Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

участи своих коллег.

– Ну, это уже мои проблемы, – насмешливо улыбнулся Джонатан.

– Почему вы не оставите Джен в покое? – сказала молоденькая.

– Молчите, – седая строго посмотрела на неё. – Когда говорят, то проговариваются, – и повернулась к Джонатану. – Больше я вам ничего не скажу. Можете стрелять. Вы же, – она окинула его и Фредди презрительным взглядом, – вы же любите стрелять по безоружным. А ещё лучше связанным.

Фредди насмешливо хмыкнул.

– Не смею спорить, – Джонатан вежливо тронул шляпу. – До встречи, миледи.

Фредди кивнул, и они вышли. В коридоре задержались, прислушиваясь, но за дверью было тихо. Фредди пожал плечами. Здесь больше ничего не получишь. На улице Фредди улыбнулся.

– Когда говорят, то проговариваются. Золотые слова, Джонни. Теперь к этому… отцу Джордану?

– Обойдёмся, – мотнул головой Джонатан. – Вряд ли он что добавит. Давай в церковь для цветных. Выяснил, где она?

– Представляю, – Фредди вывернул в проулок. – Джен и девочка живы, и в безопасности. Если верить этой психе.

– Есть варианты? – холодно спросил Джонатан, закуривая.

– Надо узнать об Эркине и Эндрю и рвать когти.

– А Бобби?

– Само собой. В морг ещё.

– Да, вдруг опознаем.

– Забрать сможем, Джонни?

– В Овраге они лежать не будут, – отрезал Джонатан.

– Морг ближе, Джонни.

– Заворачивай.

Фредди молча кивнул, вписывая грузовичок в поворот.

Графство Дурбан

Округ Спрингфилд

Спрингфилд

Центральный военный госпиталь

Крис бесшумно открыл дверь и вошёл в свою комнату, сел к столу и посмотрел на спящего. Ты смотри-ка, так и спит на боку, даже подушку руками обхватил. И плачет, что ли? Тогда надо будить по-тихому. А то испугается. Крис осторожно кашлянул, пошаркал ногами по полу.

Эркин сквозь сон почувствовал чьё-то присутствие рядом и разлепил веки. Где он? А, вспомнил. Пора уже, что ли?

– Пора?

– Нет, – Крис покачал головой. – Тебе снилось что-то?

– Снилось, – Эркин вытер мокрое лицо о подушку, повернулся на живот и приподнялся на локтях. – Это твоя комната, что ли?

– Да.

– Один живёшь, хорошо, – у него закрывались глаза, и Эркин со вздохом уронил голову. – Я посплю ещё.

– Спи, – согласился Крис.

Да, одному жить хорошо, никто не видит тебя, когда ты плачешь ночью или просыпаешься в холодном поту от страха, и никто не мешает сидеть всю ночь, рассматривая взятый у доктора Юры анатомический атлас, и никто не знает, когда ты приходишь и уходишь… Да, одному хорошо. Когда вот так выплачешься в подушку, то потом спишь спокойно, потому что прошлое отпустило, и ты можешь жить дальше. Как ни в чём не бывало… Крис уронил голову на руки и застыл так.

Кто-то осторожно приоткрыл дверь. Крис повернулся на звук и увидел Эда. Приложил палец к губам. Эд понимающе кивнул и постучал пальцем по левому запястью. Крис замотал головой и сделал жест, которым спальники обозначали, что до конца смены ещё есть время, но всё-таки встал и подошёл к кровати.

– Эй, парень.

Эркин вздрогнул, перекатился на спину, открыл глаза и рывком сел.

– Пора?

– Пора, – кивнул Крис.

В комнату вошли Эд, Клайд, Люк, Майкл, ещё парни… Кто-то положил на кровать выстиранные и высушенные вещи Эркина. Он потянулся к трусам, но Крис, уже слыша знакомые шаги доктора Юры, переложил всю стопку на подоконник.

– Ты чего? – вскинул на него глаза Эркин.

– Доктор Юра уже идёт. Посмотрит он тебя, тогда и оденешься.

– Та-ак, – зло сощурил глаза Эркин.

