я хотел сказать тысяча рублей. — Торговец с извиняющимся видом уставился на меня в ожидании моего решения.

А чего тут думать? Легко пришло, легко ушло. Конечно, я согласен. Тем более тысяча рублей в кармане — это всяко лучше, чем восемь рублей и пятьдесят копеек. К тому же я уверен в одном. Тысяча рублей — это больше трёх тысяч пирожков с мясом! А это очень много дней сытой жизни.

— По рукам, — буркнул я, сделав недовольный вид.

Как говорил мой отец: «Идеальная сделка состоит из двух компонентов. Продавец думает, что надурил покупателя, а покупатель думает, что надурил продавца. В итоге все счастливы». Ирония в том, что отец прожил всю жизнь в нищете и занимался тяжёлым трудом. Но эту мысль я запомнил.

Торговец не отходя от кассы отсчитал пять сотенных купюр, шесть пятидесяток и остальное отдал мятыми десятками.

— С вами приятно иметь дело, — алчно оскалился Шульман, убирая весы вместе с золотым песком под прилавок.

— Взаимно, — задумчиво сказал я, утрамбовывая купюры в кошелёк.

— О! Вижу, вы состоите в союзе охотников! — воскликнул торговец, заметив визитку. — Для вашего брата у меня постоянные скидки на выкуп залежалого товара. Куча оружия и прочие интересности. Знаете ли, люди часто продают ценности, но редко их выкупают. А ещё если решите продать что-то добытое на охоте, то можете в любой момент заходить. Я дам вам самую честную цену в Хабаровске. — Шульман снова сложил ладони перед грудью и потёр их.

— Да, обязательно зайду, если будет что продать, — отмахнулся я, собираясь на выход, и тут заметил валяющиеся в куче барахла ножны. — Любезный, а сколько будет стоить вон та вещица?

— Какая? Вот эта? — спросил Шульман, через пару секунд положив на прилавок ножны. И как он так быстро смог понять, на что именно я смотрю? Здесь же тысячи безделушек. — Это замечательный образец кожевенного мастерства, сделанный из кожи итальянских…

— Сколько? — бесцеремонно перебил я его.

— Пятьдесят рублей.

Торговаться я не стал, расплатился и переместил Пожирателя костей в новое хранилище. Закрепил ножны на поясе, а старые швырнул торгашу на прилавок.

— Дарю. — Усмехнувшись, я двинул на выход.

Пройдя пару кварталов, я наконец-то нашёл нужную мне гостиницу. Четырёхэтажное здание с обещанным прекрасным видом. Вот только этот вид был не на реку, а на промзону.

Зато ночлег стоил действительно дёшево, по крайней мере, если считать в пирожках. Молодая вдова взяла с меня всего двадцать рублей. А ещё за пять рублей обещала организовать мне шикарное пиршество.

Пройдя на второй этаж, я ввалился в свой номер и с радостью плюхнулся на жёсткую кровать. А здесь не так и плохо. Есть всё, что нужно для жизни. К примеру, кровать… Кроме неё, родимой, в номере больше не было ничего! А обещанная горячая вода оказалась в общей душевой, и то по расписанию.

Ну, по крайней мере с трапезой хозяйка не обманула. Я собственными глазами видел, как она смоталась в забегаловку через дорогу и купила еду. Принесла супец из рыбы, небольшой стейк с гарниром из пюре и овощей, морс и краюху хлеба.

Готов спорить, что стоило это далеко не пять рублей. Ну да не жалко. Хотя бы никуда идти не надо. К тому же есть я не хотел, ещё пирожки не успел переварить, а вот один носатый товарищ вечно голоден. Я запер дверь и призвал Гоба.

Зелёная морда тут же унюхала аромат горячей пищи и с остервенением кинулась её уничтожать.

— Такую вкусноту жую.

Любого за тебя убью.

Ты лучший друг аж в целом мире.

Давно мечтал о таком пире!

— Да не голоси ты. И ешь спокойно. Никто никуда не гонит, — сказал я, смотря в окно.

А за окном чадил какой-то завод. Да, срочно нужно заработать деньжат и найти жильё поприличнее. Сюда даже девушку не приведёшь. Клоповник тот ещё.

Когда гоблин закончил трапезу, я отозвал его, замедлив ритм ментального сердца. И уточнив у хозяйки, где находится союз охотников, туда и направился.

Глава 9

Союз охотников «Хищник», сокращённо СОХ, располагался в тупике Ладожского переулка. Два десятка зданий прижимались друг к другу, стараясь уместиться на пятачке возле побережья Амура.

Все эти здания принадлежали СОХ, а это говорило о том, что дела у них шли отлично. Правда, непонятно, почему в кошельке покойного охотника было так мало денег. Всего-то на пятьдесят пирожков с мясом. Да, пирожки в этом мире стали для меня проводником в понимание местной экономики!

Первой в каскаде зданий была администрация СОХ. Двухэтажное строение из белого камня выглядело величественно благодаря резным колоннам, на которых изображались сражения со всякой нечистью. Дверь была открыта, поэтому я