Полёт Ночных Ястребов - Раймонд Е. Фейст

отвернулась и пошла прочь, словно изучая горные вершины внизу. — Я не помню никакой сделки. Однако я помню, что давала ему выбор.

— Я не понимаю, — сказал Магнус.

— Я знаю, что не понимаешь. Не знаю, что твой отец рассказал тебе о грядущем, но у меня нет никаких долгов ни перед тобой, ни перед твоей семьей, только понимание, которое я установила с Пагом много лет назад. Твой брат не освобожден от судьбы; он лежит у входа в мое царство, и я не обязана ему отказывать. Пришло его время.

— Нет, — раздался голос сзади Магнуса.

Он обернулся и увидел худую, хрупкую старуху с кожей, похожей на полупрозрачный отбеленный пергамент, натянутый на древние кости. Её волосы были белыми, а на ней была мантия цвета снега на далеких вершинах. Её мантия и волосы были украшены застежками и кольцами из слоновой кости, а ноги были скрыты подолом.

— Ты можешь делать всё, что пожелаешь, дочь, ибо ты — правительница своих владений, но в том-то и дело, что ты можешь делать всё, что пожелаешь.

— Я обязана следить за порядком, и не называй меня «дочерью», старуха. Тебе здесь не место.

— Похоже, мне нигде не место, — сказала старуха, посмотрев на Магнуса и улыбнувшись.

Магнус изучил старуху и сказал:

— Ты ведьма из деревни.

— Нет, — ответила старуха. — Но я знаю её, как и многих других.

Магнус был в замешательстве, ведь обе женщины были одинаковы, за исключением того, что у ведьмы были серо-железные волосы, а её кожа напоминала кожу.

— Тогда кто ты?

— Я та, кто когда-то была и та, кто будет, но сейчас…

— Она никто, — сказала Лимс-Крагма.

— Да, — кивнула старуха и вдруг исчезла, но её следующие слова повисли в воздухе. — Вы можете делать всё, что пожелаете.

Какое-то время ни Магнус, ни Богиня не говорили, а затем Богиня Смерти сказала:

— Очень хорошо. Я отказываю твоему брату во входе в моё царство. Его суд подождёт другого раза; отвези его на свой Остров.

— Кто это был? — спросил Магнус.

— Та, что была, — ответила Богиня, а затем с выражением, свидетельствующим о бурных эмоциях, добавила: — И, возможно, как она говорит, та, кто однажды снова будет, — и, взмахнув рукой, увела их обоих обратно в храм. Всё замерло во времени, как мухи, пойманные в янтарь, и Богиня сказала: — Спроси Накора или своего отца про эхо.

Затем она внезапно исчезла, и всё вокруг Магнуса зашевелилось. Калеб со стоном открыл глаза. Он моргнул и слабо сказал:

— Брат?

— Богиня ответила на твою молитву, — сказал верховный жрец, склонив голову. Остальные жрецы последовали его примеру и тоже поклонились.

— Уходим, — приказал Магнус мальчикам, поднимая брата с пола.

Глаза Калеба закрылись, и он снова упал без сознания, прислонившись головой к плечу брата. Мальчики встали рядом с Магнусом и снова почувствовали ощущение темноты, за которым последовал момент дезориентации.

Они стояли у океана. Тад и Зейн чувствовали в ночном воздухе привкус морской соли. Тад указал на две луны в небе, и ребята поняли, что находятся в нескольких милях к северо-западу от трактира МакГруддера. Магнус ничего не сказал, пока шёл к большому квадратному зданию. Оно тянулось по прямой линии через травянистое поле. Брусчатка, усеивающая его, вела к большой открытой двери, освещённой факелами, установленными в бра по обеим сторонам. Слева от тропинки, возле дома, возвышалось ещё одно здание, из которого шёл дым и доносился запах пекущегося хлеба. Магнус вошёл в здание и повернул налево. Мальчики последовали за ним, на мгновение задержавшись, чтобы заглянуть в противоположную дверь, из которой открывался большой внутренний двор, превращённый в сад.

Они поспешили за Магнусом, который повернул направо и быстрым шагом направился по другому коридору к отдельным комнатам. Невысокий мужчина с тёмной бородой и женщина в королевском синем платье простого покроя ждали его.

Группа не обратила внимания на двух мальчиков, когда Магнус вошёл в просторную, но скудно обставленную спальню. Он уложил брата на низкую кровать и отошёл в сторону. Человек в рваном оранжевом халате осмотрел Калеба и через минуту сказал:

— Ему нужен отдых, а когда проснётся, лёгкая еда и питьё.

Он повернулся к Магнусу.

— Расскажешь, что случилось?

— Придется начать с этих двоих, — сказал тот и указал на мальчиков.

Бородатый мужчина подошел к Таду и Зейну.

— Я отец Калеба, Паг. Что случилось?

Тад заговорил первым, рассказывая о засаде, а Зейн время от времени вставлял свои комментарии. Когда они дошли до рассказа о МакГруддере в «Спящем петухе», Магнус прервал их:

— Позволь мне продолжить, — повернувшись к Пагу, он добавил: — Старая ведьма в деревне замедлила его смерть.

Человек в оранжевом халате прервал его:

— Старая ведьма?

— Я перейду к этому через минуту, — сказал Магнус, продолжив рассказ о своём путешествии в Зал Лимс-Крагмы. Пока он говорил, Тад заметил, как Зейн сделал шаг к нему, словно ища утешения.

Когда Магнус закончил рассказ, то сказал:

— Беловолосая женщина выглядела именно так, как я запомнил деревенскую ведьму. Она сказала, что вы двое, — он жестом указал на Пага и другого мужчину, — должны знать, кто она такая. Лимс-Крагма сказал, что она — эхо.

Паг повернулся к другому мужчине:

— Накор?

Тот пожал плечами:

— Помнишь Залтайса, с которым мы сражались, когда Изумрудная королева вторглась в Королевство? Я же говорил тебе, что он был сном.

— Я не слышал об этом, — сказал Магнус.

— Есть много вещей, о которых ты не слышал, — нахмурился Паг, глядя на сына. — О чём ты думал, отправившись в зал Богини Смерти?

— Я знал, что у Калеба не больше минуты, отец. И я знал, что ты дважды был у Богини и остался жив.

— Второй раз не по своей воле, — напомнил Паг.

Магнус знал эту историю: его отца чуть не убил демон, возглавлявший армию Изумрудной королевы во время Змеиной Войны.

— Но в первый раз ты отправился на поиски деда и вернулся, — возразил Магнус.

— Мы с Томасом были почти мертвы, когда ожили после первого визита в зал Лимс-Крагмы. Вы могли оказаться там в ловушке.

— Её зал — это иллюзия, отец.

Накор покачал головой:

— Иллюзии богов могут убить так же легко, как сталь или камень, Магнус. Они достаточно реальны, когда это необходимо.

— Это было безумие! — воскликнула Миранда. — Я могла потерять обоих сыновей.

Голубые глаза Магнуса сузились: