Вы станете моей смертью - Карен М. МакМанус

– В кафе, – отвечаю я. – Наблюдали за твоей… встречей. – Я тщетно жду, что он что-то ответит. – С мисс Джемисон.

Кэл упирается взглядом в пол.

– Значит, вы за мной шпионили, – произносит он бесстрастно.

Я виновато смотрю на Матео. Мы не просто шпионили; мы сделали гораздо больше. Впрочем, сейчас не время об этом говорить.

– Мы за тебя переживали, – говорю я.

– Ну и ладно. Я должен был кое с кем встретиться, но она не пришла, зато я столкнулся с мисс Джемисон. Обсудили мой текущий проект.

Мы с Матео обменялись скептическими взглядами. Вот уж не ожидала, что Кэл продолжит все отрицать.

– Хватит, приятель, – вступает в разговор Матео, пока я изумленно таращусь на Кэла. – Мы все видели.

– Видели, как мы обсуждали школу, – уперто повторяет Кэл.

Матео бросает на меня беспомощный взгляд, словно говорящий: я сделал все, что мог, попробуй ты, Айви.

– Кэл, очевидно, ты не понимаешь, что мы пытаемся сказать, – вступаю я. – Мы не в окошко за вами следили. Помнишь большой папоротник в горшке у вашего стола? – В ответ лишь непонимающий взгляд: ну конечно, он ничего вокруг не замечал, кроме самой мисс Джемисон. Станцуй я рядом с ними в костюме клоуна – он бы и то не заметил. – Мы сидели прямо за вами и слышали каждое слово. Мы знаем, что это ее студия, мы видели, как вы держались за руки. – Кэл даже вздрагивает: наверное, надеялся, что мы пришли уже после этого. – Она и есть твоя загадочная девушка. Так что, пожалуйста, перестань притворяться, что ты бросил нас в баре через час после смерти нашего одноклассника, чтобы обсудить какой-то школьный проект.

Наконец Кэл заливается краской.

– Ладно, простите, – бормочет он. – Никто про нас не знает, потому что…

– Потому что никаких вас и не должно быть, – вырывается у меня. – Она твоя учительница и к тому же гораздо старше тебя.

На мгновение лицо Кэла каменеет.

– Мы ничего такого не сделали.

– Только она, – отвечаю я.

Он сжимает челюсти.

– Я так и думал, что вы не поймете.

Мое терпение наконец лопнуло.

– Думаешь, ее жених поймет?

Я пытаюсь не лезть в расписание внеурочных занятий моего братца, однако тренера Кендалла я знаю уже много лет. Моим родителям он очень нравится. С тех пор как мы с Дэниелом перешли в старшую школу, он приходит к нам на празднование Рождества. Каждый год приносит одно и то же – неуклюже украшенное печенье – и всегда спрашивает меня о новостях в школьном совете самоуправления. Причем, в отличие от остальных взрослых, не смотрит на меня стеклянными глазами, когда я начинаю рассказывать.

– Тебе может показаться, что у вас с ней настоящие отношения, но это не так, – продолжаю я, не дождавшись ответа Кэла. – Даже близко не так.

– Да неужели? Даже близко не так? – зло усмехается Кэл. – Ну да, тебе-то виднее, правда? – Он поджимает губы, а у меня сводит живот. Я знаю этот взгляд: я слишком сильно на него надавила. Если уж Кэл выходит из себя – спасайся кто может.

Он взмахивает руками и начинает тихо хлопать.

– Дамы и господа, Айви Стерлинг-Шепард! Королева романтических советов! Напомни, когда ты в последний раз с кем-то встречалась? – Кэл бросает взгляд в сторону Матео. – В восьмом классе, когда ты поцеловала Матео, а он сделал вид, что ничего не было? И я прекрасно его понимаю. Ему просто не хотелось, как мне, слушать об этом в мельчайших подробностях два месяца подряд?

Черт. Поверить не могу, что он так поступил.

Мое лицо пылает от унижения, которого годами удавалось избежать. Матео заметно напрягается, а Кэл резко встает и проходит мимо нас.

– Оба катитесь к чертям! Я лучше пересяду подальше, а потом заберу машину и поеду домой. Можете катиться на метро до самого Карлтона, мне все равно. А если скажете кому-то про Лару… – Он поджимает губы и кивает в мою сторону. – Учтите, я понятия не имею, что ты, Айви, могла сделать с Бони до того, как пришли мы.

У меня отвисает челюсть, а Кэл просто разворачивается и идет в конец вагона. Его зрелищный уход чуть было не срывается, когда вильнувший в тоннеле поезд едва ли не сбивает его с ног. Но Кэлу удается удержаться на ногах – он проходит и садится как можно дальше от нас. Мы с Матео сидим в полной тишине, и оба испытываем чудовищную неловкость.

Так. Это я заварила эту кашу, накинувшись на Кэла, мне и придется первой пойти на контакт.

– Э… его слова из прошлого не имеют никакого отношения к настоящему, – начинаю я.

Матео меня перебивает:

– Что он имел в виду, сказав, что я сделал вид, будто ничего не было?

Нет-нет-нет! Нам не стоит об этом вспоминать!

– Все хорошо, Матео, не бери в голову. Это было сто лет назад. Давно все забыто.

Ложь, сплошная ложь. Я вспоминала об этом, когда мы ехали в ту сторону: в вагоне было полно людей, и нам пришлось стоять, держась за поручни. Матео всякий раз подхватывал меня, не давая упасть, его руки заметно окрепли со средних классов, и я чувствовала отголоски того нервного возбуждения, которое сопровождало меня все то лето. Разумеется, сейчас Матео стал еще красивее и гораздо сильнее, раз пол-утра таскал меня на себе. Разжечь те самые чувства очень легко.

Я бросаю взгляд на Матео – он хмурится.

– Я не делал вид, что ничего не было! Я оставил тебе записку!

Мое дыхание сбивается.

– Какую записку?

– У тебя дома. С пачкой «Сахарных деток». – Я удивленно смотрю на него, а он усмехается. – Ты что, ее не получила?

– Нет, – отвечаю я. «Сахарные детки», бог ты мой.

Накатывают воспоминания: мне снова тринадцать, и мы с Матео идем ко мне домой из супермаркета. Кэла тогда с нами не было – не помню, то ли он был занят, то ли я попросту его не пригласила. Матео накупил кучу сладостей и рылся в пакете.

– «Скиттлс»? – предложил он, тряся открытым пакетиком.

Я скривила лицо.

– Ты же знаешь, терпеть не могу!

– И зря. Дай красным еще один шанс. Они гораздо вкуснее «Сахарных дедок».

– «Сахарных деток», – поправила его я. Матео в те времена постоянно подкалывал меня, что единственной сладости, которая мне нравится, уже сотня лет и у нее довольно пошлое название.

– Айви Стерлинг-Шепард! – Когда Матео начинал надо мной подшучивать, то всегда называл полным именем, отчего у меня внутри все трепетало. Был ли это флирт? – Почему ты боишься пробовать новое?

– Я постоянно пробую что-то новое!

Это была настолько очевидная ложь, что мы оба разразились громким смехом.

– Ну, давай! – Матео протянул мне красную конфету «Скиттлс». – Расширь свои горизонты.

– Ладно, – вздохнула я, взяв конфету из его ладони, и закинула ее себе в рот. Я морщилась все время, пока во рту оставался невообразимо ненатуральный фруктовый вкус. – Спасибо, теперь я