Сразу загудело несколько голосов:

– Да ты чего… Он не простой доктор… во мужик… всё про нас знает… когда горели, вытаскивал…

Аристов вошёл в комнату и поздоровался. Ему ответили весёлым приветливым гомоном. Сидя на кровати, Эркин недоверчиво смотрел на усаживающегося у кровати белого в очках и врачебном халате. Врачам Эркин никогда не доверял. Но… но парни говорят, что этому можно.

– Ну, здравствуй, – улыбнулся Аристов. – Поел, поспал, теперь и поговорить можно. Так?

Помедлив, Эркин осторожно кивнул.

Аристов с улыбкой смотрел на сидящего перед ним индейца. Ноги и живот прикрыты одеялом, мускулистые руки свободно лежат на полусогнутых под одеялом коленях. Но это спокойствие сжатой пружины. Настороженные недоверчивые, но не злые глаза.

– Мне надо осмотреть тебя, – спокойно сказал Аристов.

Эркин обвёл глазами толпящихся вокруг парней. Они с улыбками закивали ему. Вдохнул и медленно кивнул:

– Раз надо, чего ж трепыхаться.

Аристов улыбнулся, доставая стетоскоп.

– Послушаю тебя для начала. Знаешь, что это?

– Знаю, сэр, – ответил Эркин, вздрагивая от прикосновения металлического кружочка к телу.

– Так, хорошо. Дыши. Не дыши. Повернись спиной. Не дыши. Всё. Здесь у тебя полный порядок. Жалобы на здоровье есть?

Эркин замотал головой. С той секунды, как Аристов достал стетоскоп, в комнате наступила полная тишина. Парни замолчали, как выключенные. Опоздавшие толпились в дверях, не заходя в комнату.

– Хорошо. Теперь ляг на спину.

Крис, перегнувшись через спинку, ловко убрал к стене одеяло.

Эркин лёг, привычно закинул руки за голову и слегка развёл ноги.

Аристов свернул и убрал в карман халата стетоскоп, встал и привычно наклонился над распростёртым телом.

Сначала брюшную полость, чтобы успокоился. Разумеется, полный порядок…

Тёплые сильные, но не жёсткие пальцы скользят по телу. Не больно и… и похоже на тогдашнее на сборном, когда его смотрела та русская женщина-врач. Но тогда она дошла до лобка и остановилась, не стала щупать, а здесь… вот, пошёл по точкам. Совсем не больно, даже странно.

Аристов недоумевающе покачал головой: интересно, неужели утрачена чувствительность?

– Не больно?

– Нет, сэр.

– А так?

– Нет, сэр.

– Ты чувствуешь, где я тебя трогаю?

– Да, сэр.

– Так здесь и раньше болело, – не выдержал Эд. – Ты не ври. Незачем.

– Я не вру, – ответил Эркин. – Сейчас не болит.

По комнате прошёл гул, и стоявшие в дверях полезли к остальным, вставали на стулья, лезли на плечи к передним.

– Но ты что, не чувствуешь ничего? – спросил Крис.

– Почему не чувствую? – Эркин и сам удивился. – Всё чувствую. Третья точка сейчас. Листочек.

– Верно! – выдохнул кто-то.

– И совсем не больно? – спросил Эд.

– Щекотно, – смущённо улыбнулся Эркин.

– А так? – спросил Аристов.

– По розочке? Тоже. Нет, если ударить или ущипнуть, – попытался объяснить Эркин, – то больно, конечно.

– Молотком по пальцу попадёшь, тоже больно, – хмыкнул Сол.

Его поддержал неясный гул. Аристов недовольно оглянулся, и сразу наступила тишина.

Аристов присел на край кровати. Положил ладонь на грудь Эркина.

– Всё у тебя в норме. Понял? – и невольно сказал по-русски: – На ощупь нормальный мужик.

Эркин осторожно кивнул, по комнате зашелестел камерный шёпот: переводили и переспрашивали.

Аристов повторил по-английски:

– Ты нормальный здоровый мужчина, – легонько шлёпнул его по груди и убрал руку, улыбнулся. – Поговорим ещё? Согласен?

Эркин пожал плечами. Подобные вопросы у него