Трилогия Айс и Ангел - Susanne Beck

Судья кивнула, и помощник шерифа вернулся на свое место перед дверью.

– Продолжайте!

Обвинитель пошелестел своими бумажками, вздохнул и заговорил снова: "Кроме того, при удовлетворительном исполнении данного соглашения ответчиком, будет учтена его просьба и не будет подан судебный иск против некой Тайлер Мур за помощь и участие в укрывательстве от правосудия бежавшей заключенной. Далее: не будет подан судебный иск против мисс Мур за сознательное предоставление крова находящейся вне закона Морган Стил. Если же вышеупомянутая Стил потерпит неудачу, то мисс Мур предстанет перед судом по этим двум обвинениям, а также по тем, которые государству будет целесообразно выдвинуть против нее".

У меня отвисла челюсть, когда я поняла, что дамокловым мечом, висящим над головой Айс, являюсь я сама.

Поворачиваясь к обвинителю, я прошептала: "Сукин сын! Черт побери, сукин сын!" Быстро протянув руку, я схватила его за галстук и дернула на себя. В висках громко стучало, я ничего не видела от ярости.

– Ангел, нет! – откуда-то издалека донесся голос Дониты и она попыталась оттащить меня от адвоката. – Не делай этого, Ангел!

– Почему нет? Они арестуют меня? Прекрасно, здорово! Я хочу, чтобы меня арестовали! Я требую этого!

Я рванулась к обвинителю, который смотрел на меня как кролик на удава. Я протянула ему руки: "Давайте! Арестуйте меня! Я не буду сопротивляться. Наденьте наручники, отправьте меня в тюрьму! Я согласна. Я признаю свою вину! Я предоставила кров бежавшей заключенной. Я только что напала на представителя закона. Арестуйте меня, черт побери!"

– Ангел, не надо…

– Арестуйте меня! – кричала я, пока меня не начали душить рыдания. Я слышала звон цепей, но не могла видеть своей любимой из-за стоящей передо мной Дониты. Я слышала, как Донита говорила судье: "Я знаю, ваша честь, что это против правил, но дайте нам минуту, пожалуйста". Повисла длинная, немного напряженная пауза, затем глаза судьи немного смягчились и она медленно кивнула, вставая из-за стола: "Только минута, мисс Бонсуар, и еще – охрана останется внутри".

– Спасибо, ваша честь.

Судья молча подошла к остолбеневшему обвинителю и потянула его за собой. Они вышли, тихо прикрыв дверь.

Собрав все, что осталось от моих сил, я вырвалась из объятий Дониты и решительно направилась туда, где стояла Айс. Ее скованные руки были сжаты так сильно, что белизна костяшек бросалась в глаза даже на фоне обесцвеченной пребыванием в тюрьме обычно бронзовой кожи. Из меня рвалась наружу сразу тысяча вопросов, но, боюсь, ясно сформулировать в тот момент я сумела только один: "Почему?" Ее глаза всегда были теми стальными стенами, из-за которых не могли вырваться никакие эмоции, любые чувства словно оказывались в ловушке. Но сейчас я видела, как что-то там, позади этих стен, борется, пытаясь пробиться наружу. Выражение ее лица было столь упрямым и жестким, что испугалась даже я, видевшая его неоднократно в течение нескольких лет. Оно вдруг напомнило мне гранитную скалу, которую ничто не могло поколебать или смягчить. Единственным признаком того, что женщина, которую я люблю, испытывает какие-то эмоции, была слабая, почти незаметная дрожь, пробежавшая по ее стиснутым кулакам.

Протянув руку, я почти дотронулась до нее, но в последнюю секунду отодвинулась и вместо этого открыла рот: "Пожалуйста, Айс. Почему? Прошу, ответь мне. Я заслуживаю хотя бы этого". Если я думала, что мои просьбы кто-нибудь услышит, то я очень заблуждалась. Было такое ощущение, что при звуке моего голоса что-то дрогнуло в ее глазах – в стальных стенах приоткрылся проход, но тут же дверь захлопнулась снова. Так же, как и ее душа.

И это возмутило меня. Слишком много было слез, страданий, вины, чтобы сдаться без борьбы!

– Ответь мне, Айс!

Расправив плечи и подняв подбородок, она отвела от меня взгляд, оставляя зияющую пустоту там, где обычно находится сердце. Все вокруг словно завертелось, проваливаясь куда-то, становясь мелким и незначительным… Я почувствовала себя так, словно душа безболезненно отделилась от тела и теперь парила где-то там, над моей головой: "Ответь мне, черт тебя дери!"

Хм, это действительно мой голос?

Действительно ли я вижу свою руку, змеей метнувшуюся к бледному лицу моей любимой?

Звук удара, резкий, как выстрел, о-очень быстро вернул мою грешную душу обратно в тело. Я с ужасом наблюдала, как отпечаток моей ладони медленно-медленно проявляется на ее щеке.

Уже во второй раз за эти безумные дни я почувствовала, что теряю контроль над собой, и поняла, что сейчас упаду. Но на этот раз я благословляла подступающую темноту как спасение. От погружения в мрак меня удержала пара теплых, живых рук. Заставив себя сосредоточиться, я посмотрела в темные глаза, полные не гнева, не холодного бешенства, а глубокого понимания, горя, и, клянусь, больше, чем просто уважения! "Айс?"- прошептала я, не совсем уверенная в том, что вижу.

– Ангел.

Ее голос был груб и резок. Он прозвучал так, словно им не пользовались последние пару столетий. Возможно, она сказала бы что-то еще, но в этот момент сзади подошел охранник с дубинкой и дернул Айс назад. Ее руки быстро отпустили меня, чтобы не потянуть за собой. Так же быстро меня оттащили от нее.

– Нет! – вопила я, пытаясь дотянуться до нее хотя бы кончиками пальцев, пока расстояние между нами росло. Айс, как в зеркале, повторяла мои попытки, вытягивая свои длинные сильные руки настолько, насколько позволяла цепь. Наши пальцы на секунду соприкоснулись, прежде чем нас окончательно растащили в стороны.

– Нет! – кричала я снова и снова, пытаясь вырваться. Ворчание охранника подсказало мне, что я на правильном пути и, вдохновленная, я удвоила усилия. Меня заткнула дубинка, выбивая воздух из легких. Я попробовала вдохнуть, но это было отчаянно трудно, почти невозможно. Тогда мои руки метнулись вперед в тщетной попытке блокировать дубинку.

И в этот момент раздался рев. Сначала я посчитала, что слышу грохот оставшейся почти без кислорода крови. Но яростный низкий рев усиливался, пока не заполнил собой все пространство. Уверена, что охранник действовал подобным образом для моей же безопасности. По крайней мере, он так считал. Но при этом он умудрился совершить кое-что, столь же гарантирующее ему смертный приговор, как если бы вердикт был подписан самим губернатором.

Он дотронулся до меня против моего желания.

Если бы взгляд Айс или звук ее голоса имели материальную силу, думаю, это было бы последнее прикосновение к кому-либо в его жизни.

Борясь с охранником, я заставила себя расслабиться. Удивленный столь неожиданным поворотом, он выпустил меня.