Командир сильных духом - Борис Зюков

Однако столь интенсивная радиосвязь не могла остаться незаметной для врага. Как-то Кузнецов сообщил из Ровно, что гестаповцы направили в район Цуманских лесов три автомашины с пеленгаторными установками и карательную экспедицию. Вскоре эти сведения подтвердили отрядные разведчики. Шерстнева предложила довольно простой выход: радисты с рациями расходились на 15 20 километров от лагеря, давали там радиосеанс и снова возвращались. Фашистские пеленгаторы засекали рации в самых разных местах. Каратели эти места окружали, обстреливали и уходили ни с чем. В конце концов Медведеву эта игра надоела, и он приказал захватить пеленгаторы. Правда, это сделать не удалось, но гитлеровцы перепугались и убрались из леса.

Неоднократно гестаповцы пытались засылать в отряд фашистских агентов. Их разоблачали и уничтожали. Но некоему Науменко удалось уйти из отряда после непродолжительного пребывания в нем. Выяснилось, что никаких важных сведений об отряде и его разведчиках этот агент гестапо представить своим хозяевам не мог. Однако Медведев принял необходимые дополнительные меры по обеспечению безопасности разведчиков в городе Ровно.

Но все же гестаповцам с помощью этого предателя каким-то образом удалось выследить в Ровно двух отважных разведчиков - агронома Василия Галузо и сельского учителя Николая Куликова. Дом, где они жили, неожиданно окружили гитлеровцы. Более шести часов вели неравный бой два патриота против наседавших гитлеровцев. Отважные разведчики погибли, уничтожив до двух десятков фашистов.

Поучительную историю пришлось пережить брату Николая Струтинского Георгию. Он самонадеянно доверился власовцам, якобы намеревавшимся уйти в партизанский отряд, и попал в застенок гестапо.

"Вскоре я был отозван в отряд, - вспоминал Николай. - Исчезновение Георгия явилось большим ударом для всей нашей подпольной группы, ударом непредвиденным, а поэтому особенно чувствительным. Я хорошо понимал, что существование ровенского подполья зависит от поведения Георгия - скажет он гитлеровцам что-нибудь или нет? В гестапо не надо говорить много, достаточно назвать только одну фамилию, только один адрес - и потянется нить арестов.

Медведев слушал меня с каким-то странным выражением лица. Время от времени морщился. Взгляд его был неподвижен. Командир сосредоточенно смотрел на маузер, лежавший на столе. Мне казалось, что он не слышит меня, а думает о чем-то своем. С самого начала он дал мне понять, что хорошо представляет, какую непростительную глупость совершил я вместе с братом, и что детали его не интересуют, а теперь для него важно только одно: что с Георгием, где он? Я смотрел в спокойное лицо командира, в его глаза, в которых застыл этот вопрос, и мне становилось еще более стыдно.

Мы понимали, что в руки гестапо попала огромная и исключительно ценная информация, заложенная в памяти Георгия, и они испробуют все средства, чтобы "достать" ее.

Медведев знал о моем брате все, что знал о нем я. Но он был слишком умудрен опытом, чтобы полагаться на одну только веру. Выслушав меня, немного помолчав, командир, взвешивая каждое слово, начал оценивать обстановку:

- Теперь, Николай, совершенно объективно: нужно отзывать из Ровно подпольщиков, которых знал Георгий? Не спеши с ответом. Еще одна ошибка недопустима. За этих людей отвечаешь ты... Глупо все получилось, глупо, Коля, - добавил он мягко, - людей с таким трудом приобретаем, как же можно их так бездумно терять? Георгий виноват. Я давно замечал, что он ведет себя так, будто хочет выиграть войну один... - в его голосе звучала горькая обида.

Я почувствовал, что глаза мои наполняются слезами. В голове стучала мысль: что же я наделал?

- Разрешите идти? - сказал я глухо, опустив голову.

- Иди... В город вернешься по моему указанию. Пока отдыхай..."

Когда выяснилось, что Георгий Струтинский находится в ровенской тюрьме, Медведев дал Николаю маленький, но увесистый мешочек.

" - Здесь золото, - объяснил он, - попробуй подкупить кого-нибудь из надзирателей. Правда, это не самый надежный вариант, но наиболее безопасный и наименее рискованный. Только найди человека, жадного к деньгам. Золото всегда обладало огромной притягательной силой. Попробуй...

Несколько дней было потрачено на поиски подступов к тюремным надзирателям. Нашли, наконец, людей, согласившихся взять золото и передать его тюремщикам. Но стоило им узнать, что речь идет об освобождении партизана, как они отказывались.

Я был в отчаянии. Шло время. Брата все еще пытали, оттягивая расстрел - последнее, что могло принести ему облегчение..."

Конец этой истории оказался счастливым: разведчикам удалось устроить Георгию побег из тюрьмы. Сидя в удалявшейся машине, Георгий спросил у брата:

" - Коля, а тебе попало от Медведева за этих... ну, за власовцев?

- А почему именно ему должно за это попасть? - спросил сидевший тут же в машине Кузнецов. - По-моему, есть непосредственные виновники. Всем известно, в том числе и Медведеву, что инициатором этой "смелой и блестящей" затеи был ты. И все восторги и благодарности Дмитрий Николаевич оставил для тебя. - Кузнецов лукаво подмигнул Георгию и улыбнулся. Ничего, Жорж, подлечишься, отдохнешь. У тебя еще все впереди..."

3

Как-то в начале осени 1942 года один из молодых разведчиков привел в отряд щуплого белобрысого мальчугана...

Разведчик этот отбился от своей группы, сутки бродил по лесу, но никак не мог найти дорогу в лагерь. Переночевал в лесу, а на следующий день опять продолжал поиски. Вдруг услышал мычание коров, а вскоре увидел, что на лесной поляне пасется стадо, а возле него на пеньке сидит мальчуган.

Заметив вооруженного человека, он нисколько не испугался, даже как будто бы обрадовался:

- А вы, дядя, партизан? - с надеждой спросил он.

Разговорились. Оказалось, что сам мальчик из села Клесов, расположенного в двадцати пяти километрах, а здесь он нанялся пасти хозяйский скот: мальчик, по существу, остался сиротой - отец давно умер, а мать и старшего брата фашисты угнали в Германию. Звали его Коля Янушевский.

Разведчик спросил у Коли, не сможет ли он раздобыть чего-нибудь поесть. Через полчаса тот вернулся с ближайшего хутора, неся с собой кринку молока и ржаные лепешки. Когда разведчик поел, Коля решительно заявил:

- Дяденька, я хочу в партизаны, возьмите меня с собой!

- Командир заругает, мал ты еще.

Коля промолчал, как будто согласившись с этим доводом. Ночью он провел разведчика на хутор, и тот после двух бессонных ночей крепко уснул в сарае, а Коля похаживал неподалеку, охранял его. На рассвете разбудил и пошел провожать. Разведчик описал ему местность, где находился партизанский лагерь, вместе они отыскали его.