Гарнизон Бездна - Антон Щегулин

— Сколько вас осталось?

Он как будто всё понимал. Как будто даже не требовалось ему подробно рассказывать, что к чему. Он меня считал буквально в тот момент, когда я пересёк порог его каюты.

— Трое.

— Ты им приказал уходить вместе с тобой?

— Так точно.

Капитан встал и прошёлся по помещению.

— Керимов, в чём, в чём, а в людях я разбираюсь неплохо. В основном, благодаря тому что половину сознательной жизни работаю с конченым отребьем. — он сделал паузу и закурил, включив предварительно вентиляцию. — Я видел всех бандитов, негодяев, отбросов, какие только существуют. Никто кроме них работать за абсолютный рубеж не идут. И когда ты появился здесь на пороге, со своей этой осанкой, со своим говором, складными предложениями и субординацией… Я даже удивился. Нечасто к нам такие гости захаживают. Ты не убийца, у тебя глаза воина, но не дезертира. Ты, на секундочку, расправился с тремя людьми в рукопашную! Отребье может только кишки вспарывать ножами, да огнестрелом махать в разные стороны. Честный бой они никогда не принимают.

Я стоял, слушал и внимал.

— Учитывая всё то, что я сказал, хочу задать тебе ещё один очень важный вопрос. Настоятельно рекомендую дать на него правильный ответ. — он подошёл ко мне почти вплотную. — Ты что-нибудь знаешь о готовящемся мятеже на корабле?

Вопрос воистину с подвохом. Если скажу да, может счесть стукачом, если скажу нет, может счесть предателем… С другой стороны, а что я знаю-то? То, что какой-то идиот задумал захватить корабль и использовать меня, как пилота? Последнее — это вообще мои домыслы. Напрямую он ничего не говорил.

— Бунт на корабле вещь серьёзная, тврщ капитан, за такое следует наказывать. Если мне будет что-то известно помимо влажных фантазий наркоманов, подписавших контракт по ошибке, я обязательно дам вам знать.

По его выражению лица было видно, что он впечатлён.

— Неплохо, Керимов, неплохо. Не стукач, но и не лгун… Не выгораживаешь, но и не подставляешь. Такой человек, как ты мне очень бы пригодился. — он бросил на меня недовольный взгляд. — Только не возгордись там, а то мигом покажу твоё место.

— Никак нет, тврщ…

— Я НЕ ДАВАЛ КОМАНДЫ ГОВОРИТЬ!

Снова включил режим изничтожающего господства. Ладно, я не против. Тем более вискарь начал давать в голову, в глазах всё плывёт уже.

— У нас будет две недели для подготовки после того, как вся команда и контрактники выйдут из криосна. Как только ты очнёшься, ты должен оказаться на капитанском мостике так скоро, как это возможно. Мой предыдущий старший помощник погиб, а ты наверняка знаешь, как трудно найти не только умного, но и надёжного человека. Поэтому за две недели у нас будет достаточно времени, чтобы тебя проверить. Покажешь себя хорошо? Получишь должность, будешь рулить этими отбросами, что сейчас коптятся в столовой. Покажешь себя плохо? Будешь гнить с ними целый год, каждый день сражаясь за место в стае.

Я приподнял брови.

— Ну, а что ты думал, Керимов? Один раз подрался и до самого конца неприкасаемый? Здесь это так не работает.

* * *

Криосон — это ещё более мерзкая штука, чем прыжки между анамнионами. Крионикс — жижа крайне вонючая, вязкая и гадкая. Чем-то напоминает куриный бульон со свежесваренным яйцом по запаху. Но то низкокачественный крионикс. Хороший бы отдавал ещё и древесиной.

До погружения в эти капсулы я прошёл ещё через несколько этапов естественого отбора, поначалу мне пытались напакостить, когда я ел в столовой на второй день, потом атаковали Овцебыка, пришлось вписываться. Девчонке тоже не повезло, её схватил за жопу какой-то боров, уже не контролирующий свои животные позывы. Но она оказалась не промах и чуть не всадила ему вилку промеж глаз. Тот, конечно, напрягся и отстал, но по глазам «пассажиров», видно было, что надолго этого урока им не хватит.

Старшина и надзиратели, конечно, старались её немного прикрывать, но увы, в тёмных уголках мало кто защитит, а таких на круизере хоть отбавляй. Помимо прочего, ей крайне не повезло с расположением каюты, которая находилась в самом конце жилого блока. Учитывая количество поворотов и зигзагов, которые приходилось преодолеть, пока доберёшься до места, произойти могло всё, что угодно. Даже крик мог не помочь.

Один раз я спросил, нужно ли её проводить, она на меня глянула взглядом загнанной волчицы, какое-то время пыталась понять, хочу я её изнасиловать или нет, после чего неохотно согласилась. По пути выяснилось, что зовут её Герда Камова, а оказалась она здесь вынужденно. Отчасти её обманули, как и меня, отчасти привела нужда. Раньше управляла беспилотниками, потом вошла в открытый конфликт с руководством. Турнули. Учитывая, что над ней сидел такой же обидчивый урод, как и Лемешев, ещё и в чёрный список добавили. После сотни неудачных попыток устроить свою жизнь, ей попался какой-то старый знакомый, иными словами, проходимец, предложил контракт. Деньги хорошие, условия средние, делать много не придётся. Вот она и на крючке.

Удалось познакомиться и с другими персонажами, например со спецназовцем с чубом. Зовут его Сергей, ему двадцать восемь лет, прошёл через многое. Моя интуиция меня не подвела, он действительно оказался спецназовцем. Пренебрегал духологами, не прорабатывал дефективные протоколы через «П.У.Л.», был уверен, что он машина для выполнения боевых задач. С этого и начинаются большие проблемы. Затем множественные переработки, слишком большое количество смертей на глазах, попадание в плен, пытки, освобождение, надлом. Застрелил своих боевых товарищей, ибо провалился в неконтролируемый ПТСР. Суд, приговор, контракт.

Уже к концу второго дня вокруг нас с Овцебыком уже сколотилась своя небольшая коалиция. Осталось только надеяться, что она сохранится после того, как мы выйдем из криосна.

Погружение прошло успешно, я задержал дыхание, чтобы не чувствовать вонь, ложась в эту ванну с вязкой жижей. По консистенции было сразу понятно, что разбавлено, поэтому возможны пробуждения посреди пути. Я провалился в грезы очень быстро, а очнулся в тот момент, когда сработала аварийная система оповещения.

Странно, по ощущениям, я будто лишь пару мгновений назад сомкнул глаза…

* * *

Капсула освещалась красно-синим мерцанием в отсеке для криосна. Где-то отдалённо гудела сирена, крышка капсулы резко открылась, и я вывалился из неё не понимая, что творится вокруг. Весь отсек разделялся на боксы, в каждом боксе по четыре капсулы. Из одежды на мне ничего не было, поэтому я спешно накинул на себя, предварительно повешенные в шкафчик вещи, включая нижнее бельё, комбез, обувь и берет.

Остатки крионикса на коже мерзко хлюпали,