Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров

тяжелого оружия, даже в тех случаях, когда атаки проводятся с дальних дистанций. И тогда невероятно большие потери несли русские. Несомненно, такая тактика была и прежде, в начальных боях, но затем она менялась под воздействием боевого опыта пограничных войск и морской пехоты. Здесь тихо, бесшумно, ползком к переднему краю врага, к охране тех или иных объектов: сняли часовых и в траншеи – рукопашный бой, гранаты, лопаты, кинжалы, армейские ножи и т. д. Другим явно выраженным недостатком (если можно так считать) являлось то, что занимаемые советскими войсками новые рубежи не готовились заранее: не отрывались окопы для одиночного бойца, отделения, взвода и огневых средств. И здесь, несомненно, были повинны все командиры: от командующих армией до командира отделения. Солдата необходимо было защитить окопом, взаимодействием соседа, огневой поддержкой. Нередки были факты самоустранения от переднего края командиров рот, батальонов и т. д. Кстати, немецкая пехота это умело использовала.

Гитлер понимал, что боевой успех в битве с Красной армией, да и не только с ней, может быть достигнут при наличии в составе германской армии достаточно сильных, обновленных танковых соединений. Поэтому он требовал от своих конструкторов боевых машин создания более совершенных и значительно превосходивших советские танки Т‑34 и KB, но он сразу же дал указание на то, что все новые танки должны оставаться в Германии с целью: во‑первых, не допустить утечки тактико-технических данных новых машин; во‑вторых, готовить сразу же здесь танковых специалистов; в‑третьих, формировать целые соединения и полными их направлять на фронт. И далее, Гитлер заявил, что оставшиеся без танков соединения будут пополняться за счет таких же соединений, а освободившиеся специалисты будут направляться в Германию для овладения новыми боевыми машинами.

Август 1941 г. не был благоприятным для германских войск, рвавшихся к победным реляциям по всем направлениям. Следует особо подчеркнуть, что командование групп армий с самого начала вторжения на советскую территорию рассчитывало на решающие удары своих моторизованных и танковых сил и авиации и этим достичь не только разгрома советских войск, но и парализации их дальнейших действий. Но, видимо, командование вермахта многого не учло, может, даже и не предполагало об особенности характера русских военачальников, которые обладали нестандартным, неординарным мышлением и в особые минуты его полно использовали. В дневниковой записи за 15 августа Ф. Гальдер указывает: «В районе севернее Николаева перехвачена еще одна крупная группа противника. Вследствие этого приостановлено продвижение 16-й танковой дивизии на Херсон. Ликвидация противника в западной части излучины Днепра, у Канева, идет крайне медленно, и, кроме того, эта операция носит характер фронтального вытеснения противника, в то время как она должна была преследовать цель отрезать противнику пути отхода к Днепру.

Группа армий “Центр”: командование группы армий еще не решило, сдать или удерживать дугу фронта у Ельни. Атаки противника продолжаются. По-видимому, в районе южнее Ельни имеются только слабые силы противника… Группа армий “Север”: здесь опять сказывается недостаток смелости предпринять рискованные шаги. Войска, наступающие в направлении Новгорода на участке озера Ильмень, Нарва, добились хороших результатов: фронт противника прорван, в тылу у него никаких войск нет. Нам потребуются некоторые резервы, чтобы прикрыть у Новгорода наш восточный фланг. Группа армий со своей стороны ничего для этого не делает. Командование группы армий хочет вывести и перебросить на северный участок фронта 3-ю моторизованную дивизию, в то время как на этом участке уже действуют 1-я и 58-я пехотные дивизии, Кроме того, туда же прибывает и 26-й армейский корпус из Эстонии. Таким образом, северный фланг и без того оказывается достаточно сильным. Напротив, на южном фланге никаких резервов нет, к тому же обстановка в районе Старой Руссы сковывает действующие там дивизии»[100].

В эти дни наблюдалась противоречивость в выработке решений ОКБ по определению своих действий на лужском и других направлениях. Ф. Гальдер в дневнике указывает: «Есть намерения приостановить наступление на центральном участке фронта у Луги именно тогда, когда как раз понадобится сковать там противника и не дать ему возможности перебросить свои силы на фланги наших войск, где успешно развивается наше наступление. ОКБ снова ввязалось в это дело. Опять возникло большое беспокойство по поводу небольших сил противника, прорвавшихся в районе южнее Старой Руссы. Это беспокойство беспочвенно, тем более что прорвавшийся противник уже приостановлен нашими войсками, спешащими сюда со всех сторон. Фюрер потребовал, чтобы группа армий “Центр” бросила в этот район не менее чем целую моторизованную дивизию. Опять мы повторяем старую ошибку, позволяя одной смело действующей русской дивизии сковать три-четыре наших дивизии. При таком положении, т. е. при слабости наших сил в условиях бесконечно больших пространств, мы никогда не добьемся успеха. Однако фон Лееб считает, что для проведения операции западнее Чудского озера будет достаточно трех дивизий…»[101]

17 августа в группе армий «Север» была начата переброска на север корпуса Шмидта. Командование группы армий из-за вклинения противника вынуждена, к сожалению, задержать 3-ю моторизованную дивизию в районе южнее озера Ильмень, вместо того чтобы направить ее вслед за войсками 1-го армейского корпуса[102]. Представляет интерес то, что каждый день командование группы армий «Север» получало разведсведения о том, что в районе озера Ильмень, у г. Холма, Старой Руссы обнаружены советские сибирские дивизии и т. д. 18 августа фельдмаршал фон Лееб сообщил Ф. Гальдеру о том, что он озабочен положением на участке 10-го армейского корпуса. Все солдаты выдвинуты в первую линию. Войска переутомлены. Противник продолжает оказывать сопротивление в районе севернее Старой Руссы. Здесь для использования в первой линии остаются только саперные роты. Лееб указывает: «Мы надеемся, что обстановку несколько разрядит контрудар, который нанесет Манштейн силами дивизии СС “Мертвая голова” и 3-й моторизованной дивизии. Сегодня вечером эти войска должны сосредоточиться на исходных позициях. Выход с передней линии одной дивизии продлится до завтрашнего вечера. За это время на этот участок сможет быть подброшена с юга 18-я моторизованная дивизия. Против 28-го армейского корпуса западнее Луги действуют четыре русские дивизии. На этом участке наши части не могут продвинуться вперед. 209-я пехотная дивизия слишком слаба для ведения наступательных действий. Полицейская дивизия также не способна наступать. В связи с этим части 28-го армейского корпуса должны наступать в западном направлении. 4-я танковая группа должна перебросить к Луге часть своих сил с севера»[103]. В своем дневнике Ф. Гальдер указывает на то, что ему позвонил фон Лееб, чтобы доложить о положении дел группы армий «Север», что эта группа выполняет требования главкома, сможет ввести в действие моторизованную дивизию в качестве второго эшелона 1-го армейского корпуса только к