Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [с иллюстрациями] - Татьяна Рожнова

В этот весенний день в Петербурге заботливым участием городского головы В. А. Ратькова-Рожнова[227] в доме, где умер Поэт, была отслужена памятная панихида.

«Городской голова имеет честь довести до сведения г.г. гласных, что в среду 26 мая в 12 1/2 часов дня городским общественным управлением будет отслужена панихида по А. С. Пушкине в доме князя Волконского, по Мойке, № 12, где скончался великий русский поэт»{1114}.

|

27 мая 1899 года

Журналист Е. Поселянин в одном из юбилейных номеров «Московских Ведомостей», посвященных столетию Пушкина, поместил большую статью, названную им «Несчастье Пушкина», под «несчастьем» подразумевая Наталью Николаевну. Так в очередной раз сбывалось предсказание Пушкина.

28 мая 1899 года. В этот день перед Александровским лицеем был открыт бюст А. С. Пушкина работы академика Ивана Николаевича Шредера (1836–1908)[228].

12 июня 1899 года в газете «Новое время» за № 8364 была помещена «Беседа с бароном Геккерн-Дантесом-сыном» постоянного парижского корреспондента И. Яковлева.

Вот фрагмент этой беседы:

«— Встречался ли когда-нибудь отец ваш с Натальей Николаевной после дуэли? — спросил я.

— Один раз здесь, в Париже. Мне было 12 лет, и я шел с отцом по rue de la Paix (улице Мира. — Авт.). Вдруг я заметил, что он сильно побледнел, отшатнулся назад, и глаза его остановились. Навстречу к нам шла стройная блондинка, с начесами a la vierge (от франц. — девственница. — Авт.). Заметив нас, она тоже на мгновение остановилась, сделала шаг в нашу сторону, но потом обогнула нас и прошла мимо, не взглянув. Отец мой все стоял, как вкопанный. Не отдавая себе отчета, с кем он говорит, он обратился ко мне:

— Знаешь, кто это? Это — Наташа.

— Кто такая Наташа? — спросил я.

Но он уже опомнился и пошел вперед.

— Твоя тетка, Пушкина, сестра твоей матери.

Это имя ударило меня в сердце. С раннего детства я помнил старый зеленый мундир с красным воротником, который я видел однажды, правый рукав его был продран и на нем виднелись следы запекшейся крови. Мне сказали, что в этом мундире отец мой дрался на дуэли с дядей Пушкиным и был ранен…»{1115}.

Какой благонамеренный панегирик об отце и его трагической любви, переданный устами сына!..

Можно было бы и поверить юношеским воспоминаниям Дантеса-младшего, если бы не отдельные фрагменты беседы, которые скорее следует отнести к разряду небылиц.

Так, встреча, о которой идет речь, не могла произойти, поскольку Наталья Николаевна никогда не была в Париже. Кроме того, упоминаемое время ее встречи с Дантесом (1855–1856 гг.) приходилось на годы Восточной, или Крымской, войны, в которой Франция была союзницей Турции и, соответственно, не могла принимать у себя гостей-посланцев вражеской стороны, тем более жену генерала русской армии. Это первое.

Второе. Наталья Николаевна в это самое время сопровождала мужа, занимавшегося формированием народного ополчения в Вятской губернии России, что, как известно, весьма далеко от Парижа.

Третье. Наталья Николаевна никогда не была «блондинкой с начесами a la vierge», ибо сам Пушкин называл ее «красавицей-брюнеткой».

И последнее. Упоминаемый «старый зеленый мундир с красным воротником» был (если и был) явно с чужого плеча, так как цвет кавалергардского мундира — красный. Как шутил П. А. Вяземский в адрес одного из кавалергардов: «…на плечах своих ты можешь носить несколько аршин красного сукна? Боже мой, будь у меня какое-либо право на красное сукно, уж как бы я этим воспользовался!»{1116}.

Итак, повседневный цвет кавалергардов — красный, парадный цвет — белый, а «старый зеленый мундир» — явная выдумка 55-летнего сына Дантеса, выдаваемая за воспоминания 12-летнего мальчугана.

Очевидно, что его рассказ, опубликованный в «Новом времени», по собственному выражению И. Яковлева, был «из области пустяков и глупейших анекдотов» и рассчитан на сенсацию, как любая другая бульварщина. И это в те дни, когда Россия отмечала 100-летие со дня рождения Пушкина.

«24 июля 1899 года.

М. Ф. Государственный Дворянский Земельный Банк.

Псковское отделение 21 июля 1899 г. № 1293 г. Псков.

Его Превосходительству Григорию Александровичу Пушкину.

Псковское отделение имеет честь уведомить Ваше Превосходительство, что Государственный Дворянский Земельный Банк от 20-го сего июля поручил отделению приступить к совершению купчей крепости на имение Ваше, Опочецкого уезда, сел. Михайловское в количестве 1262 дес. 800 сажень, приобретаемое по Высочайшему повелению в казну, в ведение Дворянского банка за 144 600 рублей. Уведомляя о вышеизложенном, отделение покорнейше просит сообщить, в какое время Вы прибудете в г. Псков со всеми документами и актами владения, касающимися означенного имения для совершения купчей крепости, совершение каковой предполагается у младшего нотариуса А. Е. Шопло.

Управляющий (неразб.) Делопроизв. (неразб.)»{1117}.

В то время, когда Г. А. Пушкин был вынужден продать в казну свое, в общем-то, не очень процветающее имение, в другом, ухоженном имении его родственников Араповых — Воскресенской Лашме, наоборот, дела год от года шли все лучше.

Поставленное на широкую ногу промышленное производство давало возможность не только получать хороший доход, но и вкладывать значительные средства в его дальнейшее развитие. Особенно способствовала этому прошедшая через станцию Арапово железная дорога, превратившая имение в заметный торговый центр Среднего Поволжья.

Стоит заметить, что имущество Ивана Андреевича Арапова оценивалось в 1885 году в 1 млн. 698 тыс. руб.

И. А. Арапов был не только умелым хозяином, но и образованным, разносторонним человеком, не лишенным тяги к прекрасному, о чем свидетельствуют его многочисленные поэтические опыты.

Из «Записной книжки» Ивана Андреевича Арапова 1898–1899 гг.:

Посвящение жене Александре Петровне Араповой

Несется пароход по пенистым волнам.На этой палубе сидим мы только двое.Под брызги села ты — я сел спиной к ветрам.Я в будущность гляжу, а ты глядишь в былое.

Ты — лед, я — жар. Мой взгляд печали чужд —В твоем скользит прошедшее страданье.Мой светел путь — твой путь забот и нужд.«Надежда» тень моя — твоя «воспоминанье».

* * *

Желал бы я сегодня при прощаньиС тобой вкусить блаженства Рай.Но больше всех моих желаний —Не говорить тебе «прощай».

Александру II

Своей великою любовьюТы создал граждан из рабов,И звенья сорванных оковЗапечатлел своею кровью.

1 марта 1898 года (Памяти Александра II)

День грусти Русского народа:Погиб великий человек,Сказавший громко, что свободаРоссии Им дана навек.

На памятник Александру III

Сей Государь возвысил Царский трон,А памятник ему не важен.Любовию народа создан ОнИ архитектором изгажен[229].{1118}.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});