Ночь чужих туманов - Александр Александрович Тамоников

прибежали остальные диверсанты. И, конечно, увидели, что Химик угодил в бедственное, а может быть, даже смертельное положение.

— Стойте на месте! — закричал Химик. — Не двигайтесь! Здесь трясина! Все потонем к чертовой матери! Помогите мне выбраться!

Диверсанты, конечно же, знали, как правильно следует вытаскивать из трясины угодившего в нее человека. Историк мигом вытащил из своего рюкзака длинную, тонкую прочную веревку и сноровисто сделал на одном ее конце петлю. Затем он бросил веревку Химику.

— Хватайся за петлю! — сказал он. — И не делай лишних движений! Не стой, постарайся лечь! А мы будем тебя тащить!

Химика вытащили. Он долго плевался, еще дольше ругался самыми страшными словами, затем стирал свою одежду, и все ждали, пока она хотя бы немного высохнет, развешанная на кустах. А сохла она долго, поскольку солнца в этот день не было и на небе висели тучи.

— Черт бы это все побрал! — в заключение своих ругательств произнес Химик. — И это болото, все на свете! Главное — полянка как полянка. Миленькая такая, с травкой и цветочками! Ну я и ступил… Подлейшее болото из всех, которое я когда-нибудь видел! А уж я навидался всяких болот! И вот на тебе — чуть не утонул! Самым позорным образом, как какой-нибудь неумеха!

— Осторожнее надо быть, — заметил Историк. — Это тебе не бродвейские тротуары. Это Россия! Русская тайга!

— Заткнулся бы ты, учитель! — раздраженно махнул рукой Химик. — Посмотрим, куда угодишь ты, когда пойдешь в дозоре.

— Все, успокоились! — сказал Ботаник. — Хорошо, что все закончилось так, а не как-то иначе. И ведь это произошло невдалеке от дороги! А что было бы, если бы мы сейчас брели по непролазной чаще? Нам надо быть осторожнее. Это и впрямь не нью-йоркские мостовые.

Действительно, дорога была совсем рядом — в каких-то двухстах метрах. С того места, где сейчас находились диверсанты, даже было слышно, как по дороге то и дело проезжают автомашины: одни с севера на юг, другие с юга на север.

— Надо посовещаться, — сказал Ботаник недовольным тоном. — Внести кое-какие коррективы в наши дальнейшие планы. Вот идем мы уже больше двенадцати часов, а прошли всего ничего — несколько километров. И едва не потеряли вот его, — он кивнул в сторону Химика.

— Ничего, впредь будем умнее, — досадливо поморщился Химик.

— Умнее, глупее… — сказал Ботаник. — Не в этом дело. Какое расстояние от Нижнего Тагила до Нижней Туры?

— Девяносто километров, — отозвался Философ. — Это если по прямой. А на самом деле, со всевозможными поворотами и загибами, будет больше. А поворотов и загибов здесь хватает. В общем, нам еще топать и топать — гораздо больше, чем девяносто километров.

— Именно это я и хотел сказать, — кивнул Ботаник. — Топать и топать… Сколько времени мы намеревались потратить на дорогу? Кажется, два дня? Так вот — за два дня мы не успеем. Думаю, что и за три тоже.

— Ну, это как сказать, — возразил Химик.

— Как ни говори, а факт остается фактом, — в свою очередь возразил Ботаник. — Ты больше всех нас убедился, что здесь тротуаров нет. Даже звериных троп и то не видно.

— И что же с того? — не желал сдаваться Химик. — Ну, нет ни тротуаров, ни троп… Ну, доберемся мы до места не через двое, а через трое суток. Это что-то меняет принципиальным образом?

— Меняет, — сказал Ботаник.

— И что же?

— А то, что нас наверняка ищут, — сказал Ботаник.

— И что же с того? — на этот раз отозвался Философ. — Ну, ищут… Понятно дело, что ищут. Как-никак, неведомо куда исчезли четверо туристов. Это же как минимум международный скандал! Что ж, пускай ищут, успехов мы им желать не станем, не так ли?

— А что, если они догадались, кто мы такие на самом деле? — Ботаник обвел взглядом трех своих подчиненных.

— Допустим, и впрямь догадались, — хмыкнул Философ. — Это что-то меняет?

— Да, меняет! — жестко ответил Ботаник. — Причем кардинальным образом! Неужели это так сложно понять? Ведь если они обо всем догадались, то станут искать нас, прилагая все усилия. Диверсанты — это не заплутавшие бестолковые туристы.

— Допустим, — сказал Философ. — Будем считать, что они и впрямь обо всем догадались. Тем более что это, на мой взгляд, не так и сложно. Но, опять же, что с того? Им надо еще определить, в какую сторону мы подались. И с какой целью. А уж это дело довольно-таки непростое.

— В КГБ дураков нет, — сказал Ботаник. — Или, может, ты до сих пор этого не знал?

Философ ничего не ответил, лишь поморщился.

— Будем исходить из того, что там, — Ботаник указал рукой себе за спину, — все о нас знают. А если и не все, то много чего. И идут за нами следом. Вот оттого-то нам и надо спешить, оттого-то каждая лишняя минута может нас погубить. Каждая минута! А мы сами для себя накинули целые сутки. Целые лишние сутки.

— Да, действительно… — Химик потер ладонью лоб. — Как бы нам из охотников не превратиться в дичь. Тем более что у них есть свидетели…

— Какие еще свидетели? — не понял Ботаник.

— А та самая влюбленная парочка, которую мы встретили на выходе из города, — пояснил Химик. — Припоминаете? Много чего о нас, конечно, парень с девушкой не расскажут, но все же… Мы-то столкнулись с ними на северной окраине города! Значит, и искать нас следует в этом направлении!

— Ну, это если та парочка в чем-то нас заподозрила, — возразил Историк. — Но с какой стати она должна была нас заподозрить? На нас не написано, кто мы такие. Просто поздние прохожие…

— А если заподозрила? — сказал Химик. — И донесла куда следует? Как справедливо выразился наш шеф, — он кивнул в сторону Ботаника, — будем исходить из худшего. Эх, надо было нам ту парочку положить рядышком! И припрятать их тела в каком-нибудь тайном местечке! В конце концов, кто бы подумал, что это сделали мы? Мало ли в том городе всяких разбойников? Ошибку мы допустили, вот что.

— Ну так вернись и исправь ошибку! — раздраженно произнес Ботаник. — Если по пути не утонешь в каком-нибудь болоте или если кто-нибудь не пристрелит тебя на месте. Или ты еще не понял, что нас ищут? Все, подъем, идем дальше. Историк, ты дозорный! И смотри под ноги. И по сторонам тоже!

Глава 8

— Подъем, лежебока! Готовность номер один! — именно такие слова услышал в телефонной трубке Александр Дубко.

Звонил, разумеется, Вячеслав Богданов — непосредственный начальник Дубко. И конечно же, это был ночной звонок. Отчего-то так случалось, что почти все звонки о готовности случались именно