Синдзи-кун. Тетралогия (СИ) - Хонихоев Виталий

– Но это же и в самом деле круто. – сказал я, наблюдая, как Майко отошла от Акиры и стала о чем‑то вполголоса разговаривать с Читосе. Тридцать три супера – представить себе тридцать три Акиры, или Юки, или Майко – это ж сила.

– В этом мире все решает качество, а не количество, юный Син. – говорит Линда: – есть кланы, чья сила и влияние основывается всего на одном супере. И эти кланы – одни из самых сильных.

– Хм. – задумываюсь я. Тем временем Акира заканчивает свою регистрацию и освобождает место. Я оглядываюсь по сторонам. Майко все еще погружена в беседу с Читосе. Акира делает жест рукой – мол, садись давай. Я сажусь. Девушка напротив улыбается. Она пухленькая и при каждой ее улыбке на щеках образуются ямочки.

– Добрый день! – говорит она: – пожалуйста, прочитайте и заполните анкету. – я углубляюсь в листок бумаги. На первый взгляд обычная анкета – ФИО, адрес, телефон, однако рядом стоит звездочка и сноска, которая гласит, что участник может вместо личных данных использовать псевдоним, каковой не может повторять псевдонимы других участников, зарегистрированных ранее, либо уже используемых в качестве обозначения личности. Также нельзя в качестве псевдонима выбирать зарегистрированные торговые марки, имена и фамилии персон Императорской семьи, общенациональные традиционные японские ценности (жаль, значит никто не сможет выбрать себе псевдоним Ямато Надешико), или псевдонимы, оскорбляющие человеческое достоинство и унижающие других участников или третьих лиц. Администрация оставляет за собой право отказать в регистрации псевдонима без объяснения причин.

Я взял ручку, и задумался. Наверное, имеет смысл уточнить, какой именно псевдоним будет надлежащим, чтобы не заполнять анкету несколько раз. С Акирой все понятно – она «Огненная Сестра» и все тут. Референции к команде Сумераги‑тайчо. А вот я – как назваться? Как вы яхту назовете… с другой стороны называть себя, скажем Кровавый Лекарь – значит давать врагам лишнюю информацию о себе и своих возможностях. Вот назвать себя, скажем Лучник Света или Фаерболл – и пусть соперники думают, что я дистанционный боец, ждут атаки. Опять‑таки это одноразовый трюк, а имя останется до конца соревнований и, как говорит Питер, все это – просто шоу. А для шоу нужно сценическое имя и выбор этого имени важен. Тут то точно, как вы яхту назовете… но как? Назваться мифологическим героем? Кухулин, Беовульф, Тесей, Язон? Не, заносчиво и высокомерно, потом именно с таким вот именем огребать на арене по жопе крайне неприятно для самолюбия. Огребать вообще неприятно, а уж с таким ником – и вовсе. «Посмотрите, какой левый хук! И снова малыш Мэнсон уделывает Великого Героя Прошлых Эпох в кровавый фарш!». Не, скромнее надо быть. Но желательно не совсем набором букв… например – Рейнеке, в честь изворотливого лиса, которого описал Гете. Хотя и сволочь же был этот лис… потом разве ж я хитрый? Я просто старый и ленивый, а бога Старости и Лености пока еще не придумали. Если и стану таким, то буду первым. Или там назваться Емелей – тот то как раз на печи сидел и ждал у моря погоды. Тоже нет.

В этот момент позади послышались шаги, голоса и я обернулся. В холл медцентра зашла еще одна команда суперов! Как я уже и говорил – перепутать это невозможно ни с чем. Или в городе карнавал, причем такой – как в Рио де Жанейро – с попугаями, перьями, яркими костюмами – или же к нам пожаловала другая команда. Эти тоже были все – в сценических костюмах разной степени яркости.

– Смотри, кто тут! – раздался громкий голос и вперед вышла огромная женщина. Нет, конечно, Майко у нас тоже рослая и тоже может быть крупной – особенно в режиме «Майко крушить» и «Майко отрывать ноги», но эта женщина была крупней. Она возвышалась над нами как башня над пригородными домиками. Ноги – как колонны, обвитые крупными мускулами, высокие сапоги, трусы (sic!) и выше – стальные кубики мышц живота. Косых мышц. Поперечных. Всяких. Выше – выше моей головы – то, что чашечками бюстгальтера не назовешь. Это чаши. Даже чашища. Монументальные сооружения, что‑то вроде Великих Пирамид, дух захватывает. Бронелифчик во всей его греховной красоте. Мысленно прикидываю объем этих вот … сооружений и думаю, что такой вот предмет одежды и зашибить может, а уж что там внутри… стены Трои были подвергнуты осаде и герои гибли под ними и за меньшее. Если честно – то намного меньшее. Елена в конце концов была обычной женщиной, даже если и с пятым размером.

Еще выше – голова, не лишенное приятности лицо, с крупными, словно вырубленными топором чертами и – золотые волосы. Она стоит, словно на сцене, широко расставив ноги и смотрит на Питера так, как он заслуживает, чтобы на него смотрели женщины. Правильно – как на говно. Подозреваю тут что‑то личное.

– И ты пришел, Питер? – спрашивает Колоссаль Вумен и улыбается. В ее улыбке нет доброго узнавания старого друга, тут что‑то другое, уж больно много яда в ее голосе. Неужели, наш Питер имеет такого вот «Архиврага» пардон «Архиврагиню»? Или я ошибаюсь и тут скорее, что‑то – другое?

– Валькирия… – говорит Питер и вымученно улыбается: – я тоже рад тебя видеть. Давно не виделись.

– Тебе было мало в прошлый раз? Мало было? Ты снова приперся получить по своей жалкой заднице? Огрызок человека! Не джентльмен! – грохочет Валькирия. Девушка из ее команды в зеленом и в очках, зажимает уши привычным жестом. Вторая – в обтягивающем желтом комбинезоне с двумя черными полосами как на спорткаре – закатывает глаза и выдувает изо рта розовый пузырь жвачки, лопает его с громким звуком. Единственный у них в команде юноша – тоже в комбинезоне, только в синем, с короткой прической и тоже в очках – хранит невозмутимость, даже не смотрит в нашу сторону, что‑то черкает в блокноте. Наши… наши реагируют по‑разному. Майко с Читосе откровенно потешаются, Акира хмурится, решая для себя вступаться за Питера, потому как все‑таки член команды, или оставить как есть, потому как козел. Сакура заполняет анкету, ей помогает Юки, этим двоим не до разборок у них за спиной, они аккуратно обводят буквы. Линда…где она… Линда все уже заполнила и исчезла. Опять клона послала, лентяйка.

– Дорогая… – говорит Питер: – давай не здесь…

– Дорогая?! Ты потерял право меня так называть два года назад! И сейчас – опять с какими‑то девками! – Майко и Читосе переглядываются и отлипают от стены, они готовы смеяться над Питером, но терпеть подобное они не намерены. Акира сужает глаза и наклоняет голову, оценивая соперницу.

– Извини. – склоняет голову Питер: – это мои новые партнеры по команде, Валькирия. Мы присоединились к другой команде.

– Пф! – фыркает великанша, так, словно паровоз выпускает пар рядом – от мощи дрожат стены. Обводит нас взглядом, но больше ничего не говорит – может потому, что Майко с Читосе уже на низком старте для «а давай‑ка им всем наваляем», а взгляд Акиры ничего, кроме адского пламени не обещает. Сакура с Юки наконец правильно заполнили анкету и тихо радуются. Шуршит обертка конфетки. Взятка. У них – своя атмосфера.

– Хорошо. – говорит она, поворачивается к нам и вежливо кланяется: – прошу простить за мое поведение, участники! У меня личные счеты с вашим новым товарищем по команде!

– Да мы уж поняли. – ворчит Майко, немного расслабившись. Я в свою очередь, уважительно осматриваю Питера с ног до головы. Мужик! И как они … ну то есть там же разница в росте и габаритах… он ловит мой взгляд, и я радостно показываю ему большой палец – мол, мужик, жеребец, крепись! Он обреченно качает головой. Да, оказывается я тут никакой не жеребец и вовсе не Дон Жуан и Казанова, а всего лишь школьный повеса. Вот кто у нас пример для подражания, не убоявшийся ни размеров, ни объема … работ, ни гнева после. Точно – мужик. Жить Питер будет ярко, но недолго. Если еще будет.

– Искренне советую вам, девы – бегите прочь от этого кобеля. – гласит Валькирия, разметав свои золотые волосы по монументальным плечам: – ибо в сердце у него…

– Знаем, знаем. – кивает Майко: – что у него там вместо сердца. Поздно уже.