Гончие Лилит - Старк Кристина

Словно почувствовав мой взгляд, Боунс обернулся. И в этот момент солнце нырнуло в облако, и все вокруг потускнело. Я не была впечатлительным человеком, но в этот момент он выглядел почти мистично: напряженная поза, растрепанные ветром волосы, непроницаемый взгляд – и обширная тень от облака, медленно накрывающая пейзаж у него за спиной.

Боунс окинул меня взглядом – пижама явно была мне к лицу, – но, слава богу, оставил при себе комментарии.

– У тебя есть куда сунуть и это тоже? – Он потряс своей майкой в воздухе. – Она из-за тебя намокла.

– Давай сюда.

– И не забудь потом вернуть. Хотя… если тебе будет одиноко в твоем унылом домике и в твоей грустной постельке и тебе захочется спать в моей майке и вспоминать мой запах – можешь оставить ее себе. – Он притронулся большим пальцем к моему подбородку.

– Извращенец, – отпихнула я его руку.

– Да ладно, всем девчонкам нравится надевать мои футболки.

– Самовлюбленный псих.

Боунс громко расхохотался и уселся в машину. Я устроилась на пассажирском месте.

– Признайся уже, Морковка, ты без ума от меня. Ты так взволнованно закусываешь губу, когда я к тебе обращаюсь.

– Закусываю, чтобы не наговорить тебе гадостей. И внесу ясность: мне не нравятся татуированные панки, создающие вокруг себя хаос и шумиху.

– Вот как.

– Мне нравятся парни с безупречным воспитанием и хорошими манерами, которые хорошо ладят с девушками, эмоционально открыты, внимательны к своему гардеробу и…

– Трахают друг друга.

– Какой же ты…

– Морковка, ты только что описала парней с нестандартной ориентацией. Если тебе нравятся именно такие, то у меня для тебя плохие новости.

Все, он больше не дождется от меня ни слова. Вот что мне следовало сделать давным-давно – глядеть в окошко и молчать в тряпочку.

Машина затормозила на нашей улице, я молча вышла, хлопнула дверцей и подошла к Боунсу. Тот только что спрыгнул с сиденья и теперь лениво потягивался и разминал шейные мышцы.

– Хочу тебе кое-что сказать. – Прочистив горло, я продолжила: – И буду признательна, если ты в ответ просто промолчишь. Во-первых, спасибо, что не оставил меня в беде, я очень благодарна. Во-вторых, я верну тебе деньги, как только разберусь, где тут обменивают доллары. В-третьих, вот твоя майка, спи в ней сам. В-четвертых, мне уже гораздо лучше, и, думаю, ты будешь рад услышать, что я больше не стану надоедать тебе просьбами. Ну вот, кажется, все.

Боунс вздохнул, и мне показалось, что сейчас он скажет что-то… хорошее. Что-то, что говорят друг другу взрослые, воспитанные люди.

– Мне нравится твоя пижамка, Морковка. Я не прочь увидеть тебя в ней еще раз. А лучше без нее.

«А-а-а-а-а!»

– Я же просила просто промолчать!

Глотая досаду, я забрала пакеты с покупками и быстро пошла к своему дому. Шумно ввалилась внутрь, выронила пакеты и осела на пол, привалившись спиной к двери.

«ЧТО. ВСЕ ЭТО. БЫЛО?»

Оказывается, уровень жизни можно повысить до степени «роскошный», всего лишь раздобыв упаковку «Тампакса», новые полотенца и мыло с ароматом клубники. Оказывается, горячий душ и таблетка жаропонижающего средства способны творить чудеса. Оказывается, из тушеного овоща можно снова превратиться в человека, если проспать десять часов кряду.

Я проснулась в семь вечера, и за окном уже стояли сумерки. Стемнело рановато. И впрямь зима… Двери на террасу были распахнуты, ветер шевелил занавески и доносил смех и звуки музыки со стороны виллы Боунса. «Барбекю с девочками» в самом разгаре. Дерзкий вызов тишине темной африканской ночи и безмолвию восходящей над океаном луны.

