На самом деле - Марципана Конфитюр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Андрей заскрипел зубами. Вероятно, аспиранты бы поссорились, не будь Иван столь умным, чтоб тотчас же сменить тему разговора.
— А в курсе ли ты, Андрей, относительно того, что сказало следствие о поджоге?
— Это был поджог?
— А как ты думал? Все подозревают, что подожгли как раз из-за того письма… — Делая уступку товарищу, Иван добавил: — Ну, поддельного. Его хотели уничтожить.
— Да кому оно нужно⁉
— Нужно кому-то. ФСБ интересуется. — Иван налил второй стаканчик, пока его друг осмысливал такой нежданный поворот этой истории. — Говорят, в ФСБ взялись за это дело. Значит, о письме узнали наверху. И, видимо, подделкой не считают.
— Бред какой-то!
— Нет, бред сейчас начнется! Обнаружилось, что в день поджога в архив пришел тип с поддельным отношением. Он изучал письмо. Некий Дроздов. С такой, знаешь, огромной бородищей — составили его фоторобот. И ты знаешь, друг мой, кого он напомнил фээсбэшникам?
— Кого?
— Да тезку твоего!
— Филиппенко? — Рот у Андрея открылся сам собой.
— Да, его, голубчика!
Злорадно усмехнувшись, Ваня, видимо, представил, как этот фальсификатор и гнусный клеветник в конце концов получит по заслугам.
— Прикинь, он сейчас в розыске!
— Блин… Что ж это, выходит, Филиппенко сжег архив⁈ А на фига?
— Не знаю. Может, чтобы оправдать свое вранье? Вообще, какая разница? Главное, что ему наконец-то надают по одному месту!
Андрей порозовел и оживился:
— Да, за это надо выпить! Ну что, возьмем еще по пиву?
Глава 14
Начался новый учебный год, Боря Новгородцев начал учиться на третьем курсе. Он увидел девушку из читального зала внизу, у гардероба. Она болтала с кем-то сидя на скамейке. Пришло в голову, что, она скорее всего, уже перешла на пятый. Это значит, в универ теперь будет приходить редко, а потом вообще исчезнет из него. Борис думал об этом целую неделю. Он должен что-то предпринять. Хотя бы попытаться. Сделать шаг к своей мечте — для самоуважения, чтобы впоследствии не терзаться из-за упущенной возможности.
Борис был виноват в том, что он своей подделкой ввел в заблуждение дипломницу, поставив под вопрос ее защиту, а возможно, и всю дальнейшую карьеру.
Словом, он решил написать девушке письмо.
На доску с расписанием занятий студенты иногда прикрепляли записки: «Толе, 303», «Паша Николаев!!!», «Ирине Т., 4 курс». Боре этот способ показался наилучшим — ведь написать намного проще, чем сказать что-либо лично. Он долго мучился, сочиняя признание, измарал кучу черновиков. Думал даже написать письмо чернилами, которые сделал для поддельного письма, изготовить какую-нибудь куртуазную эпистолу в стиле восемнадцатого века. Но потом решил, что лучше не рисковать, чтобы не показаться неискренним.
На листке для принтера формата А4 Боря качественной ручкой (но не гелевой) старательно, красиво (но и не каллиграфически, а вроде бы небрежно, чтоб честней смотрелось) написал:
«Милая А.! К сожалению, я не знаю Вашего имени: мне известна лишь его первая буква. Ее, как и Вашу фамилию, я нашел в архивном требовании: несколько недель назад Вы изучали рукописи, а я нес повинность в хранилище. Да, я очень мало знаю о Вас — но зато часто думаю. Вряд ли Вам что-то скажут моя внешность или фамилия, хотя мы учимся на одном факультете, и я часто с радостью встречаю Вас в его коридорах. Для меня Вы самая красивая, самая нежная, самая загадочная. Ответьте мне, пожалуйста. Я счастлив был бы любой весточке от Вас».
Письмо получилось отвратительное и слащавое — Борис прочел его и ужаснулся. Но ничего лучше придумать так и не сумел. Утром он пришел на факультет, сложил листочек вчетверо, любовно надписал на нем: «А. Сарафановой» и с помощью зажима прицепил на расписание.
После этого он густо покраснел и быстро убежал туда, где нет людей — в какую-то пустую аудиторию. Там Боря отдышался, но не успокоился. Внезапно он подумал, что не поставил запятую после слова «к сожалению». А. могла подумать, что ее поклонник — жалкий неуч, завсегдатай тупых чатов, зритель «Дома-6», и в гневе изорвать нерусское послание. «Нужно снять письмо!» — подумал Боря. В глубине души он понимал, что это желание вызвано не пунктуационной ошибкой. Борис холодел от ужаса от того, что девушка прочтет записку. Кроме того его послание, кусочек души, висит на доске и любой посторонний может прочесть его! Короче, Борис решил снять письмо. Вновь начиная краснеть, он вернулся к расписанию.
Письма не было.
Боря посмотрел по сторонам. В коридоре было безлюдно: шла пара. Стало быть, письмо уже у А… Она его читает! Может быть, уже прочла! Как мог быстро, Боря забежал в аудиторию, где третий курс уже слушал историю России.
— … А дед меня ложкой ка-а-ак треснет! — сказал лектор весело.
Все засмеялись, а Боря тихо скользнул на свободное место.
Ответ появился на следующий день. Новгородцев, приближаясь к доске расписания, внезапно почувствовал: белое пятнышко слева — записка ему отнезнакомой девушки. В этот раз Боря был хладнокровен и решителен, он устал волноваться и, вместо того, чтобы краснеть, был бледен как полотно. Он снял листок с расписания и развернул его. Борис ждал худшего. Ждал приговора. И был так уверен в отказе, что даже не смог улыбнуться, прочтя текст письма:
«Привет Боря! Очень рада знакомству. С удовольствием буду с тобой общаться. Сейчас я редко появляюсь в университете, так что ты пиши мне на e - mail …»
Дальше был написан адрес Ани. Теперь Борис знал ее имя — девушка подписалась.
Новгородцев с трудом мог поверить, что с ним это происходит на самом деле — если только переписку в интернете можно назвать настоящим общением. Какая, впрочем, разница — компьютер, телефон или бумага? Когда они познакомятся, Анна не откажется от встречи. Борис неожиданно столкнется с нею в коридоре и скажет: «Это я, Борис. Ты мне писала». А она ответит: «Вот какой ты, значит…»
Боря перечел письмо два раза и заметил в нем нехватку запятой. Это несколько сняло напряжение. Выходит, если Анна и заметила ошибку в том письме, что он послал, то вряд ли придала значение пунктуации, поскольку и сама не совершенна. С этой сладкой мыслью Боря двинулся на пару. Прошло три часа прежде, чем он смог поверить в свое счастье и улыбнуться.
Едва добравшись до дома, Борис бросился
