Здравствуй, груздь! - Екатерина Вильмонт

– Остановите, пожалуйста, машину!

– Зачем?

– Надо.

– Вы хотите выйти?

– Отнюдь.

– Тогда зачем? Время и так позднее.

– Я хочу вас поцеловать.

– О! Это ни к чему. Я не люблю трезвая целоваться с пьяными мужчинами.

– А пьяная?

– Я почти не пью.

– Это «почти» меня вдохновляет. Остается все-таки шанс… Слушайте, а трезвая с трезвым?

– Сейчас не та ситуация, – усмехнулась она.

– Согласен. Но когда протрезвею… я приду к вам, и вы не отвертитесь.

– Федор Васильевич, хватит, пошутили – и будет. Я не намерена портить жизнь Маке.

– А если б Маки не было…

– Если бы да кабы…

– Но ведь от Маки не убудет, если мы с вами поцелуемся. Она же не узнает. Всего один поцелуй, на большее я не претендую… Хотя вру, я претендую на все! Слышите, на все! Вы меня сводите с ума…

– Вы как-то очень легко сходите с ума, Федор Васильевич. Недавно сошли с ума от Маки, теперь от меня… Это наводит на некоторые размышления…

– О моем уме?

– Ну да.

– Согласен. Я и сам удивляюсь… Надо быть полным идиотом, чтобы в вашем присутствии запасть на Маку.

– Замолчите, не желаю этого слышать. И вообще, забудьте вы обо мне. Это блажь, не более того. А Мака будет прекрасной женой. И это мое последнее слово, – сердито проговорила она.

– Посмотрим.

Она промолчала. Какой смысл спорить с пьяным!

– Ну вот мы и приехали. Всего хорошего, Федор Васильевич.

– А что хорошего может быть без вас?

– Это уже неинтересно. Спокойной ночи. Я спать хочу!

Но он не трогался с места.

– Геля… Какое чудное имя… нежное, какое-то ручейковое… Геля… Что же имя твое звенит, словно августовская прохлада…

– Есенин имел в виду имя Августа.

– А ну вас! Я пошел!

– Спокойной ночи.

– Ха! – Он с трудом выбрался из машины. Его пошатывало. Она уже хотела уехать, но он встал перед капотом.

– Ну что еще?

– А как же ваша машина?

– Что?

– Ну вы не боитесь идти одна ночью от стоянки?

– Не боюсь! Уйдите с дороги!

– Ни за что! – И он буквально навалился на капот.

Ангелина рассердилась, вытащила мобильник и позвонила Маке:

– Мака, привет, я тут доставила твоего супруга, он лыка не вяжет, выйди и забери его.

– Ангелина Викторовна, где вы его подобрали?

– Случайно встретила в одном доме. И привезла, чтобы не садился в таком виде за руль!

– Ой, спасибо вам, я мигом.

Ангелина вышла из машины.

– Федор Васильевич, возьмите себя в руки, сейчас придет Мака!

– Маку в сраку!

– Какая мерзость, вы мне глубоко противны! Отойдите от машины!

– Это не я, это моя племянница так говорит, а ей всего пять лет!

Но тут из подъезда выскочила Мака:

– Федя, что с тобой! Где ты так напился!

– О, Мака, любовь моя!

– Феденька, идем домой! Спасибо вам огромное, Ангелина Викторовна!

– Не за что! Спокойной ночи! – холодно бросила она и уехала.

Ангелину трясло. А отчего, она и сама не знала. Скорее всего, от возмущения. Нет, до чего наглый тип! А как жалко Маку! Ничего хорошего из этого брака не выйдет. Не я, так другая… Тогда почему не я? Я не могу. Не имею права, не хочу… Нет, я хочу, но не имею права, вот так будет точно. А следовательно, и думать о нем не надо. Но он хорош, так обаятелен, даже пьяный. Но все равно… С его стороны это просто прихоть. Разве я могу выдержать сравнение с юной Макой, у которой в жизни еще ничего плохого не было, у которой такая нежная, тонкая кожа? Я подруга ее матери, ко всему прочему. Нет, худшего варианта и быть не может. Но тянет…

Когда она подходила к дому, оставив машину на стоянке, у подъезда было весьма оживленно. Народ толпился, стояла милицейская машина. Что-то стряслось.

– Что случилось? – спросила она у соседей с третьего этажа.

– Да тут ограбили Свентицких, в квартиру вломились, дома бабка была, они ее оглушили и заперли в ванной. Черт знает что творится! Хорошо, хоть не убили…

– А меня тут недавно из машины выкинули, угнать хотели…

– Да? И что?

– Счастье, что какой-то человек преградил им путь своей машиной и начал громко свистеть… Они и удрали.

– Вы в милицию-то заявили?

– Зачем? Все равно никого не найдут.

– К сожалению, вы правы.

– Ко мне даже приходил какой-то майор, хотел, чтобы я подала заявление, но я не согласилась.

Сосед вытаращил глаза на нее:

– Приходил домой? Чтобы вы написали заявление? Да это звучит как сказка!

– Мне тоже так показалось.

– А откуда майор?

