Инкские войны. Incas - Игорь Олен

– Двадцать тысяч.

Вздев тумписца и подав ему шапку, Вáрак сказал: – Под двадцать.

– Сказывай страны за Айавакой.

– Бог мой! – Тумписец промокнул нос. – Киту и Манта… Северней чибчи с муисками… В центре мира есть майя, нет их мудрей.

– Молчи, батаб! С майя сын наш покончит; нам хватит Тумписа… Ты служи нам. Нет нас сильнее. Тропы покажешь нам в эти страны.

Чимуское посольство отбыло с письмом Кóхиля, чтоб его передать царю Тумписа: «Хун-Ахпу! (Кóхиль знал о кончине Шбаланке). Черви закопошились. Полог над нами убран. Кто кого прежде? О, Синекровый!»

На побережье тракт тонул в дюнах. Около рек, нистекавших с гор в море, – рощи, поля, селенья… Снова барханы… Снова долины… Се была Чиму – империя из десятков долин под инками… Стольный город Чан-Чан – в руинах… Улочка за вратами длилась меж глинобитных стен к площади, окаймлённой домами с храмами. Городская река отражала здания. Всё в отметках пожарищ и разрушения. На террасе под опахалами, среди знати, стыли царь в мантии и в тюрбане из серебристых перьев да ещё инка-наместник, стриженый.

Чимуское посольство, пав ниц, вскричало:

– Луннорождённый! Носоукрашенный!

Инка, хмурясь, велел вещать языком имперским. Гневный владыка бросил на руна-сими:

– Набольший Господин сияет?

– Ярко, Минчансаман! – ответствовал Чи, алаек49, главный посольства, чувствуя, как со лба пот течёт прямо к носу, украшенному подвеской.

– Слава!

Тронулись в храм инкского стиля, где помолились во здравие императора, и пошли во дворец с паласом меж гобеленов птичьего пуха. Серебряная луна в тронном зале, осклабившись, выпускала язык. Царь сел. Бриз с моря покачивал полог входа. Враз зашумели вдруг опахала.

– Чи.

Тот, придерживая носовую подвеску, низко склонился забормотав: – Сын Солнца из Чили пойдёт в Вануку, чтоб покорить её… А Совет признал земли собственностью трона. Чиму впредь не твоя…

Царь встал.

– Знать в страхе! – вставил Чи на родном языке и продолжил вновь на имперском: – В Куско нас упрекают: мало, мол, льём металлов, – хоть мастеров, знаем, взяли в плен и угнали… Им также, царь, дай списки, сколько здоровых, годных к труду, чтоб чистить путь к северным побережным долинам – для их захвата. В треть увеличь посевы. Тёплое слово нам за мятежников, Куско выданных. Сын твой учится подчиняться и объясняться на руна-сими. Инчик же, дочь твоя, служит там девам Солнца. Прочее – чушь, тебя недостойно.

Инка-наместник встрял:

– Набольший – он по всем Сторонам глядит! В угол наш он не смотрит! Недодаём, сказал? А знать в золоте! Глянь, на всех висит! Снять его, переплавить. Золото – инков. Так сказал Пача Кýтек. Солнце не чтят в Чиму! Тут двое знатных мочились на храм. Им суд!

В зал ввели связанных.

Инка-наместник сел на начальственный табурет. – Суди их.

Царь изрёк: – Солнце бог есть супруг Луны-Матери… Смерть вам.

– Ты, – начал вдруг подсудимый, – трусишь? Кайся пред Луной-Матерью и бери копьё! Восставай, царь! Пусть народ за тобой пойдёт за свободу!

Царь выдрал ему подвеску – знак благородного; и преступников, привязав к шестам, проносили по городу до заката; после доставили на гуановый островок, вспугнув птиц. Испражнения погребли тела.

Звёзды мерцали в дымке. Тысячи факелов собрались близ пруда подле дворца.

Луна встала. Трубы взревели. У храма на трёх платформах плакали жрицы. Луннорождённый брызгал из чаши священной влагой. Сановники в белых мантиях поклонялись.

Луна окрепла, и толпы взвыли. Царь сошёл в судно, где были жрец с веслом да сиятельный Чи с подносом, чтоб кормить лунных рыб в пруду. Глянув толпы по берегу, царь схватил горсть сердец попугаев и кинул в воду.

