Дань для Хана (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

— И я в деле!

Пока я не успел что-то вразумительное ответить, Гавр опять стал напирать:

— Сам подумай, теперь другим придётся к ней приноравливаться. А мы, вроде как, привыкли. Выработали иммунитет к её вульгарщине и заскокам.

— И вообще, — Тернистым носом шмыгнул, — повоюем ещё. Но если вдруг окажется, что Дочь Юсупа нас сдала, я первый на очереди, кто её грохнет!

Я даже хмыкнул, представляя, какая уже выстраивается очередь из желающих избавиться от Даниилы.

— Идёт, — кивнул, принимая их предложение, и, если по чести, безмерно благодарный за такое терпение «к моей прихоти». — Но без самоуправства! — напомнил строго. — А теперь идите. Вам — гостиная комната. Там рядом уборная: туалет, ванная, душ. Приведите себя в порядок, — дал отмашку.

Пока Гавр и Тернистый выполняли указание, я успел и с ментами поговорить по телефону, и с Юсупом опять связаться. Заверить, что дело улажено и начинал злиться, когда он чуть ли не через слово, уточнял, всё ли нормально с Данькой.

Только мысль, что Юсуп любящий отец, потому и волнуется, не позволила мне его послать. Я с трудом уже помнил, по какой причине звонил, и когда затронули тему, кто бы это мог быть, я его потряс на тему:

— Кому она могла ещё позвонить?

Кирилл озадачился ненадолго:

— Чего не знаю, того не знаю. Много у неё друзей.

— А конкретней? Имена, телефоны, где найти.

— Это у неё нужно спрашивать.

— Так и скажет? — скрипнул зубами я. — Пряник, кнут?

— Не я тебе навязывал своих дочерей, и если с Региной проще, на неё любая угроза действует, то с Даней это не пройдёт.

— Тогда вопрос по-другому поставлю. Мы в одной упряжке мчимся, и нас всё пытаются столкнуть лбами. Раз вышло, следующий может оказаться фатальным. Мне проще тебя и твоих дочерей убить, чем разбираться, почему с вашей стороны ветер дует. И устранять буду всех, даже мало-мальски причастных к вашей семье и группировке, пока штиль не настанет.

Ещё немного поговорили по общему делу. Размытыми фразами, назначили встречу, чтобы без мобильных поговорить, но прежде чем распрощаться, Юсуп обронил:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Даня может быть резкой и дерзкой, но я не думаю, что кому-то звонила кроме меня. Она знает, что опасное время, и вся семья на волоске от смерти. Она не крыса и не идиотка…

— Я тебя услышал, — на этом разговор был окончен, но не значит, что я опустил и руки. Как раз и парни подоспели, заметно посвежевшие и даже не побрезговали вещи позаимствовать из гардероба на первом этаже.

— Думаю, она, — проворчал Тернистый. — Она им кричала, пока я её тащил. Звала на помощь.

Я метнул взгляд на Гавра, он хмуро кивнул:

— Если бы не знала, кто это, стала бы орать? Так что, — рассудительно цыкнул, — она нас первая угробит, если не мы её…

— Видимо, трёпки было мало, — буркнул Тернистый, не скрывая, что в курсе моей расправы над девчонкой, — чуть попереживала, и всё!

— Разберусь, — сквозь зубы процедил я, хотя опять потряхивало от желания Юсупову проучить грубее и суровей.

Как бы отец её не выгораживал и не пытался преподнести в более разумном свете, пока что все, пусть и домыслы, но указывали на неё. Да, домыслы пусты, но в купе с косяками, которые уже были за девчонкой… работали ей не на пользу.

Так что в мыслях тягучих зависал какое-то время, ведя спор с собой. В итоге не выдержал и пошёл к Юсуповой, готовый на грандиозные разборки и возможно очередное наказание строптивой.

Дверь открыл без порывов, но и не мешая — я ведь к себе пришёл!

Хотел начать с порога, но первая же фраза застряла в горле. Девчонка спала… Свернувшись калачиком посреди огромной постели. И личико было вымученно милым.

Нелепо потоптавшись, решил быстро душ принять. Всё же возни было много с пожаром и стрельбой, телами.

Ещё раз метнул взгляд на спящую Дань и в душ пошёл.



