Доживем до зарплаты - Люся Лютикова

Глава 22

– Килограмм в неделю, – напомнила я. – И долго ты уже занимаешься вешенками?

– С октября.

Значит, уже четвертый месяц. Думаю, Наталья и сама поняла, что попала в лохотрон.

В домашних условиях выращивать вешенки для продажи невозможно. Сами по себе растут только сорняки, каждое полезное растение требует заботы и ухода. Что касается грибов, то в любой энциклопедии вы найдете информацию о том, при каких условиях можно получить урожай. Если вам лень листать толстые книги, подскажет житейский опыт: когда грибы появляются в природе? Осенью, после обильных дождей, когда высокая влажность, а температура воздуха не более 13–15 градусов тепла.

Не думайте, что вам удастся обмануть матушку-природу и вырастить вешенки в ванной, где температура выше +20 градусов и сухой воздух. Одним мицелием с опилками не обойтись. Вам необходимо, во-первых, отдельное помещение (подвал, сарай, теплица), а во-вторых, специальное оборудование, создающее нужный микроклимат. Стоимость кондиционера с мощным увлажнителем воздуха – не менее $1000. Только тогда можно рассчитывать на приличный урожай.

Мошенники уверяют, что рентабельность производства вешенок на дому составляет 300 процентов. Это ошеломляющий показатель! Даже вложение средств в строительство недвижимости «с нуля» приносит меньший доход. Странно, и почему это олигархи еще не продали свои нефтяные скважины и не занялись выращиванием грибов в коттеджах на Рублевке?

К концу рассказа Наташина показная бодрость исчезла без следа.

– Что же мне делать? Я не хочу жить на улице! Из родных у меня только тетя в Ханты-Мансийске, но у нее семья, дети, возьмет ли она меня к себе?

Я энергично, словно лошадь, тряхнула головой:

– Что за глупости! При чем тут тетя? Во-первых, надо бороться. Человека нельзя выкинуть из единственного жилья! Банк просто берет тебя на понт!

– Нет, – вздохнула Наташа, – ты их не видела, они выкинут и даже фамилию не спросят. Или вообще убьют, чтобы концы в воду.

– Ну ладно, допустим, тебя выгнали. И что, это конец света? Миллионы людей живут без собственного жилья, арендуют чужое. У меня, например, тоже нет квартиры. Конечно, без своего угла тоскливо, но что делать? Сейчас развивается ипотека, возможно, в будущем она станет доступной…

Натоптышева скептически хмыкнула, а я продолжила:

– Но я думаю, что тебе все-таки лучше заплатить долги по кредиту. Понимаешь, банк купит у тебя квартиру за бесценок, а тебе-то потом придется покупать недвижимость по полноценной рыночной стоимости! Так что выгоднее все-таки заплатить.

– Ты что, глухая?! – вскричала Натоптышева. – У меня зарплата – с гулькин нос. Я в этом месяце начала платить проценты за кредит, так чуть ноги от голода не протянула! А это только проценты, еще надо отдавать сам кредит в 25 000 долларов! У меня уже голова пухнет от мыслей! Я только и думаю: где взять деньги? Но ничего не придумывается.

– Потому что ты выбрала неправильную стратегию.

Она удивленно уставилась на меня:

– Что ты имеешь в виду?

По средам в нашей газете проводится «горячая линия». Каждый соискатель может позвонить в редакцию и получить бесплатную консультацию по вопросам трудоустройства. И очень часто раздаются такие звонки:

– Я работаю бухгалтером, но зарплата маленькая. Хочу найти подработку. Как вы думаете, может, устроиться ночной консьержкой в подъезд? Я как раз после работы буду успевать на смену. Какая зарплата у консьержек?

Так и хочется ответить:

– Ага, валяйте. А еще у вас останется два часа до работы, так можно почту разносить, чтобы время зря не пропадало. А по выходным – вагоны с углем разгружать.

Это я к чему? К тому что если вам не хватает денег, то не надо страдать ерундой, разбрасываясь на кучу работ и подработок. Станьте лучшим в своей профессии! И тогда вы будете получать такую зарплату, какую захотите, при этом трудиться нормальный рабочий день и полноценно отдыхать.

Эту мысль я и постаралась донести до Натальи.

– Ты должна профессионально расти. Сейчас ты работаешь верстальщицей в заштатном журнале, так? А тебе надо устроиться художником-дизайнером в крупный издательский холдинг. Там хорошо платят, и ты без проблем сможешь погасить кредит.

– Звучит заманчиво, – вздохнула Натоптышева, – но только как я туда устроюсь? У меня нет знакомых, которые могли бы меня пропихнуть.

– При чем тут знакомые? Ты сама кузнец своей биографии! Расскажи-ка мне, что ты сделала для своего профессионального роста в этом году? Какие дизайнерские программы освоила? Какие курсы закончила?

– Ничего я не сделала, мне не до того было, – обозлилась Наталья.

– Ну так делай! Неужели ты думаешь, что твои проблемы решатся волшебным образом?

Неожиданно она засмеялась:

– Ты угадала, я как раз об этом думаю. Лежу, бывало, в постели, и мечтаю: вот было бы здорово, если бы сейчас появилась фея и сказала: «Хороший ты человек, Натуля! Вот тебе за это тридцать тысяч долларов!» Хватит, чтобы долг отдать, и еще на шубу останется!

– А чего так мало-то? – ехидно поинтересовалась я. – Почему не миллион?

– Ну что ты, – серьезно ответила Наташа, – миллион – это же нереально!

Трясясь в вагоне метро, я вспоминала прошедший день. Вот так живешь и думаешь, что ты самая несчастная на всем белом свете. Нет у тебя ни квартиры, ни мужа. А когда познакомишься поближе с другими женщинами, то понимаешь – все мы в одной лодке. У Тони с Наташей когда-то был полный набор: и муж, и квартира, и уверенность, что любовь продлится до конца жизни. А что теперь? Обе оказались у разбитого корыта. Сдается мне, что пресловутое семейное счастье – это миф, который придумали сами дамы, чтобы вызывать зависть у подруг.

Что-то давненько я не встречала жену, которая была бы счастлива в браке. Разве что Вера Субботина, по ее словам, жила с супругом душа в душу. Но кто знает, сколько пикантных подробностей она от меня утаила?

Правильно говорят: для счастья женщине нужен мужчина, для несчастья вполне достаточно мужа.

Глава 23

Надо быть честной перед самой собой. Расследование зашло в тупик. Я обнаружила, что ни Наталья, ни Антонина не причастны к преступлениям. Что же делать? Может быть, более внимательно присмотреться к другим сотрудникам редакции?

Взять, к примеру, Павла Хроленка. Фотограф ведет себя странно: стоит обратиться к нему с каким-нибудь вопросом, как он шарахается от меня словно черт от ладана. Почему он все время настороже? Это очень подозрительно. И хотя Павел мало похож на 40-летнюю блондинку, я решила познакомиться с ним поближе.

Настал момент, когда мы с Хроленком оказались в редакции одни. Помешивая в чашке чая сахар, я с невинным видом поинтересовалась:

– А вот интересно, легко ли содержать сфинкса?

Павел сосредоточенно смотрел в компьютер, делая вид, будто у него много работы.

– Ну, кошку породы донской сфинкс, – продолжала я. – А то мне предлагают взять, а я боюсь, что они капризные, на них не угодишь…

Хроленок продолжал отмалчиваться. А я гнула свое:

– Собака в моей комнате не поместится, а сфинкса мне даром отдают. Ты, Паш, что думаешь?

– Это зависит от воспитания, – наконец вступил в беседу фотограф. – Вот у моей сестры есть сфинкс, так он даже геркулес лопает. А у ее подруги точно такая же кошка признает только парную телятину и свежую печенку. Будет два дня сидеть без еды, но к обычному сухому корму не притронется.

Я чуть не подпрыгнула от этих слов.

– У твоей сестры есть сфинкс? И часто ты с ней общаешься?

– С кем? С сестрой или с кошкой? – рассмеялся Павел.

– С обеими.

– Бывает, сестра просит подвезти ее то к ветеринару, то на дачу. В общественном транспорте неудобно с кошкой толкаться.

– А у тебя и машина есть? Какая? – допытывалась я.

Тут парень опять принял насупленный вид:

– Слушай, у меня дел невпроворот, не отвлекай болтовней.

– Ну назови хотя бы марку!

– «Нива», – буркнул Павел.

Я выглянула в окно. Около подъезда была припаркована только одна «Нива» – белая. А ведь именно такая машина сбила Веру Баринову…

Я подошла к фотографу со спины и прошептала ему в ухо:

– А Веру ты знаешь?

Павел так резко вскочил, что компьютерное кресло откатилось в другой угол.

– Не знаю.

– Прямо-таки ни одну Веру не знаешь?

Вместо ответа он отрицательно покачал головой.

– А почему же ты тогда желаешь ей смерти?

Хроленок переменился в лице.

– Бред какой-то, – пробормотал он, – никому я смерти не желаю.

И, схватив со стола пачку сигарет, выбежал в коридор. Я последовала за ним.

Павел стоял у открытого окна, смотрел на поток машин, несущихся по шоссе, и курил. Разглядеть выражение его лица было невозможно.

Я встала рядом, несколько раз глубоко вдохнула свежий морозный воздух. Наконец решилась спросить:

– Почему ты так с ней поступил?

Павел с силой вдавил окурок в пепельницу и закрыл окно.