– Из нашего отделения. Денис Геннадьевич Стрешнев.

– А, он и сегодня тут.

– Где?

– А вон идет!

Из подъезда как раз вышли двое. Один в форме, второй в штатском.

– И который, по-вашему, Стрешнев? – спросила она.

– Да вон тот, лысый.

– Ерунда, это не Стрешнев.

– Что значит – не Стрешнев? Стрешнев, я сам видел его удостоверение.

– Ничего не понимаю! Ко мне приходил совсем другой.

– Так вы же сказали, Стрешнев.

– Но он выглядел совершенно иначе.

– Ангелина Викторовна, вы его удостоверение видели?

– Ну да, через глазок… – растерялась Ангелина, и ей стало страшно.

– Слушайте, это же как минимум очень подозрительно. Товарищ майор, можно вас на минуточку!

– В чем дело? – не слишком приветливо отозвался майор. Это был совершенно другой человек.

– Товарищ майор, тут, похоже, кто-то косит под вас и под вашим именем ходит по квартирам!

– Что?

– Вот, поговорите с женщиной, к ней приходил майор Стрешнев.

– Ничего не понимаю! К вам приходил кто-то и назвался майором Стрешневым?

– Да, – пролепетала Ангелина, покрывшись холодным потом.

– И это был не я? – усмехнулся лысый.

– Нет, – покачала головой Ангелина, даже не удивившись глупости вопроса.

– И чего он хотел?

– Первый раз он меня расспрашивал, не видела ли я кого-нибудь… ну будто бы кого-то ограбили в третьем подъезде… А второй раз… уговаривал подать заявление…

– По какому поводу?

Она объяснила.

– Интересное кино! И вы ни на минутку не усомнились в том, что он действительно майор милиции?

– Ну в первый раз, честно говоря, усомнилась и проверила.

– Как?

– Попросила секретаршу позвонить в отделение и узнать, есть ли там майор Стрешнев.

– И вам, естественно, ответили, что есть… Очень интересно. Вот что, мадам, вы запомнили его в лицо?

– Ну да.

– Фоторобот можете составить?

– А вы считаете…

– Я пока ничего считать не могу, но и оставить такие факты без внимания тоже нельзя, согласитесь. Сейчас я занят, да и час поздний, а завтра прошу вас прийти в отделение. Это не шутки.

– А как же я?

– Не впускайте больше никого в квартиру! И если он опять явится, немедленно звоните мне, вот вам мои телефоны.

– Я боюсь!

– А кстати, почему вы все-таки не пришли к нам, когда вас выкинули из машины?

– Так я уже объяснила…

– Ладно, не пришли – дело ваше. Слышь, Санек, – обратился он к подошедшему молодому человеку, – тут, оказывается, по квартирам ходит некий майор Стрешнев, Денис Геннадьевич, и представь себе, это не я! Интересное кино, да? А вы, мадам, случайно не в курсе, он еще к кому-нибудь наведывался?

– Откуда мне знать? Но к моей соседке не заходил, это точно. И когда встретил ее на лестнице, ни о чем не спросил.

– Совсем интересно!

Наконец Ангелина добралась до дома. Ей было не по себе. Что это за тип и зачем он к ней являлся? Наверняка преступник. Но чего он хотел? Ограбить? Однако убедился, что, кроме книг, красть нечего, ну разве что шмотки… Это скорее для случайных домушников пожива. А тут… Единственное, что несколько ее успокоило, так это мысль о том, что сегодня ночью ей вряд ли что-то может угрожать, после ограбления вокруг наверняка много милиции. По крайней мере хотелось так думать. Но тут же она вспомнила, что таинственный лже-Стрешнев настойчиво пытался за ней ухаживать, приглашал в театр… Нет, тут без пол-литра не разберешься. А она забыла рассказать настоящему Стрешневу о попытках ухаживания. Вся эта катавасия начисто вытеснила из памяти дурацкую и скорее неприятную встречу с Головиным. И все-таки, засыпая, она подумала: жаль, что он сначала обратил внимание на Маку…

Утром она отправилась в милицию и помогла составить фоторобот. Правда, не очень понятно зачем.

В понедельник Мака вышла на работу.

– Можно к вам, Ангелина Викторовна?

– Конечно, заходи.

Вид у нее был цветущий, но немного смущенный.

– Ну как ремонт?

– Ой, это такая морока! Обещали за две недели все сделать, а там еще столько…

– Надеюсь, это работе не помешает?

– Ангелина Викторовна, мне очень неудобно, но… Я хочу уйти.

– Куда уйти? – не поняла Ангелина. – Ты же первый день на работе!

– Вообще уйти. Совсем. Федя требует.

– Ах вот как, Федя требует. А сама ты не хочешь?

– Даже не знаю… Мне очень стыдно, но… сейчас столько дел… Надо довести до ума ремонт, и вообще… Феде нужен уход.

– Ну если Феде нужен уход, – усмехнулась Ангелина, – но ты хотя бы поработай несколько дней, пока я найду тебе замену. Думаю, это не будет большой проблемой. И как появится человек на твое место, в тот же день можешь быть свободной. Ты заявление принесла?