Гарнизон Бездна - Антон Щегулин

с теми скоростями, которые я выжимал из гиперджета. Поэтому я почувствовал уверенность в своих действиях. Здесь не нужна реакция, нужно просто выставить правильные параметры, исходя из ситуации.

Долго смотрю на приборку, в голове постепенно складывается паззл. Капитан бездействует. Интересно, он настолько во мне уверен? Или просто такой отчаянный, что готов умереть в любой момент времени?

Отрубаю маршевые двигатели. Чёрт, это надо было сделать с самого начала… Какой же я идиот! Подбегаю к панели главных маневровых, половину перенастраиваю на обратную тягу, другие направляю под углом для балансировки. Иначе может повести и нам конец.

Чувствую эффект. Вибрации прекратились. Но мы всё равно несёмся прямиком вниз. Что я делаю не так? Смотрю чертежи, вижу основные закрылки для балансировке в атмосфере… Ну конечно! А я ковырял дополнительные. Выпускаю закрылки, тут же начинается тряска похлеще, чем была.

Капитан начинает смеяться во весь голос.

— Ладно, Антей, посторонись.

Он спокойно подходит к каждой из панелей, переключает те тумблеры, которые мне и в голову не приходило переключать. Затем делает и вовсе наоборот, включает маршевые, убирает закрылки, полностью перенастраивает маневровые. Машина пару секунд трясётся так, будто всё к чертям сейчас развалится на куски, потом всё резко выравнивается, стабилизируется. Я чувствую небольшой крен.

После он вырубает маршевые, оставляя лишь маневровые, полностью перекидывает всю энергию выброса на левый борт, корыто делает резкий поворот. В это время он подходит к небольшому мониторчику на панели управления, чешет подбородок.

— А ну да, совсем забыл, точно.

Подходит к дальней части мостика, разбивает стекло одного из пятнадцати рычагов, о назначении которых я даже не знал. Слышится отдалённый грохот, машина как будто воспряла духом, ещё немного выровнялась и разворот стал гораздо мягче. Кажется, он сбросил один из топливных отсеков. Надеюсь, пустой.

После этого он так же спокойно подходит к штурвалу, немного калибрует вручную, глядя на лампочки и прислушиваясь к трелям электроники. Кивает головой, отходит в сторону и указывает ладонью на окно, приглашая меня посмотреть.

Через несколько мгновений после этого движения весь туман за окном пропадает, а моему взору открывается вид планеты, на которую мы прибыли. Пустынная, красно-оранжевая, чем-то напоминающая Марс, да только с непонятными зеркальными озёрами серо-зелёного цвета. Повсюду наблюдались испарения, будто в каждом сантиметре этого места находились подземные гейзеры. Несмотря на крайне непривычный гористый ландшафт с загибающимися верхушками скал, будто на них кто-то непрерывно дул несколько столетий, зрелище было поистине завораживающее.

— Тврщ капитан! Как вы… Что произошло?

— О, пустяки, я хотел побыстрее добраться до места назначения, поэтому слегка откалибровал скорость, когда на третий месяц хождения по пустому кораблю почувствовал подступающую апатию.

— Вы не погрузились в криосон?! — опешил я. — Нет, стоп… Как вы выровняли машину?

— Ах это, тут всё просто. Только я знаю, где центр массы. Тебе, как пилоту гиперджета это не очень было нужно. Тачка слишком маленькая. А когда управляешь круизером, ты по сути управляешь центром массы. — он закурил сигарету. — Но надо отдать тебе должное, действовал ты правильно. Как по инструкции. Знания проснулись в нужный момент, ха!

Я стоял, открыв рот.

— Да не бзди, Капустин, отдерём и отпустим. Вот смотри. — он подвёл меня к панели. — Это панель баланса. Вот эти лампочки — это индикаторы баланса. Зелёная зона — хорошо, красная зона — плохо. Когда гаснут, значит ты в неуправляемом штопоре и нам всем конец. Дополнительные маневровые в данном случае были нахрен не нужны. Тебе нужно было просто сбалансировать судно по этой шкале, потому что мы клевали жёстко носом. А носом эта дура клюёт, потому что её дерьмово спроектировали, у неё аэродинамика спереди ублюдская. И никакие закрылки ситуацию не исправляют. Можно только основными маневровыми и маршевыми это всё выравнивать. Причём, парадокс такой, что чтобы выровнять, нужно не тормозить, а поддать.

Он рассмеялся во всё горло.

— А ты её оттормаживал обратной тягой, дубина! Ну ничего, боевое крещение пройдено. За старания пятёрка, а по факту двойка. Будешь сидеть штудировать чертежи и мануалы, пока не научишься.

Я вытер пот со лба, выдохнул и сел на кресло.

— Ты куда пристроил жопу свою, солдат?! НУ КА ВСТАЛ ЖИВО! КОМАНДЫ «ВОЛЬНО» НЕ БЫЛО!

Я подскочил, как ужаленный.

— То-то же. Ты давай меня за отца не принимай. Я хоть старше, мудрее, опытнее, но думаешь мне охота с тобой возиться?! ЗАРУБИ НА НОСУ! Я НЕ МАМКА!

У него аж слюна летела прямо мне в лицо.

— Так, дальше. Сначала будишь девку. Как её там зовут?

Молчу.

— Как её зовут, я тебя спрашиваю?!

— Герда. Герда Камова.

— Вот, да. Её. Разбуди её, иначе, если она проснётся со всеми остальными, её трахнет вся команда, и я не смогу этому препятствовать.

— Есть.

— Поможешь ей прийти в себя и всё такое. Ты не выглядишь, как похотливое животное, так что надеюсь шишка не задымится. А если задымится, то потуши. Понял?! После этого придёшь ко мне в каюту. Есть что обсудить.

— Есть, тврщ капитан!

Ухожу в боксы криосна, подхожу к капсуле, где находится Герда, запускаю процесс пробуждения. Какое-то время ничего не происходит, затем она начинает двигаться, а крионикс постепенно стекает в специальную трубу для утилизации. Использовать повторно его нельзя. Через пять минут крышка открывается, и я смотрю на неё обнажённую. Хороша, подтянута. Верно будет подметить, что в меру красива. Бывают цацочки прям ноги от ушей, все такие декоративные, прекрасные. Эта хороша ровно настолько, насколько может быть девушка с военной профессией. Сваливается на пол, кряхтит на коленях, я подкидываю полотенце, накрываю её. Герда поднимает голову, смотрит на меня с немым вопросом.

— Разбудил раньше остальных. — говорю я. — У тебя есть время, чтобы прийти в себя и восстановиться. Не знаю, когда будут вскрываться другие капсулы, но точно не сейчас.

— Сколько ещё лететь?

— Мы уже на месте.

— Что у тебя с лицом?

— Иди умойся и оденься.

С этими словами я и сам отправляюсь в душ, чтобы смыть с лица кровь и всю налипшую жижу крионикса, которая постепенно начала раздражать кожу. Врубаю ледяную воду, отскакиваю назад от неожиданности, пытаюсь найти кран горячей, но ничего нет. Здесь только холодная. Точнее ледяная. Понял. Скрипя зубами встаю, смываю всё, чувствую прилив бодрости. Кровь по венам начала течь быстрее. Я уже было успокоился, но судьба распорядилась иначе. Посудину мощно тряхнуло. Так мощно, что я подлетел к потолку, а затем резко приземлился на пол. Пыхтя, пердя и матюгаясь, встаю, оглядываюсь. Снова красно-синее мерцание повсюду и сирена, вопящая так, что хоть уши затыкай.

Но