Прокаженные - Георгий Шилин

Он поставил в тупик всю администрацию лепрозория и надолго оставил о себе самое тяжелое воспоминание у всех прокаженных…

Из сбивчивого и не совсем ясного показания Ахмеда, сделанного им впоследствии, можно было установить, как произошло это событие.

В одну из прогулок Ахмеда и Мавруши с ними повстречался в степи Капитон Терентьев… Ахмед заметил только, как при этой встрече Мавруша изменилась в лице. Внезапное ее беспокойство удивило Ахмеда. Он не питал никаких плохих чувств к Терентьеву. Тот как будто бы тоже не был его врагом.

Почему она испугалась Капитона?

Он помнит, как Мавруша сказала:

- Пойдем скорее домой.

Ахмед ничего не понял из этих слов, но ему передалось беспокойство жены. Тогда он скорее почувствовал, чем понял: человек этот несет какую-то беду.

Капитон Терентьев был субъект мрачный. Его грубый и жесткий характер знали не только на больном, но и на здоровом дворе. Из-за мелочи он способен был искалечить человека. Для него ничего не стоило обругать, оскорбить каждого, подвернувшегося ему под руку. Капитона не любили. Его боялись. С ним старались поменьше говорить, пореже встречаться. Его не трогали и рассматривали как человека опасного, злобного, мстительного. Протасов называл его апашем в "лепрозорном масштабе".

И вот, когда при встрече с ним Мавруша проявила беспокойство, Ахмед, не придав этому беспокойству значения, все же решил уйти от Терентьева подальше. Теснее прижав к себе Маврушу, он повернул в другую сторону. Но Капитон пошел за ними. Тогда Мавруша высвободила руку из руки Ахмеда и остановилась. Терентьев подошел близко и мрачно усмехнулся. Глаза его горели злобно и недружелюбно.

- Ты что ж стала? — сказал он грубо и вызывающе.

- Что тебе от меня надо? — спросила Мавруша.

- Что мне надо? Если хочешь, я тебе скажу и не побоюсь твоего азиата.

Брось его.

Тогда Мавруша, смотря в самые глаза Капитона, прокричала:

- Если ты, разбойник, не оставишь меня, я пожалуюсь на тебя доктору, он найдет управу. Я тебя, мошенника, насквозь вижу, но этого никогда не будет.

Ты забудь… Ты за мной не ходи, как пес…

Тогда Терентьев принялся поносить ее такими ругательствами, каких Ахмед никогда не слышал и значения которых не понимал. Мавруша схватила Ахмеда за руку и, приказав ему "не связываться", потащила его домой. Ахмед не знал причины столкновения. Что могло вызвать у Терентьева столь дикий поступок?

Он не решался спрашивать у Мавруши, считая, что Мавруша сама должна рассказать, но та молчала. Впрочем, скоро происшествие было забыто Ахмедом, тем более что Терентьев старался не попадаться ему на глаза. Он не беспокоил и Маврушу.

Как-то раз, возвратившись из амбулатории, Ахмед застал ее плачущей:

- Опять он был и опять ругался, — сказала она. Тогда Ахмед не стерпел.

Он отправился к Капитону, вызвал его на двор и потребовал объяснения. У них произошла драка. Ахмед загнал Капитона в барак, где тот и заперся. С тех пор они больше не встречались.

В тот же день Мавруша рассказала Ахмеду причину: вот уже несколько лет она не может избавиться от этого человека, постоянно преследующего ее.

Сперва он приставал к ней в амбулатории, потом при встречах на дворе, затем начал появляться в комнате, выбирая время, когда близко никого не было. Один раз предложил ей жить с ним. Она его выгнала. Но Капитон, по-видимому, не оставлял надежд. Он думал, что ему в конце концов удастся сломить упорство Мавруши. Он как будто решил оставить ее в покое и вот на второй же день после «свадьбы» вновь явился к ней:

- Значит, ты за басурмана вышла? — спросил он. — Ты продалась ему? У него денег много? Он торговлю имеет?

Мавруша снова выгнала его, не сказав ничего мужу. Спустя несколько недель после случая в степи Ахмед снова ушел в город. И тогда-то произошло событие, потрясшее всех обитателей поселка.

Утром, на четвертый день после его ухода, Маврушу нашли в комнате мертвой. Она лежала на своей койке, запрокинув лицо кверху. Медицинский осмотр определил смерть от удушения. В лепрозории начался переполох.

Бросились отыскивать убийцу, начали делать догадки, бились несколько дней, — убийцу не нашли.

Доктор Туркеев сделался неразговорчивым и мрачным. Его чрезвычайно угнетал этот случай. Он сообщил в здравотдел о происшествии, и оттуда последовало распоряжение, предлагавшее принять меры, чтобы подобные случаи не могли повторяться в дальнейшем.

- Батенька мой, — жаловался Туркеев Пыхачеву, показывая отношение здравотдела, — смотрите: "Принять меры для того, чтобы подобных случаев не повторялось впредь!" Каково?

В тот момент никому и в голову не приходило отыскивать убийцу на больном дворе. Это казалось невероятным. Многие из обитателей больного двора делали самые разнообразные предположения и даже склонны были думать, что Мавруша умерла "своей смертью".

Тогда Протасов решил нарядить следствие. Его на больном дворе считали чем-то вроде начальства. Он собрал всех больных, выстроил в одну шеренгу и, обходя длинный ряд, спрашивал, стараясь поглубже заглянуть каждому в глаза:

- Говорите, кто убил?

Но так и не нашел убийцу.

Когда Туркеев узнал об этой попытке Протасова отыскивать преступника, он вызвал его к себе и высказал неудовольствие:

- Что это вы, батенька, затеяли искать убийцу? Кто вас просил?

Маврушу похоронили. Протасов отпел ее по всем правилам церковных обрядов. На похоронах присутствовали обитатели обоих дворов. Многие плакали.

На могиле поставили крест и посадили два деревца. Прокаженные постепенно начали успокаиваться, хотя разговоры еще долго продолжались и некоторые высказывали предположение, что убийство мог совершить только Ахмед. В сторону его обвинения, казалось, говорило все: и то, что он исчез почти перед самым днем убийства, и то, что он долго не возвращался назад. Значит, убил и сбежал. Но однажды Ахмед пришел. Пришел он радостный и улыбающийся и, встретив доктора Туркеева, обходившего бараки, еще не зная ничего, низко поклонился ему. Тот остановился и гневно снял очки.

- Я тебе говорил… Я тебе говорил, — закричал он на него, — чтоб ты перестал бегать, вот и добегался… Эх, ты…

Он надел очки и пошел дальше.

Ахмед остался стоять — смущенный и недоумевающий. Он был уверен: Туркеев сделал ему очередной выговор за побег. В руках он держал узелки с подарками для Мавруши. Он посмотрел на узелки, потом поднял глаза и увидел Феклушку. Та угрюмо, как-то исподлобья взглянула на него и остановилась…

Палка, о которую опиралась она, дрожала:

- Ну, как без жены-то теперь живешь, нехристь? У-у, ты, басурманин… Куда жену дел? Где Мавруша?

Ахмед остановился. Он вслушивался в ее слова. Смысл их доходил до него слабо. Для него скорее был ясен тон, чем слова. Почему все они такие сердитые и недобрые? Неужели его отлучка так раздражает и доктора и Феклушку? И он начал понимать: смысл кроется вовсе не в отлучке, а в чем-то другом, более важном. В чем же? В тоне этих людей он почуял какую-то угрозу…

- Жене моей теперь хорошо… Теперь я платок теплый купил… Теперь Марушке хорошо, — сказал он несмело, заглядывая в лицо Феклушке, как будто пытаясь прочесть в нем то, чего не понимал.

Она снова посмотрела на него тяжелым, старческим взглядом и пошла прочь, не сказав больше ни слова.

Тогда он бросился бежать к своему бараку, размахивая узелками. Он бежал быстро, опустив голову, поднимая пыль, и, вбежав в сени, остановился на пороге, словно ударившись грудью о невидимую стену. Дверь комнаты была закрыта… Он взялся за ручку, подумал, прислушался и с силой нажал. В комнате была тишина давно покинутого жилья. Мавруши не было. Тогда он обернулся и увидел позади себя Протасова и Петю.

Протасов сказал:

- Ты обожди, Ахмед, обожди… Не торопись… Давай сядем. Вот так.

Протасов долго и мучительно подбирал слова, потом сказал:

- Видишь ли у твоей жены теперь другой дом.

- Другой? — обрадовался Ахмед. — Почему другой? Зачем доктор послал ее в другой дом?

- Дом твоей Маврушки теперь — на кладбище, — мрачно добавил Петя.

- На кладбище? Какой кладбище? Зачем кладбище?

- Не бегал бы, — уронил Петя.

- Видишь ли, — сказал Протасов, — три недели тому назад, твою Маврушку похоронили. Пойдем, сведу тебя на могилу.

Ахмед с мучительным вниманием прислушивался к тому, что говорил Протасов.

- Она — там, на кладбище? — спросил он и, оглянувшись, заметил: в комнате начинают собираться люди.

Он не слышал того, что говорили они ему, он знал только одно: его Маврушки больше нет. Зачем аллах создал смерть? Он тихо прошел за Протасовым сквозь толпу. Протасов повел его на кладбище. Когда они подошли к могиле, Ахмед упал на свежую насыпь, обхватил крест руками и завыл долгим, протяжным воем, и в этом вое слышал Протасов слова чужого, непонятного языка, чужую речь, в которой понимал только один смысл — человеческое страдание, и одно слово — "Марушка".