– Жрец нем, Чи.

– Чимор Великий! – начал тот. – Мать-Луна велика, рыбы плещутся шумно, ибо хотят знать правду! Вот что узнал я. Куско гниёт, как труп. Пача Кýтек, сын шлюхи от прежнего главы инков, смяв чанков с аймарцами и сослав отца, оттеснил Титу Йáвара как законного. Встала Радуга50 новой династии и концом уперлась в Айаваку, вторым – в край Чили. Инка-панака звать их. Скольких попрали – столько врагов у них. Рать держат всюду, бунты плодятся. Сим предовольна, часть бывших мыслит восстание… – Чи кивнул на поднос, потому что наместник смотрел на них с берега. Царь швырнул в воду птичьих сердечек для лунных рыб, что плеснули под вопли, и Чи продолжил: – Царь мой! Синчи Йупанки, Вождь Куско, и Титу Йáвар, главный Востока, – головы остальным. Из них две, видел, – инка-панака. Ведь Мама Вако тщеславием и гордыней отцу Титу Йáвару не уступит и ищет трон Апу Кáмаку, сыну. Он не наследный принц, потому что отец его, Тýпак Инка Йупанки, нынешний властелин, взял в койи, то есть в супруги, новую даму. Принц хочет с матерью и сородичами вернуть власть. Сговор с Ольáнтаем и чилийским великим вождём и с Кóхилем состоялся…

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Река в амазонском лесу на границе Боливии и Бразилии.

2

Ныне река Мадре-де-Дьос в Боливии.

3

Вождь, господин (кечуа).

4

Какая пригожая (кечуа).

5

Ясный День – обращение к царю инков, выбранное Титу Йаваром из других (Заступник и Благодетель, Набольший Господин, др.), более полно определяющих властное положение. Не случайно упоминание Йавар Вакака – представителя прежней династии, свергнутой за полвека до упомянутых здесь событий.

6

Накидка (кечуа).

7

Андийское быстроногое животное-камелоид.

8

Капак Йупанки, брат и сподвижник строителя инкской империи, получивший прозвище «Правая Длань».

9

Владыка аймарской империи был сюзереном города-государства Куско до Пача Кутека; прежние инки-правители были зависимы от него; при древних и старых кусканских кланах в Куско правил аймарский ставленник.

10

Древние кланы: чима-панака, раурау-панака, аванина-айльу и апу-майта, – носили причёски, схожие с гривой, это «гривастые». Старые кланы – викакирау с айльу-панака – волосы заплетали в косы, прозваны «косоплётами». Пачакутековы потомки, ставшие во главе инкской империи, стриглись коротко.

11

Возлюбленная Ольантая, дочь Пача Кутека, который, прознав о её связи с полководцем, не относящимся к роду инков, бросил её в подземелье; Ольантая же прогнал.

12

Так называли индейцы Анды.

13

«Пальа» и «инка» – понятия, различаемые по половым признакам. Пальами назывались женщины инков: матери, жёны, сёстры.

14

Дочь инки и пальи, девушка инкской крови.

15

Резиденция императора в ту эпоху.

16

Такля – индейский заступ, палка-копалка.

17

Подразумевается Тупак Инка Йупанки.

18

Простолюдин, общинник (кечуа).

19

Бурная горная река близ Куско.

20

Этот народ, генетически и политически связанный с инками, стал основой империи, проводником инкского господства. Лишь кечуа, за небольшим исключением, возводились в ранг инков по привилегии (милости) и образовывали штат слуг инков крови. Знак отличия кечуа, кроме прочего, былы круглые деревянные вставки в мочках, откуда прозвище «древоухие».

21

Культура Великого Тумписа, родственная майяской, являла антагонизм меж кучкой правителей и народом. Дворцы возвышались среди лачуг. Жречество создало календарь, превосходящий Григорианский, простолюдины же обрабатывали поля заступами. Эволюция замкнулась в оккультных науках и в сладострастии, предвещавших упадок.

22

Халач-виник – правитель, царь (майя).

23

Бог Смерти у майя и тумписцев.

24

Бог Дождя у майя и тумписцев.

25

Известная территория царства Тумпис Великий включала одноимённый город на побережье залива Гуаякиль, остров Пуна, где жил Синекровый, и незначительные владения, в частности, земли сульана и земли каньаров, освободившихся к тому времени.