Шут - Эндрю Гросс

Мы миновали кухню, откуда пахнуло соблазнительным ароматом чеснока, и я увидел снующих служанок и носильщиков, бочки вина и эля.

Эмили шла дальше, по длинному узкому коридору, ведущему вниз. Стены здесь были из грубо обработанного камня, воздух затхлый и сырой. Мы оказались в чреве замка, наиболее удаленной его части, используемой как последнее убежище. Куда вела меня Эмили? Что полезное я мог там найти?

Наконец, когда коридоры стали напоминать норы или пещеры, где могли обитать разве что какие-нибудь впадающие в спячку звери, Эмили остановилась перед большой деревянной дверью.

– И кто меня там ждет? Крот? – рассмеялся я.

– Не груби, – сказала она и постучала.

– Входи, входи, – отозвался низкий мужской голос. – Да побыстрее, пока я не передумал.

Вслед за Эмили я вошел в просторную неотапливаемую комнату и с любопытством огляделся. Помещение напоминало темницу или монашескую келью и отличалось от них разве что размерами и наличием свечи. Полки были заставлены какими-то предметами, которые я поначалу принял за игрушки.

У задней стены на украшенном искусной резьбой стуле восседал горбун в красной тунике, зеленых чулках и пестрой лоскутной юбке.

Желтый глаз уставился на Эмили.

– Входи, тетушка. Можно я тебя чмокну? Мне много не надо... разок лизну и...

– Ох, Норберт, перестань, – беззлобно оборвала его Эмили. – Вот тот, о ком я говорила. Его зовут Хью. Хью, это Норберт, шут нашего герцога.

– Ей-богу! – Норберт соскочил со стула. Приземистый и плотный, он был похож на гнома, но при этом двигался с поразительной быстротой и проворством. Подскочив ко мне, Норберт скользнул взглядом по моим волосам, дотронулся до них и тут же отдернул руку. – Ты что же, надумала меня спалить? Кто он, человек или факел?

– Кто бы ни был Хью, Норберт, – предупредила Эмили, – он не дурак. – Она повернулась ко мне: – Думаю, эта работа для тебя.

Я с ужасом посмотрел на нее.

– Что? Вы предлагаете мне сделаться шутом?

– А почему бы и нет? Ты сам сказал, что умеешь развлекать людей. Лучшей роли не придумать. Норберт сказал, что шут в Трейле уже старик...

– А мозги у него вообще давно высохли, – вставил Норберт.

– ...что он потерял милость своего хозяина, Болдуина, и тот готов подыскать ему замену. Думаю, тебе, такому молодому и напористому, будет нетрудно втереться к нему в доверие. По крайней мере, это легче, чем в одиночку штурмовать крепостные стены.

Я не знал, что и сказать. Я только что вернулся из похода, где дрался, смею надеяться, не хуже других. Моей целью было отомстить за нанесенное оскорбление, за зло и несправедливость, за жену и сына. Нет, я не считал себя героем, но все же... Шут?

– Мне трудно спорить с логикой ваших рассуждений, госпожа, но... я не шут.

– Ох, ох, а ты думаешь, что шутом может быть только дурак? – Горбун снова подскочил ко мне. – Думаешь, это так легко? Думаешь, шутом может стать каждый неуч? – Он провел по моей щеке заскорузлой ладонью и похлопал ресницами. – Ты думаешь, морковная голова, что я никогда не был таким вот молодым и красивым?

Он отпрыгнул и покачал головой.

– Если ты разыгрываешь из себя дурака, это не значит, что ты туп как деревяшка. Госпожа предлагает хороший план. Если бы ты еще смог его исполнить... Но для этого нужен дар.

– Больше всего на свете я хочу найти свою жену, – твердо сказал я.

– Речь не о том, что ты хочешь. Я сказал, что здесь нужен дар. Особый талант. Госпожа говорит, что он у тебя есть, что ты воображаешь себя жонглером. Жонглеры... да, они умеют вводить в краску юных дев и смягчать сердца провонявших элем рыцарей. Но настоящий трюк в другом. Можешь ли ты, войдя в зал, где сидят отъявленные мошенники и прожженные интриганы, вызвать улыбку даже у самого сварливого короля?

Я посмотрел на Эмили. Она была права. Мне нужен какой-то предлог, чтобы попасть в замок Болдуина. Софи, если она жива, вряд ли будет в числе придворных дам. Ее нужно найти, а для этого надобно иметь доступ во все потайные уголки, пользоваться доверием...

– Что ж, может быть, я смогу чему-то научиться, – ответил я.

Глава 35

– Научиться... – Норберт покачал головой и громко расхохотался. – На то, чтобы научиться, нужны годы. Разве можно за несколько дней научиться, например, этому?

Он взял горящую свечу, поднес ладонь к пламени, подержал над ним, потом щелкнул пальцами, и огонь погас.

– Ну как? А теперь мне надо знать, что у тебя получается лучше всего? Что выходит естественно? Итак, что ты делаешь?

– Что я делаю?

– Да, что ты делаешь. – Шут раздраженно щелкнул пальцами. – Что за ученика ты мне привела, тетушка? Его что, камнем по башке треснули? Что ты делаешь? Жонглируешь? Показываешь фокусы? Кувыркаешься?

Я огляделся и заметил прислоненный к столу посох, примерно такой же длины, как и мой. Почему бы и не попробовать? Я подмигнул Норберту.

– Могу вот это.

Я поставил палку на ладонь, немного подержал ее в вертикальном положении, потом подбросил и поймал уже на палец. Посох простоял почти минуту.

– О, это чудесно, – насмешливо пропел Норберт. – А вот так сможешь? – Посох как будто сам взлетел в воздух и опустился на его указательный палец. Подержав немного, шут подбросил его и поймал на тот же палец. И еще раз. И еще.

– Или так? – Он ухмыльнулся и вдруг начал крутить палку так быстро, как будто у него выросло шесть рук. Я даже не понял, как у него такое получается. Внезапно остановившись, Норберт протянул посох мне. – Ну, покажи, как ты это делаешь.

– Не смогу, – признался я.

– Тогда, может быть... – Он подмигнул большим, навыкате глазом. – Госпожа сказала, что ты прыгучий.

И этот неуклюжий на вид, неловкий человечек подпрыгнул и сделал полный кувырок через голову, потом повторил прием уже спиной вперед, причем приземлился на том же самом месте и даже не пошатнулся.

– Нет?

Я покачал головой.

– Как насчет повеселить? Госпожа утверждает, что ты умеешь рассказывать всякие забавные истории. Должно быть, знаешь что-то такое, чего не знаю я.

– Кое-что знаю.

Норберт сложил руки на груди.

– Валяй, парень. Позабавь старика. Насмеши меня. Сделай так, чтоб я уписался со смеху.

Теперь я готов был рискнуть. Уж в чем в чем, а в этом мне не было равных. Надо только вспомнить что-нибудь повеселее.

– Слушай. Жил-был один ленивый крестьянин. Лежит он как-то на поле и видит, как из денежной сумки проезжающего по дороге рыцаря падает в пыль золотая монета. Он...

– Знаю, – перебил меня Норберт. – Он говорит приятелю: "Повезет же нам, если он будет возвращаться этой самой дорогой".

– Ладно, тогда о путнике и борделе. Идет путник по дороге и видит дорожный знак...