Как удачно согрешить - Бронвин Скотт

— Давай-ка попробуем снова, — мягко пожурила она Уильяма, когда тот в очередной раз дал неверный ответ. Она спрашивала у него таблицу умножения. — Итак, сколько будет семью четыре?

— Двадцать один. Нет, двадцать восемь, — надувшись, поправил сам себя Уильям. Он был столь же раздражительным, что и сама Мора, и защитным жестом скрестил руки на груди. — Мне больше нравится заниматься арифметикой с дядей Ри, а не повторять эту ерунду.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответила Мора, внешне сохраняя спокойствие, хотя в действительности ее терпение находилось на пределе. Ей так и хотелось сказать мальчику, что с дядей ему нравится заниматься арифметикой больше потому, что тот не утруждает себя регулярностью уроков. Но она не могла принижать достоинство графа. Всю неделю дети без умолку болтали о дяде Ри и тех восхитительных делах, которыми они занимались вместе. Он играл с ними в прятки в доме, всегда дарил им самые лучшие подарки на Рождество, научил их множеству других веселых игр. Море было совершенно очевидно, что дети души в нем не чают.

Однако при всех своих достоинствах любимый «дядя Ри» почти не обращал на них внимания со времени памятной прогулки в парке, и они сильно по нему тосковали. Мысленно Мора признавалась, что и она тоже. Когда граф находился рядом, воздух, казалось, наполнялся особой энергией и даже потрескивал от предвкушения, хотя никто никогда не знал, что может произойти дальше.

— Не понимаю, зачем мне вообще нужно учить таблицу умножения, — мрачно произнес Уильям.

— Знание математики помогает джентльмену управлять своим домом и распоряжаться личными финансами. Когда ты станешь старше, у тебя появятся карманные деньги, придется научиться планировать, как ими грамотно распорядиться, чтобы хватило до того дня, когда тебе выдадут следующую сумму.

Мора пыталась представить мальчику объяснения с практической точки зрения. Именно такой урок преподала ей в детстве ее мама, обучая, как нужно вести хозяйство. И тут Мору осенила идея. Возможно, завтра она создаст для Уильяма и Сесилии «домашнее хозяйство», за порядком в котором им нужно будет присматривать.

Но мальчика ее слова ничуть не впечатлили. Пожав плечами, он произнес:

— Если у меня закончатся деньги, я выиграю еще, как это делает дядя Ри. Он и меня научил.

«Разумеется, научил», — разозлилась про себя Мора. Помимо превосходных навыков запускания воздушного змея лорд Чатем еще и игрок. Стоило ли удивляться словам Уильяма? Многие джентльмены любили азартные игры, включая и ее дядю Лукаса. Одако лорду Чатему стоило как следует подумать, прежде чем прививать маленьким детям подобную привычку.

— И я побьюсь об заклад своими карманными деньгами и стану самой богатой девочкой в Лондоне, — вмешалась Сесилия, поднимая голову от аспидной доски, на которой выводила буквы алфавита. — Дядя Ри меня тоже научил.

Мора решила, что с нее достаточно. Завтра она непременно устроит для детей воображаемое домашнее хозяйство.

Еще ей следовало бы строго поговорить с детьми о порочной природе азартных игр, но любопытство пересилило благие намерения.

— Чему именно дядя вас научил? — спросила она.

— Ставкам, — просиял Уильям. — Если ставки составляют восемь к пяти, это означает, что можно выиграть по восемь фунтов за каждый из пяти фунтов, которые были поставлены, получив при этом прибыль по три фунта с каждой ставки. Значит, если я поставлю десять фунтов на лошадь, то получу в результате восемьдесят фунтов. А если ставки равны шесть к пяти, а я поставлю пятнадцать фунтов, то моя прибыль составит всего семьдесят пять, что, как видите, уже не так хорошо.

Некоторое время Уильям продолжал в том же духе, с невероятной скоростью оперируя приемами умножения и составления пропорций, чего Море не удавалось добиться от него весь день.

Ее одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось похвалить мальчика за его беглые математические навыки, а с другой — прочесть строгую лекцию об ужасных последствиях азартных игр. Уж об этом-то ей известно не понаслышке! В конечном итоге она решила немного побранить Уильяма.

— Помни, все твои измышления будут справедливы только в случае, если ты выиграешь. Но если бы игроки все время побеждали, давным-давно разбогатели, а игорные дома разорились бы.

— Я все равно выиграл бы, — не унимался Уильям, нимало не беспокоясь о проигрыше. — Дядя Ри научил меня распознавать хорошую лошадь, у нее должны быть длинные тонкие берцовые кости ног.

— Мне остается надеяться, что, когда придет время, Уильям, ты будешь делать ставки очень аккуратно, — произнесла Мора твердо, гадая про себя, понимает ли вообще лорд Чатем, какие дети в этом возрасте впечатлительные?

— Я знаю! — вскричала Сесилия, полностью соглашаясь с Морой. — В «Уайтс» был джентльмен, который проиграл в карты свой дом, и потом ему негде было жить.

— «Уайтс»? — Даже Мора слышала об этом элитном клубе. — Откуда тебе известны такие вещи? Это же клуб для джентльменов.

Если лорд Чатем рассказывает детям байки о своих похождениях, ей придется серьезно поговорить с ним на эту тему. Подобные рассказы вовсе не для детских ушей.

— Мы там были. Дядя Ри брал нас с собой.

— Вы там были? — эхом повторила Мора. Лучше бы она этого не знала!

— После того как от нас ушла гувернантка Номер Четыре, был некоторый перерыв, прежде чем появилась Номер Пятый, — пояснила Сесилия. — Поэтому иногда дядя Ри брал нас с собой. Мы сидели на кухне и ели сладкое печенье, а иногда кухарка разрешала нам подсмотреть в дверную щелочку, когда случалось что-нибудь особенно интересное.

Очевидно, проигрыш дома в карты дети как раз относили к категории «особенно интересных» событий. На мгновение личико Сесилии сделалось печальным.

— Надеюсь, мы скоро снова туда отправимся. Я скучаю по этому месту, и к тому же на этот раз будет гораздо веселее, потому что вы будете с нами, Шестая.

Вот уж нет. Но теперь Мора, по крайней мере, сумела понять состояние детей. Им просто недостает дяди. С тех пор как лорд Чатем поручил ей спланировать званый ужин, он не баловал детей своим присутствием, не ходил с ними в парк, не прерывал по своему обыкновению занятия. Как следствие, Сесилия и Уильям были расстроены, а сама Мора напряжена. Всю неделю она ждала, когда же граф внезапно нагрянет в детскую или потребует, чтобы она с ним поужинала.

Но ничего не произошло, и тогда она убедила себя, что это к лучшему. Все ее время поглощали дети и хлопоты, связанные с организацией приема, совсем не хотелось, чтобы граф отвлекал ее, как не хотелось еще раз случайно столкнуться с ним, как тогда в его кабинете. Правда, подобно Уильяму и Сесилии, она чувствовала досаду вкупе с некоторой долей гнева. Они же не игрушки, с которыми можно поиграть, а потом запрятать в дальний угол и забыть. Мора опасалась, что именно это и произошло. Лорд Чатем месяц играл в отца, а теперь ему это наскучило.