Маршалы Наполеона Бонапарта - Яков Нерсесов

В кампании 1805 г. Ланн, уже ставший маршалом Франции, командовал 5-м армейским корпусом. Его войска участвовали в Ульмской операции и отличились у Михельсбергских укреплений австрийцев. Взятие этих высот привело к капитуляции австрийской армии генерала Мака 20 октября 1805 г. А 2 декабря на холмистой равнине близ деревушки Аустерлиц разыгралось сражение, которое по праву считается самым выдающимся и блестящим в полководческом наследии Наполеона.

В этой битве войска Ланна – дивизии Сюше и Кафарелли-младшего – расположились на левом крыле французов, на Сантонской возвышенности. Их прикрывала 18-пушечная батарея. Пока шли бои на правом крыле, где маршал Даву сковал главные силы союзников, Ланн удачно отражал атаки правофланговых войск Багратиона. Когда положение Ланна стало опасным, так как 30-пушечная батарея Багратиона открыла ужасающий огонь, он лично повел в атаку 34-й линейный полк, рядом с ним – командир дивизии и будущий маршал Франции генерал Сюше. Их отчаянную атаку поддержали еще три пехотных полка. К полудню войска Багратиона были остановлены на всех пунктах и отрезаны от центра союзной армии. Ланн и поддержавший его Мюрат захватили около 7 тыс. пленных, два знамени и 27 орудий.

Однако в победном бюллетене Великой армии Наполеон упомянул о маршале Ланне так скупо, что это сильно обидело героя. А вот о Мюрате было сказано много лестного. Чересчур импульсивный Жан не стерпел и самочинно покинул армию, уехав в Париж – к любящей жене и малым детям.

Между прочим , Ланн очень старался выглядеть изящно и опрятно. Он следил за собой, был всегда одет с иголочки. Невозможность в походах соблюдать чистоту внешнего вида угнетающе действовала на него. В письме своей второй жене, написанном спустя два дня после Аустерлица, он жаловался: «Я хочу тебе сказать, что после моего отъезда из Парижа я не раздевался четыре раза»…

После подписания мирного договора с Австрией Ланн уехал на родину, в Лектур, где провел большую часть 1806 г. Там он оказался в кругу семьи и друзей. В Лектуре он пользовался популярностью среди земляков не только из-за своих республиканских взглядов, но также благодаря искреннему простодушию и бескорыстию, к нему часто обращались за помощью. А он сам никогда не забывал тех, кто помогал ему. Однажды Ланн встретил крестьянина, друга детства. И так как маршал был приглашен на торжественный обед к главе местной администрации, префекту, то он, спросив разрешения у хозяина дома, послал адъютанта за упомянутым крестьянином. Представив друга всем присутствующим, Ланн усадил его за стол на почетное место рядом с собой.

Однако новая война, теперь уже с Пруссией, заставила Ланна покинуть родной город, и в сентябре 1806 г. он возглавил 5-й корпус Великой армии. С этим корпусом маршал участвовал в сражении у Йены, где действовал с такой же храбростью и решительностью, с какой поступал всегда и везде. Однако в бюллетене Великой армии благодаря интригам тщеславного Мюрата вновь не было практически ни слова о вкладе Ланна. В письме супруге Луизе маршал сетовал на неблагодарность Наполеона, который верил сплетням интригана Мюрата. Участвуя в преследовании разбитой у Йены и Ауэрштедта прусской армии, Ланн во многом способствовал тому, что Мюрат заставил капитулировать войска князя Гогенлоэ у Пренцлау. Скорость движения пехоты Ланна была такова, что солдаты 5-го корпуса прибыли к Пренцлау спустя короткое время после появления там кавалеристов Мюрата. Однако все лавры этой капитуляции присвоил себе Мюрат. В рапортах Наполеону он заявил, что пехота Ланна двигалась слишком медленно и ему приходилось рассчитывать только на свои силы. Мюрат как никто другой умел «тянуть одеяло на себя», когда дело касалось воинских лавров.

Кстати , àla guerre – comme àla guerre? Полководческой славой военачальники всех времен и народов делились очень неохотно! Так было в древности среди знаменитых диадохов Александра Македонского. Так было между «екатерининскими орлами» (Каменский-старший, Репнин, Суворов и др.). Так было со «сталинскими соколами» (Жуков, Конев, Рокоссовский и др.). Не были исключением и Мюрат с Ланном. Так было, так есть и так будет: слава, купленная кровью, не делится пополам.

Осенью 1806 г. Ланн писал жене: «Кажется, что мы двигаемся на Берлин. Если мы останемся там на зиму, я пошлю за тобой». Однако эта надежда не осуществилась, так как сразу после взятия прусской столицы французы двинулись в Польшу, где находились союзники Пруссии – русские войска.

Ланн столкнулся с русскими под Пултуском. Французы предполагали, что там могут находится только незначительные силы неприятеля. Однако на деле оказалось, что против 20–28 тыс. французов при 120 орудиях под Пултуском располагались 45 тыс. человек с 200 пушками под общим началом 61-летнего молодцеватого генерала от кавалерии Беннигсена.

Кстати , состоявший на русской службе уже более 30 лет, с 1773 г., крайне своекорыстный, бывший ганноверский барон Леонтий Леонтьевич Беннигсен (1745–1826) был скорее ловким и хитроумным интриганом-царедворцем, чем храбрым и толковым военным. Этот участник осады и штурма Очакова Г. А. Потемкиным в 1788 г., польской кампании А. В. Суворова 1794 г. и Персидского похода В. А. Зубова 1796 г. был в свое время отставлен «по болезни» от службы Павлом I. На самом деле – за связь с противными российскому императору братьями Платоном и Валерианом Зубовыми. Обиженный Беннигсен стал одним из убийц российского императора. По слухам, именно он золотой табакеркой нанес Павлу удар в висок, при этом табакерка даже сплющилась…

Верный своей манере Ланн атаковал русских, чьим правым крылом командовал генерал Михаил Богданович Барклай-де-Толли (1761–1818), а левым – генерал Карл Федорович Багговут (1761–1812). Накануне потеплело, земля оттаяла, и дороги размыло. Солдаты скользили, падали, еле вытаскивали ноги из хляби. Ланн попытался вклиниться в левый фланг противника, стремясь отрезать его от города, но не смог пробиться сквозь ряды русских гренадер. Обе стороны несли большие потери. Над сражавшимися кружил мокрый снег, под ногами чавкала болотная грязь. В решающий момент боя, когда французы были уже близки к победе, Барклай-де-Толли лично повел гренадер в штыковую атаку: железо ударилось о железо, люди падали рядами. Солдат Ланна опрокинули, и они откатились назад. Отличился русский генерал-майор граф Александр Иванович Остерман-Толстой (1770–1857) и его гренадеры: он первым с криком «Ура-а-а-а!!!» бросился в решающую контратаку. (За Пултуск он получил орден Святого Георгия 3-й степени.) После того как их дружно поддержал левый фланг под началом генерала Багговута, Ланн, потерявший уже от 4 до 6 тыс. солдат, видя, что силы неравны, счел за благо отойти.