Глава 23

POV Даниила/Дань

Не сразу поняла, что меня выдернуло из сна. Шелест, плеск воды… но из мрака выныривала тяжко. После удара голова и пожара, мне было жутко плохо. Так и штормило, мутило и было не по себе.

Кое-как с постели встала, теперь уже более внимательно рассматривая комнату. В свете уличных фонарей она казалась Мрачным жилищем Мрачного мужика. Меня накрыло нехорошее предчувствие, когда ещё раз общарив глазами убранство, не нашла ничего милого и женского.

Тёмные тона, минимум мебели, но смотрелось изыскано и дорого. Со вкусом. И пахло тут… Ханом?

На этой мысли к горлу подкатила тошнота, и я быстро в ванную влетала. Возле толчка осела и, обняв руками унитаз, блеванула.

Только после того, как меня вывернуло несколько раз, осознала, что не одна.

Плеск воды очень бодрый… В кабинке…

Покосилась на звуки, да так и застыла в девичьем изумлении. Силуэт мужчины… а это был мужчина! Меня шокировал «развратным подтекстом».

Мощное тело… Резкие движения рук, смывающих с головы остатки пены… Плеск оборвался, створка тотчас отъехала, являя мне обнажённого Хана.

Моё сердечко, измученное пережитыми качелями эмоций, чуть из глотки не выскочило. Впервые сколько себя помнила, меня затопил жуткий стыд. Я как идиотка таращилась на Хана: такого греховно красивого, невероятно порочного. МУЖЧИНУ! Во всей Мужской красе, которой никогда вот так… открытым и обнажённым не видала.

Меня даже покачнуло от волнения. На горле удавка стянулась, а я, чёрт возьми, должна была звучать. Чтобы не опозориться! Я ведь… всегда ядовита и колюча… Я обязана звучать с насмешкой и презрением! Но не могла.

Меня поразило восхищением от вида мужика, который мне в отцы годился.

Это было мерзко с точки зрения морали!

Чёрт! Почему он не обрюзгший? Не тощий? Не плюгавенький?

Мне было бы легче к нему испытывать отвращение!

А он был великолепен! Мужественное лицо, широкие плечи, мощные грудные пластины, торс без жировых складок, крепкие руки и ноги… И член у него такой офигительный, что я бы… была моя воля, его рассмотрела подробнее. Изучила бы внимательней. И даже попробовала.

Ох, чёрт, прямо на глазах этот орган оживал. Наливался мощью, цветом… Подрагивающий, с изумительной головкой, из глазка которой тотчас выступила манящая капелька.

Я мимолётно глянула на Хана, опять на его восставший член.

Что испытала? Восторженный ужас? Благоговений трепет? Ханжеское отвращение? Бесстыдное восхищение?

ВСЁ разом.

Бл*!

Облизнула губы: сглотнула сухость во рту и мысленно попробовала эту заветную каплю на вкус. Я грёбанная нимфоманка, текучая от вида голого взрослого мужика, родившего во мне желание вкусить запретного плода. А я вообще-то несколько минут назад с унитазом обнималась.

И меня опять шатнуло, только теперь от нового чувства — оно меня сжигало изнутри.

Я, точно голодная самка, жаждущая спаривания… до одури хотела ЭТОГО самца! Моё тело охватила лихорадка, дыхание сбилось, сердце едва грудь не прошибало, и внизу живота такая мерзкая истома растекалась, что я бы всё отдала за то, чтобы избавиться от жуткого чувства. Голыми руками была готова выдрать предательское лоно. ПОТОМУ ЧТО Я НЕ СМЕЛА хотеть врага своей семьи! Особенно после того, что он сделал со мной, с отцом, с сестрой…

— Так и будешь меня рассматривать или полотенце дашь? — его голос меня вернул из развратных грёз, где я уже осмелилась на такое, от чего горела наяву.

Запоздало среагировала на реплику: оглянулась, смаривая морок похоти. На ближайшей ко мне стене, на одном из металлических крючков висело банное полотенце. На других — футболка, боксёры, спортивные брюки…

Сдёрнула махровое полотенце и с напускным равнодушием бросила Хану. Только теперь, чтобы опять не показаться, пускающей слюни школьницей, взгляда не опустила, но когда собиралась отвернуться, Хан меня остановил: