Убойное лето - Владимир Григорьевич Колычев

вызов на Пролетарскую, тридцать семь. Личность водителя установили сразу, но, как оказалось, мужчина уже сменился и находился дома. Пришлось ехать на базу, там предъявлять удостоверение, доказывая законность своего интереса к гражданину Алексееву, а Саша очень спешил, уж очень он хотел искупить свою вину за бездеятельность – хотя бы перед самим собой.

Таксист жил в многоэтажном доме, в однокомнатной квартире. Дверь открыла дородная женщина в платке, под которым топорщились бигуди, из-под ее руки с шумом вынырнул конопатый мальчишка с улыбкой до ушей. Саша и глазом не успел моргнуть, как в него полетел теннисный шарик, выпущенный из пластикового пистолета с раструбом на конце.

Шарик он поймал, мало того, заставил его исчезнуть в руке и появиться из уха женщины. Мальчишка засмеялся, но женщина уперла руки в бока.

– И как это понимать?

– Капитан полиции Луков!

Он мог бы проделать такой же фокус и с удостоверением, но сначала нужно было вытащить его из кармана.

– Алексеев Петр Владиславович здесь проживает?

– Проживает!

Из дома вышел средних лет, хорошо упитанный мужчина с родимым пятном под ухом. Он был одет, обут и, судя по всему, собирался уходить.

– Один только вопрос. Пролетарская улица, дом тридцать семь?..

– Я как чувствовал, – усмехнулся мужчина.

В квартире громко завизжала девчонка, за спиной женщины Саша увидел старика, который грозно махал кому-то палочкой.

– Вы уходите?

Алексеев кивнул и уже в лифте сказал:

– Сбегаю!

– Вы что-то чувствовали, – напомнил Саша.

– И сейчас чувствую… – усмехнулся Алексеев, кивком указав вверх, в сторону оставленной квартиры.

– Это сейчас, а вчера?

– Да вчера все нормально было, девочек на хату отвезли, мужика… Колю, кажется… Колю домой, а Ренат остался в машине, сказал отвезти обратно на Пролетарскую. Я уже трогаться хотел, подходит какой-то тип, дверь открывает. «Ренат, разговор, – говорит, – есть». Ну Ренат этот вышел, они к машине пошли. Я уезжать собирался, со мной-то уже расплатились, все в порядке. Смотрю, этот который с Ренатом, за шею его схватил. На удушающий взял, в машину и увез. Мне показалось, что удушающий…

– Так, спокойно! – Саша оборвал поток воспоминаний Алексеева.

Лифт давно уже остановился, а они все не выходили из кабины. Саша взял собеседника под локоток, они вышли во двор. Алексеев кивком указал на свой автомобиль с шашечками, но Саша качнул головой – сначала разговор, потом работа.

– Девочек отвезли, Ренат сел в машину, появился некто, придушил его и увез, я все правильно понял?

– А может, и не душил. Может, у них игра такая была.

– Игра?

– Ну, дурачились. Я тогда подумал, что дурачились, а потом думал, думал, может, и не дурачились.

– Вы можете описать человека, который придушил Рената? Будем считать, что придушил.

– Да вряд ли. Темно было, да и смотрел я на него, не выходя из машины. Через правые стекла смотрел. Я мог бы сразу сдернуть, но этот, который душил, мне очень не понравился. Может, потому и стоял так, чтобы лица не показывать.

– А какая у него была машина?

– Да говорю же, темно было, но это седан был. Точно не назову какой, но, скорее всего, «Поло».

– Про номера, конечно, спрашивать бесполезно?

– Я мог бы, конечно, поближе подъехать, – вздохнул Алексеев. – Но вы сами должны понимать, ночь, темно… А вдруг у это типа ствол или нож. Он такой опасный на вид мужик.

– В полицию надо было позвонить, – сказал и пожал плечами Паша.

Вот было бы веселье, они в засаде – наблюдают за Бешеровым, а его задерживают в машине с неизвестным. Интересно бы сплясали девки на их костях. Понятно, какие девки.

– Так я ж говорю, тогда я думал, что дурачатся мужики. Ну а сегодня подумал… Тут и вы появились.

– А девочек, значит, на хату завезли. Почему девочек? Почему на хату?

– Ну так это к бабке не ходи, ясно, что проститутки. Хата у них какая-то, они там скопом живут.

– А Колю, значит, домой?

– А Колю домой, – закивал мужчина.

– А может, это Коля вернулся и Рената к своей машине повел, – предположил Саша.

– Да нет, Коля с девчонками болтал, я бы его по голосу узнал. У Коли голос звонкий, а у этого глухой, низкий. Звучный голос, глубокий. Да и ростом Коля повыше. Тот поплотней… Нет, это не Коля был.

– А место помните, где машина стояла? – в раздумье спросил Саша.

Можно, конечно, осмотреть место происшествия, но что это даст? Если возможный преступник не обронил случайно свои документы, то ничего. Или хотя бы талон к терапевту на свою фамилию потерял. Но подобные находки из разряда фантастики.

– Место? Помню.

И все-таки на место они отправились. По пути Саша позвонил Прокофьеву, объяснил ситуацию и, не вникая в подробности, покаялся в ротозействе. Прокофьев загорелся, сказал, что попробует пробить местоположение Бешерова по телефону, велел держать его в курсе дела. Ну а все вопросы потом. Последняя фраза прозвучала не то чтобы зловеще, но душу охладила.

Николай Валежников жил в частном секторе, таксист показал дом, напротив которого он остановился, провел к месту, где стоял подозрительный «Фольксваген». Ничего интересного на обочине дороги не нашли, только старый бычок и сплющенную банка от пива.

Валежников скашивал траву перед самым домом, вид хмурый, похмельный. Саша с Пашей подошли к воротам, собака почувствовала их, с лаем выскочила из будки, зазвенела цепь.

– Что такое? – отключив триммер, спросил Валежников.

– Капитан полиции Луков, – представился Паша. – Уголовный розыск!

Он выглядел намного лучше, чем пару часов назад, и взгляд посвежел, и щеки румянцем покрылись.

– Это вы про меня на базе спрашивали? – недовольным тоном поинтересовался Валежников.

Из дома вышла худая плоскогрудая женщина с острым