Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [с иллюстрациями] - Татьяна Рожнова

«Когда мне было шесть лет, меня начали учить английскому языку, и к нам на дом стала ходить англичанка. Мне это не нравилось, так как я считала, что хватит русского и французского, и не к чему ломать язык еще на какой-то английский манер. Вот из-за этого моего настроения все и получилось <…>

Однажды я услышала, что пришла моя miss, да скорее и шмыг под стол, меня и не видно совсем, звали меня, звали, да так и не дозвались — я сижу там, притаилась, веселясь про себя. Ну, а потом стало уже совсем не весело. Приехал папа из полка, ему доложили про мою проделку, а он хоть и был очень добрый, но тут страшно на меня рассердился, спустил с меня штанишки и пребольно отшлепал по попке линейкой, так что я ревмя ревела, а он еще поднес меня к зеркалу, показал мне мою попочку и говорит: „Посмотри на свою M-me Сижу… И тебе не жалко ее? А ей за тебя стыдно, смотри, какая она красная“.

Но это еще что, самое скверное было то, что папа в полку рассказал об этом приключении старому князю Юсупову, он тогда не то полком, не то бригадой командовал, теперь я уже не припомню, а я его очень боялась, потому что знала, что он и князь и граф в одно и то же время.

Вечером мама взяла меня с собой покататься по набережной, а нам навстречу едет Юсупов, верхом. Он подъехал к нашему экипажу, поцеловал маме руку, а потом и говорит мне: „Что я слышал, Марочка? Говорят, пришлось тебя отшлепать за нарушение дисциплины? Ну, ничего, по одному разу со всеми случается, а больше, я уверен, этого с тобой никогда не будет“.

А на другой день приехал от него денщик и отдал мне в руки подарок — большую коробку шоколадных конфет, которые я сколько хотела, столько и ела, так что мне вся эта история очень запомнилась»{1124}.

Когда «Марочка» подросла, ее на целое лето стали отправлять в Воскресенскую Лашму на попечение и на радость бабушки с дедушкой.

У внука Натальи Николаевны — Петра Ивановича Арапова, родился сын, названный в честь деда — Иваном, по-домашнему — «Ваничка», а тремя днями раньше П. И. Арапов был произведен в полковники.

В том же году у его двоюродной сестры — княгини Н. Н. Меликовой, в Пензе умерла 11-летняя дочь Ирина.

Двоюродный брат П. И. Арапова — Н. Н. Шипов-младший, с 19 августа 1906 года состоял полковым адъютантом Кавалергардского полка. Был женат на фрейлине Анне Михайловне Раевской, имел двоих детей: Марию (11.XI.1902–?) и Николая (26.X.1904–?).

Младшая дочь Н. Н. Шипова-старшего — Елена Николаевна (26.V.1880–?), вышла замуж за полковника Кавалергардского полка Федора Николаевича Безака (21.IX.1865–?), с 1901 г. — камергера, а с 1907 г. — члена Государственной думы. В этом браке было трое детей: Мария (4.IV.1902–?), Николай (27.V.1904–?) и Ксения (1910–?).

Кто бы мог подумать, что правнучка Натальи Николаевны — Машенька Безак — впоследствии выйдет замуж за правнука Ивана Николаевича Гончарова — Георгия Николаевича Шебеко (1895–?), соединив, таким образом, некогда знаменитый род Гончаровых! (Как известно, старшая дочь И. Н. Гончарова, Мария Ивановна, была женой Николая Игнатьевича Шебеко, от брака с которым имела сына Николая.)

| |

П. И. Арапов назначен временным командиром Кавалергардского полка. Полк стоял в Красном Селе. От того времени сохранилась фотография, на которой изображены: Петр Иванович с женой «Сандрой», их дочь, семилетняя «Марочка», и гувернантка-англичанка.

В декабре 1907 года в пяти номерах иллюстрированного приложения к газете «Новое время» была опубликована первая часть повествования Александры Араповой о своей матери — «Наталья Николаевна Пушкина-Ланская (К семейной хронике жены А. С. Пушкина)».

«Приложение» к газете «Новое время» в № 11 425 продолжило публикацию мемуаров А. П. Араповой. В этом номере были помещены две ее фотографии: «А. П. Ланская (в замужестве Арапова), невеста» и «А. П. Арапова, урожденная Ланская, через 15 лет после замужества», приводимые в книге.

Вслед за этим вышли еще пять номеров «Приложения», где была опубликована вторая часть мемуаров Александры Петровны.

«Восстановить образ моей оклеветанной страдалицы-матери в новых поколениях, было моей заветной мечтою»{1125}, — признавалась она впоследствии.

Сыновья Александры Петровны «верой и правдой служа Царю и Отечеству», получили повышение по службе. Петр Арапов назначен флигель-адъютантом, а его брат, Андрей, произведен в полковники.

В этом году закончилось издание четырехтомного «Сборника биографий кавалергардов под редакцией С. А. Панчулидзева по случаю 100-летнего юбилея Кавалергардскаго Ея Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полка». Сборник охватывал историю полка с 1724 по 1899 год. В редколлегию этого сборника входила и А. П. Арапова.

Одним из тех, чьи многочисленные представители поколение за поколением служили в кавалергардах, помимо рода Араповых, был род Ланских. Его историю в «Сборнике…» предваряют слова: «Все внуки П. П. Ланского, как в год юбилея полка, так и ныне служат в рядах кавалергардов, являясь последними отпрысками по женской линии, еще в начале столетия столь многочисленного рода Ланских».

С 1908 г. муж А. П. Араповой — Иван Андреевич, был тяжело болен, поэтому благополучие детей, их успехи по службе уже не смогли дать полного семейного счастья Александре Петровне в ее преклонные годы.

39-летний П. И. Арапов назначен командиром 2-го лейб-драгунского Псковского Ее Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полка с оставлением флигель-адъютантом.

Его дочь Мария Арапова, его любимица «Марочка», впоследствии писала об этом в своих «Воспоминаниях…» в главе «Псковские драгуны»:

«Из кавалергардов папу перевели в Сувалки[231], командовать псковскими драгунами. Мы все тоже туда перебрались. Помню, что и мама и мы, дети, просто ревели, потому что Сувалки оказались грязной дырой, а полк, хоть он и считался лейб и марш у них был тот же, что у кавалергардов, был такой, что папа сначала говорил, что хоть в петлю полезай.

Что там делалось — мордобой, солдаты жалкие, малорослые, после кавалергардов — подростки какие-то, поляки, евреи, еще какие-то. Трех офицеров папа сразу же выгнал за мордобой.

Псковскими драгунами он командовал года два, а потом государь произвел его в генерал-майоры, назначил командовать синими кирасирами, и мы стали собираться переезжать в Гатчину.