Коллекция - Мария Барышева

— Но я — не она, Вадик! — решительно сказала Кира. — И я туда больше не войду! Перестань во мне что-то выискивать… Я уеду, если ты считаешь это необходимым. Я сделаю все, что ты скажешь. Но… я очень боюсь за тебя.

— За меня-то чего? — Вадим фыркнул с легким оттенком самоуверенности и повалился на подушку. — Ничего со мной не случится. Все самое плохое со мной уже случилось. И… — он подмигнул ей, — самое хорошее тоже.

— Когда ты последний раз спал? — спросила Кира, облокотившись на согнутую руку и положив ладонь ему на грудь.

— Не помню…

— Поспи, ладно? Целые сутки мотался… Спи. Ты долго меня охранял — сегодня я буду тебя охранять.

— Ну, тогда мне точно ничего не грозит, — он улыбнулся, закрыл глаза и заснул почти сразу же, а Кира еще долго смотрела на него. Солнце уже уползло к западным окнам, утянув за собой все свои жаркие лучи, и в зашторенной комнате воцарился легкий прозрачный полумрак.

— Никто тебя не тронет, — прошептала Кира, подняла голову, и ее зрачки в полумраке блеснули золотом. — Никто не посмеет нас тронуть. Никогда.

Постепенно она задремала, а когда вновь открыла глаза, часы на стене показывали восемь вечера, и между колыхающимися шторами видно было, что к раскаленному городу легкой поступью подкрадываются летние сумерки. Кира стремительно повернулась, испугавшись сама не зная чего, но ее сразу же успокаивающе тронули за плечо.

— Что такое?

Она облегченно вздохнула, глядя на Вадима, который лежал рядом и курил. Его глаза смотрели ясно, словно он проснулся давным-давно.

— Ничего… Уже так поздно… Ты ведь не будешь возражать, если я переночую у тебя, правда? Дяде я звонила еще утром, никто меня искать не будет… Уеду завтра. День ведь ничего не решит?

— Даже не знаю… Лучше б это было сделать сегодня.

— Выгнать девушку из постели на ночь глядя?!.. Фи, Вадик, и не стыдно тебе?!

— Нисколько, — ответил он и выдохнул под потолок густой клуб дыма, который заколыхался и начал расплываться во все стороны. — Но если…

Вадим вдруг резко сел, водя головой из стороны в сторону и словно к чему-то прислушиваясь, и на его лицо набежала тень. Кира испуганно спросила:

— Что?!

Он покачал головой и опустился обратно на подушку, но его лицо так и осталось жестким, застывшим.

— Ты хотела больше знать о беглецах, Кира? Ну, так сейчас сможешь спросить — я слышу, как сюда идет один из них — вот он ступил на последнюю ступеньку, прошел по площадке, прикоснулся к ручке двери… Вот сейчас он зайдет.

Из прихожей донесся скрежет ключа, проворачивающегося в замочной скважине. Кира вздрогнула и схватила Вадима за запястье, хотя пугаться было особо нечего. Нетрудно было сообразить, у кого, кроме него, мог быть ключ от этой квартиры, и она осталась лежать, глядя на прикрытую дверь в комнату.

Хлопнула входная дверь, в коридоре послышались легкие шаги. Дверь в комнату качнулась, отворяясь, и в проеме возникла хрупкая фигурка Софьи Семеновны, выглядящей, как всегда, аккуратно и безупречно, только выражение ее лица было отнюдь не аккуратным — оно было смято злостью и безграничным изумлением. Она сделала несколько шагов вперед и остановилась, глядя на них.

— Вы б хоть постучали, Софья Семеновна, — со спокойной укоризной произнес Вадим, не делая ни малейшей попытки прикрыться, и рука Киры тоже не дернулась смущенно к простыне.

— Что это значит?! — взгляд Софьи Семеновны забегал туда-сюда. Потом она взяла себя в руки и сделала шаг назад. — То есть… я…

— Успокойся, Соня, сядь. Можешь говорить совершенно свободно.

— Что это значит? — повторила она, и ее взгляд вонзился Кире в лицо. — Она что — все знает?!

— Абсолютно. Нам давно следовало ей рассказать…

— Ты же сам боялся… Как это вышло?.. — она медленно опустилась на стул. — Впрочем, можешь не объяснять. Девчонка опять во что-то вляпалась, и ты себя выдал, верно?! Господи боже, кто-нибудь кроме нее тебя видел?!

— Нет, — сказала Кира и, сев на кровати, таки потянула к себе простыню — не столько из-за приличий, сколько из-за того, что неожиданно начала замерзать. — Софья Семеновна, а что, собственно, такого произошло?

— Ты понимаешь, кто он?

— Да. Так же хорошо, как понимаю, кто вы.

— Речь не обо мне сейчас! — она раздраженно отмахнулась. — Никто кроме меня о нем не знает — никто! Из-за тебя он потерял осторожность, и если… хоть что-то… если вдруг его увидят остальные… особенно такие же, как я… Ты понимаешь, что будет?! Они убьют его! Думаешь, они станут разбираться в том, каким он стал?! Им будет достаточно того, что они увидят!

— Не будет же он просто…

— А что он сделает, Кира?! — зло спросила старушка. — Далеко ему отсюда не убежать, прятаться долго он не сможет. А люди… неужели ты думаешь, что он что-то сделает людям, среди которых прожил так долго, которые приняли его…

— … и послали на убийство, потому что боялись сделать это сами! — не менее зло перебила ее Кира, вскакивая с кровати. — Потому что вас хватало только на то, чтобы тихо сидеть в сторонке, смотреть и обсуждать все, что происходит. Почему никто из вас не попытался хоть что-то сделать сам?! Не только бабка отвечает за всех тех людей, которые погибли, но и вы! Потому что вы ей позволили!..

— Он сам предложил!..

— А вам это только давай!..

— Хватит! — вдруг рявкнул Вадим, дернул Киру за руку, и она с размаху плюхнулась на кровать, изумленно глядя на него. — Прекратите кудахтать — у меня от вас голова болит! Ненавижу женские свары! Чего теперь-то языками молоть — это ничего не изменит! Кира, помолчи!.. Соня, ты, собственно, зачем пришла? Сказать мне то, что я и так знаю?! Или проверить, в порядке ли мой моральный облик? Облик в беспорядке, и я этим весьма доволен!..

— Вадик, прекрати, зачем ты так?.. — беспомощно прошептала Софья Семеновна. — Я же все для тебя делала, ты мне как сын… Костя так редко приходит, а ты всегда рядом… Я же всю душу в тебя… я не перенесу, если с тобой что-то… я… а что ты сделала для него?! — она зло посмотрела на Киру, которая сидела, крепко держа Вадима за плечо и глядя из-за его спины горящими глазами. — Я так старалась, чтобы он действительно… я даже привела ему его первую женщину… но он вбил себе в голову, что ему нужна именно ты!.. Я ведь сразу поняла, когда ты перестал ждать какую-то там мифическую хозяйку и начал ждать женщину — раньше, чем ты сам это понял!.. Я надеялась, что ты здесь только… но ты осталась здесь жить и все испортила — все! Ты разрушила все, что мы с ним так долго создавали! Вадик, тебе ведь так дорого далась твоя жизнь — неужели это того стоит?!