Долг. Мемуары министра войны - Роберт Гейтс

На следующий день, 3 сентября, я вылетел в Кандагар, чтобы лично оценить оперативную обстановку. В лагере «Нэйтан Смит» бригадный генерал Ник Картер доложил о действиях подчиненных ему сил в окрестностях Кандагара, а также в прилегающих районах – Аргандабе, Панджави и Зерае, давних оплотах «Талибана», – и перечислил меры, которые намерен предпринять для обеспечения безопасности населенных пунктов. Мы долго обсуждали местного «босса», Ахмеда Вали Карзая (АВК), сводного брата афганского президента. Этот человек пользовался немалым влиянием, подозревали, что он погряз в коррупции, но каждый раз, когда Хиллари или я просили представить доказательства его преступной деятельности, разведка не могла предложить ничего конкретного. Картер, на мой взгляд, отлично справлялся с текущими задачами. Он сказал, что в обозримом будущем выбор достаточно прост: либо теократия, насаждаемая талибами, либо «громилократия», во главе которой встанут люди вроде АВК. Картер добавил, что сотрудничество с АВК и ему подобными позволит добиться скорейших результатов в противостоянии талибам. Я ответил, что «если взаимодействие с АВК помогает сохранять жизни наших парней и сулит успех миссии, не стоит им пренебрегать».

На передовой базе Сенжарай, в двенадцати милях к западу от Кандагара, я пообедал с десятью солдатами срочной службы. Рядовой первого класса по имени Брайан сказал мне, что дома, на родине, его жена наступила на гвоздь, но в госпитале ВМС в Чайна-Лейк отказались ее лечить, даже по предъявлении военного удостоверения, поскольку у нее не тот страховой полис «Трайкэр»[125]. Ей сказали, что она может оформить подходящий полис, однако обработка документов займет месяц. Когда же она обратилась к частному врачу, тот сказал, что ей повезло – еще немного, и случилось бы заражение крови. В общем, очередная бюрократическая волокита, с которой я непрестанно сражался на посту министра. Я попросил Брайана списаться по электронной почте с подполковником морской пехоты Крисом Стиллингсом, моим помощником, который на этом обеде фиксировал жалобы и пожелания солдат. Стиллингс написал Брайану, что я непременно разберусь с этим случаем, – и получил ответ: «Я простой рядовой в этой огромной военной машине, и тем более приятно видеть, что Вы и министр обороны заботитесь о нас, маленьких людях». Меня настолько тронула его вера, что я лично написал Брайану по электронной почте (единственное мое письмо конкретному солдату):

«Брайан, подполковник Стиллингс переслал мне Вашу с ним переписку. Те факты касательно Вашей жены, о которых Вы упомянули, просто возмутительны, и я прослежу, чтобы все наладилось.

Брайан, Вы можете быть «простым рядовым в этой огромной военной машине», но Вы и подобные Вам – фундамент, на котором строятся американские вооруженные силы. Разговор с Вами и Вашими сослуживцами на базе Сенжарай – и на других наших передовых базах – для меня как живительный глоток воды. Быть в состоянии сделать все от меня зависящее, чтобы позаботиться о каждом из вас, – моя прямая обязанность, которая приносит мне наивысшее удовлетворение. Вы можете быть «простым рядовым», но Вы и другие солдаты – единственная причина для меня, как министра обороны, продолжать выполнять свою работу. Что бы Вы ни совершили сегодня, Вы и Ваши товарищи вдохновляете пожилого министра обороны жить и служить дальше».

Жене Брайана лично принес извинения начальник госпиталя ВМС в Чайна-Лейк, и мне доложили, что в страховые правила внесут изменения, которые предотвратят подобные инциденты в прочих военных госпиталях. Несколько дней спустя на передовую базу Сенжарай вертолетом доставили с полдюжины новых стиральных машин и провели Wi-Fi – тоже по просьбам солдат за обедом. Если бы крупные проблемы удавалось решать столь же просто!

В ходе этой поездки я услышал две истории, которые заставили меня улыбнуться. Совместный американо-афганской патруль наткнулся на украденный пикап, припаркованный возле дерева, и все решили, что в машине бомба, наверняка заложенная талибами. Афганский солдат выстрелил в пикап из гранатомета с безопасного расстояния, но промахнулся и попал в дерево, где, как выяснилось, прятался боевик «Талибана». Талиб вывалился из дупла и рухнул на пикап, который тут же взорвался. Отличный карамболь, пусть и непреднамеренный! Еще мне рассказали, что командиры талибов в Сангине, провинция Гильменд, велели боевикам не связываться с американскими морскими пехотинцами при крупномасштабных нападениях: «Талибы считают, что американские морпехи неуязвимы и непобедимы… Что морские пехотинцы – просто сумасшедшие. Они бегут на выстрелы, а не убегают от них».

Визиты в лагерь «Нэйтан Смит» и на передовую базу Сенжарай убедили меня в том, что боевые командиры на местах правильно понимают нашу стратегию и имеют достаточно сил для ее осуществления. Осторожничая, как всегда, я сказал прессе: «Все знают, что до окончательной победы далеко. Нам предстоит множество тяжелых, кровопролитных схваток. Однако вера наших молодых мужчин и женщин в достижимость победы придает мне уверенности». Я напомнил, что в декабре мы будем оценивать, насколько оправдала себя предложенная стратегия, изучать масштабы наших достижений и правильность выбранного пути. «Основываясь на том, что увидел здесь сегодня, я надеюсь, что мы не отступимся». Я прибавил, что, как мне представляется, понадобится еще два или три года активного военного присутствия США в Афганистане, прежде чем мы сможем перейти сугубо к консультированию афганцев в вопросах безопасности.

Пару недель спустя, из-за продолжающегося негативного освещения хода войны, я отправил в комитеты по делам вооруженных сил обеих палат конгресса доклад о своей поездке (раньше я никогда так не поступал). Я подтвердил, что мы располагаем понятными и четко сформулированными целями. 85 процентов афганской армии в настоящее время сотрудничают с коалиционными войсками, и афганцы провели успешную операцию против оплота талибов за пределами Кандагара, в районе, который так и не смогли захватить Советы. Я сообщил сведения, полученные в лагере «Нэйтан Смит», – об увеличении числа афганцев, сообщающих о заложенных СВУ, строящих вместе с нами школьные здания и базары и отправляющих своих детей в школу. Я указал, что наш подход «начинает приносить зримые результаты, безопасность неуклонно возрастает», хотя, конечно, суровых испытаний не избежать и сохраняются проблемы, связанные с государственным управлением и коррупцией. Я отметил, что проблемой видится страх многих афганцев: они боятся, что мы их бросим, не разделавшись полностью с талибами. «Мы должны убедить афганцев, что Соединенные Штаты и НАТО намерены создать стратегическое партнерство с Афганистаном, партнерство, которое сохранится и после постепенной передачи ответственности за безопасность населения местным силам правопорядка». Закончил свое письмо я такими словами: «В отличие от прошлых конфликтов здесь, как мне кажется, чем плотнее мы участвуем в этой борьбе, тем крепче вера, что мы движемся в правильном направлении».