Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya

было уже не так, как когда-то, когда Розмайн спасала его, поддерживала и заботилась о нем. Теперь настала его очередь поддержать свою госпожу — леди, которая была по прежнему маленькой, юной и испуганной.

Розмайн беспокоилась о том, что её магические контракты будут аннулированы, и Гил разделял эти опасения. Он до сих пор живо помнил, как впервые покинул храм и пошел с Розмайн к её дому в нижнем городе. Этого больше никогда не повторится. Они никогда больше не пойдут в этот дом. Он чувствовал, что даже самые яркие воспоминания о тех давних временах тускнеют с каждым днем.

Гил продолжал есть, заново вспоминая прошлое. Вскоре его тарелка опустела. Он вымыл посуду и приготовился отнести остатки трапезы в приют. Их с Фрицем работа заключалась в том, чтобы принести туда божественные дары, а затем помочь с рукоделием. Они толкали по коридорам тяжелые тележки, нагруженные большими горшками.

— Полагаю, даже обсуждение этого с Главным священником не спасёт контракты от аннулирования, — сказал Фриц Гилу. — Что ты будешь делать после аннулирования? Я считаю, что для тебя лучше думать о том, что ты можешь сделать, чтобы наилучшим образом послужить леди Розмайн, а не о том, что может сделать для нее Главный священник.

Гил задумался над вопросом. Что он мог сделать? Чего хочет Розмайн?

— Пока я в храме, я хочу помочь леди Розмайн поддерживать связь с нижним городом. Точно так же, как это делал Лютц доставляя письма, — наконец сказал он.

Фриц на мгновение замолчал.

— Это хорошая идея. Я уверен, что и леди Розмайн, и компания Плантейн будут рады услышать это.

Гил хотел помочь леди Розмайн, чтобы улыбка, которая появлялась у нее на губах, когда ей приносили новую книгу, никогда не менялась, и чтобы она никогда полностью не превратилась в настоящую аристократку. Он нашел свою цель, и его хватка на рукояти тележки усилилась, когда его взгляд устремился в будущее.

Том 4 Глава 343 Ритуал Посвящения и возвращение в замок

Ангелика пришла после второго колокола, когда я завтракала.

— Мне почему-то кажется, что мы очень давно не виделись, — заметила я.

— Это потому что я обучалась у лорда Бонифация. Меня тоже вызвали родители, но они разрешили мне остаться в храме.

Ангелика еще не окончила Королевскую академию, так что её деятельность в храме в качестве стража была чем-то необычным. Изначально она планировала последовать за мной в храм, даже если не сможет провести там ночь, но путешествие туда и обратно из замка было опасно из-за усиливающейся метели, поэтому она попросила у родителей разрешения остаться на ночь.

— Я думала, что смогу принять участие в Зимней охоте, но когда я попросила лорда Бонифация, он отказался. Какой позор… — Ангелика вздохнула и опустила глаза. Видя трагическое выражение на её прекрасном, как у феи лице, едва ли можно было понять, что причина её печали состояла в том, что ей не удалось сразиться с опасным зверем в смертельной битве.

После третьего колокола я направилась в покои Верховного Жреца. Такова была часть моей повседневной жизни здесь, в храме.

— Фердинанд, уже прозвучал третий колокол. Пора за работу, — крикнула я в сторону двери мастерской. Он вышел через мгновение, одарив меня недовольным взглядом, который уже стал частью моей повседневной жизни. Я храбро встретила его взгляд своим.

— Знаете, я прерываю вас только раз в день. Вы должны дважды подумать, прежде, чем смотреть на меня так, — сказала я. Я звала его не потому, что мне этого хотелось; ведь он начал полностью игнорировать звон колокола, находясь в своей мастерской, так что я должна была напомнить ему о времени. Он также полностью заблокировал Экхарта, без сомнения, будучи сыт по горло его настойчивыми призывами. — Если вы не хотите, чтобы я прерывала вас, то могу ли я предложить вам снова разрешить доносится до вас голосу Экхарта?

— Ты приходишь только раз в день, но Экхарт зовет меня больше раз, чем я могу сосчитать. Это очень напоминает мне лорда Бонифация.

— О? Дедушка был таким надоедливым? — Спросила я, пытаясь вспомнить, по каким причинам они могли бы так тесно общаться.

Фердинанд с горькой гримасой покачал головой: — Теперь то все закончилось. Я даже не хочу вспоминать об этом, — Бонифаций, очевидно, сделал что-то, что действительно вывело его из себя.

Теперь, когда Фердинанд было вне мастерской, пора было приступать к работе. Я заняла свое

обычное место и достала каменную табличку.

— Вы всегда так работаете здесь, леди Розмайн? — Спросила Ангелика, её глаза расширились от недоверия, когда она перевела взгляд с меня на стопки документов и обратно.

— Фердинанд лично занимается всеми бумагами в храме, — объяснила я. — Как Верховный епископ, я должна была бы делать большую часть этого сама, но у меня не было выбора, кроме как доверить всё ему. Самое большее, что я могу сделать, это помочь ему с расчетами, так как я все еще слишком мало знаю, чтобы одобрять запросы и принимать решения самостоятельно.

— Нет, нет! Я думаю, что умение делать так много расчетов — это потрясающе! — Воскликнула Ангелика, и в её голубых глазах вспыхнули искорки. Она стала рыцарем именно потому, что плохо справлялась с письменными уроками, но Фердинанд все равно решил дать ей работу. Все, кто находился в покоях Верховного жреца, делили нагрузку поровну.

— Экхарт, займись этим. Дамуэль, займись вот этим. Ангелика, ты вместе с Дамуэлем и…

— Как рыцарь-страж, я возьму на себя охрану двери и если надо пожертвую жизнью но выполню свой долг, — перебила Ангелика, резко втягивая воздух и хватаясь за дверной косяк. Она наконец-то закончила свои письменные уроки, так что сама мысль о том, что ей снова придется пользоваться головой, вызвала слезы в её глазах. Фердинанд, не колеблясь ни секунды, тут же исключил её из своих планов.

— Ах, да. Лорд Бонифаций упомянул, что ты была трудным ребенком и пребывала