Я прикрыла плотно двери, задернула шторы и принялась придумывать занятие на вечер. На втором этаже, помнится, видела полку с книгами. Телевизор – ура! – работает. Надеюсь, среди программ найдется какое-нибудь шоу африканских талантов: безумные танцы, игра на экзотических инструментах, поедание змей…

В кухонном шкафу под раковиной обнаружилась бутылка шардоне и упаковка сушеного манго. Да у меня сегодня тоже праздник! Я плеснула вина в бокал, закуталась в плед и вышла в сад. Где-то совсем близко послышался бархатный хохоток, и я машинально повернула голову на звук. На балконе виллы Боунса, которая отсюда была видна как на ладони, ясно различалась фигура белого парня в светлых джинсах, тискающего темнокожую девушку в блестящем платье. Потом занавеска у них за спинами шевельнулась, и на балконе возникла еще одна женская фигура – загорелая девушка в одном купальнике. Боунс одарил вниманием и ее тоже. Это был он. Луна сияет так ярко, что я смогу даже рассмотреть татуировку у него на спине, когда он развернется…

– Эй, Морковь!

Я вздрогнула и пролила вино.

– Хочешь быть четвертой? Боунс. Скотина. Придурок.

Но, судя по голосу, он все еще трезв, как стеклышко. Удивительно.

Девушки хихикают и машут мне руками. Боунс тоже смеется и что-то им говорит. Достаточно громко, так что я хорошо различаю некоторые слова. «Сегодня приехала». «Рыжая». «Тоска с ней зеленая».

А вот это он зря сказал.

Я сделала большой глоток, набрала в легкие побольше воздуха и крикнула:

– Ты боялся украсть тележку! Боялся акул! И чуть не расплакался, когда намочил маечку! И это со мной – тоска зеленая?!

Троица изумленно примолкла. На балконе появилась еще парочка – парень и девушка со стаканами в руках.

– И трезв на собственной вечеринке! Фу-у-у! – Я сжала кулак и вытянула руку, направив большой палец вниз. – ТОСКА ЗЕЛЕНАЯ!

Занавеска шевельнулась еще раз – кажется, мое представление вызывает все больший зрительский интерес.

– И еще он, как самый натуральный ботан и паинька, играет в херлинг! Хотя всем известно, что настоящие парни предпочитают регби!

Здесь я, конечно, приврала: херлинг такая же скоростная и контактная игра, как регби, он требует невероятной силы и ловкости. Но мне позарез нужно было сбить с Боунса спесь. Не важно как. И у меня это неплохо получалось: народ на балконе весело загоготал, хлопая его по плечу.

– Что, Кости? Может быть, преподать тебе пару уроков, как не киснуть в тоске зеленой? Выбирай. Заплыв наперегонки с акулами. Или мастер-класс по похищению пончика из супермаркета. Или… О ужас! Даже боюсь предлагать. Выпей полбутылки виски – не будь паинькой!

Бинго. Боунс развернулся и ушел с балкона. Девочки шмыгнули за ним. Остальная тусовка на балконе от души веселилась и кричала мне что-то, чего трезвый ни в жизнь не разберет.

Я отхлебнула вина и вернулась в дом, испытывая прямо-таки ребяческую радость. Тоска зеленая? Со мной? Да он плохо меня знает…

Я улеглась на диван и тут же подскочила от стука в дверь. Нетерпеливого, уверенного, громкого. Я поставила бокал на стол и распахнула дверь.

Боунс. Футболка с голой девицей, держащей на поводке добермана. Не слишком добрая физиономия, если не сказать злая. Да-да, я знаю это выражение лица типа «Я заказал бифштекс черт знает сколько времени назад, а ты мне его все еще не принесла!». Одна рука уперлась в деревяшку над дверью, другая наверняка сжата в кулак в кармане.

– Сделай это прямо сейчас, – заявляет с порога Боунс.

– С пьяными панками не общаюсь, – отрезаю я и захлопываю дверь.

– Я трезв, как ты уже заметила, – говорит он, распахивая дверь, и перешагивает порог.

Ну и наглость! Совсем одичал!

– Блин, сделать что?

– Покажи-ка мне, как не быть паинькой и разогнать тоску зеленую.

– Сегодня я уже не плаваю в океане и не собираюсь глушить с тобой вискарь…

– Есть миллион других способов, – заключает Боунс и делает шаг ко мне.

В другой день, в другом месте, с другим мужчиной такое бесцеремонное вторжение в мое личное пространство меня бы наверняка испугало. Но сейчас, под хмельком и после словесной перепалки на пороге, я не восприняла это как угрозу. И Боунс не был угрозой. Чем угодно, только не ею. Одна его рука завладела моей ладонью, вторая скользнула по щеке и… парализовала меня, как щупальца коралла парализуют планктон. Он наклонился ко мне и поцеловал. Без лишних слов, не раздумывая и не спрашивая разрешения. Такая легкость нарабатывается только годами практики.