Сборник "Круг Земель" - Александр Зорич

15

Герфегест и Торвент не глядели друг на друга. Вишневая вода в кувшине иссякла. Масло в светильнике кончилось. Волны играли файелантом Пелнов, словно ребенок кожаным мячом. Бледно-желтый диск луны издевательски поглядывал на них сквозь окно каюты.

Наконец Торвент взял на себя труд прервать тягостное молчание,

– Твое уныние, Герфегест, мне понятно. Но, надеюсь, теперь и тебе стало понятно мое. Мне незачем было искать встречи с тобой, ибо у меня в запасе не было слов, которые можно было бы швырнуть на лживые весы мироздания.

– Отчего же» ты не остался в Обители Ветра, а плывешь сейчас со мной? Ты ведь знал, что вся наша суета – это суета вокруг гиблого дела.

– Оно не было гиблым – оно было проигранным. Но теперь речь для меня идет не о простом поражении. Ганфала натянул нос Зикре Конгетлару. Если бы только это. Больное самолюбие унять так же просто, как плачущего ребенка. Ты, наверное, слышал о том, что Рыбий Пастырь хотел вывернуть Синий Алустрал наизнанку. Хотел. Но всего лишь хотел. У него не было для этого сил. Дагаат не по зубам Рыбьему Пастырю, ибо Благоразумие и Долг еще живы в Синем Алустрале. Гамелины, Эльм-Оры, Лорчи и Хевры. Они смогли поставить на место Ганфалу, и о Семени Ветра можно было бы забыть, как забывают о собственных несбывшихся мечтах. Пока Ганфале и его горстке Хранящих Верность противостояли люди Стагевда, причин для волнений не было. Тем более волноваться о судьбах Алустрала не было причин после того, как Хозяином Дома Гамелинов стал ты, Герфегест, укротив Путь Стали и слившись в танце Чистого Удвоения с госпожой Харманой. Сколь бы ни был хитер и могущественен Ганфала, ему не разбудить Хуммера в одиночку. Есть вещи, которые не под силу даже магам первой ступени. Но…

– …но теперь в лагере Ганфалы Шет оке Лагин, – подхватил Герфегест. – Длань, Уста и Чресла Хуммера. Выкормыш Октанга Урайна. А если быть вполне честным, то сам Октанг Урайн, одетый в тело Шета точно так же, как я одет в черный камзол, расшитый лебедями. Теперь, под водительством Шета, Сиятельного варанского князя, Ганфала возьмет Священный Остров, ибо силы, проведенные Шетом сквозь Морские Врата Хуммера, открытые благодаря наивности и неразумности вашего покорного слуги, сослужившего службу своим врагам в Молочной Котловине…

– …воистину несметны… – закончил за Герфе-геста Торвент.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

СИЯТЕЛЬНЫЙ КНЯЗЬ

Глава первая

СВЯЩЕННЫЙ ОСТРОВ ДАГААТ

1

Священный Остров Дагаат восстал из морских глубин семь лет назад. Семь лет назад для Синего Алустрала началась новая эра. Это поняли все, кому было до этого дело.

Это понял Ганфала. Он был одним из первых, ступивших на бесплодные земли острова. И Глас Хуммера, услышанный им в Синей Комнате, был ему одобрением.

Понял это Стагевд. Но намного позже. Священный Остров был отнят у Ганфалы силой. Однако в Синюю Комнату Стагевд так и не решился войти. Некоторые называли это малодушием. Некоторые – благоразумием.

Это хорошо поняла Хармана, когда склонила Ста-гевда к тому, чтобы постигнуть тайную механику Священного Острова. Когда настояла на том, чтобы воздвигнуть вокруг острова стену Густой Воды. Она не пожалела своих сил на то, чтобы создать вокруг Дагаа-та несокрушимую преграду, преодолеть которую без посредства магии не представлялось возможным. Наконец понимание пришло и к Герфегесту. На борту крылатого корабля Пелнов. Когда стена Густой Воды, скрывавшая от посторонних взоров средоточие Синего Алустрала, выросла перед его глазами безмолвной громадой.

2

– Теперь мне ясно, отчего гарнизон, охраняющий остров до прихода Артагевда, был столь мал, – сказал Герфегест, впечатленный видением водяного кольца, образовывавшего некое подобие крепостной стены. – Если сотня бойцов, укрывшихся за крепостной стеной, стоят тысячи нападающих, то» десяток отважных воинов, защищенных Густой Водой, стоит целой армии.

Но Хармана, похоже, была далека от безмятежности.

– Так-то оно так… Но ведь один опытный маг стоит двух армий, – сказала она в задумчивости.

Герфегест вспомнил о Шете оке Лагине. Он, разумеется, стал столь же силен и могущественен, как был некогда Октанг Урайн. Быть может, даже сильнее. Но под силу ли Урайну было сокрушить такую преграду? Конгетлар не стал делиться своими опасениями с Харманой. Ей, пожалуй, с избытком хватало своих собственных.

– Ну, хорошо, а как мы сами войдем в гавань. Разве в Густой Воде можно проделать ворота? – поинтересовался Герфегест.

– Ворота? В Густой Воде можно проделать тысячу ворот, если ты умеешь заклинать ее, – сказала Хармана и подала знак бывшему наготове матросу.

В руках у матроса Герфегест заметил клетку, накрытую грубым сукном. Почтовая чайка. Только зачем она?

– Не забывай, что мы на крылатом корабле Пелнов. Если бы эти паруса принадлежали «Жемчужине Морей», это было бы излишним, – пояснила Хармана.

Затем она вынула из клетки птицу. На ее верткой шее был медальон с гербом дома Гамелинов. Разумеется, не совсем обыкновенный медальон. Она бросила птицу в воздух, и та, обрадованная неожиданной свободой, понеслась вперед. Похоже, Густая Вода ничуть не испугала чайку – развернув свои сильные крылья, она понеслась туда, где ее ждали руки Артагевда.

– Полагаю, очень скоро нам отопрут? – Герфегест проводил чайку печальным взглядом.

– Отпереть я могу и сама, – усмехнулась Хармана. – Да вот только боюсь, нас встретят совсем не так, как нам бы того хотелось, а как того заслуживали бы изменники Пелны.

3

Хармана была красива и величественна всегда. В особенности в те минуты, когда тайны бытия падали к ее ногам, а стихии были ей послушны.

Стоя на носу корабля, она произносила длинную череду заклинаний, делавших Густую Воду покорной. Герфегест невольно залюбовался ей. Смертная женщина, повелевающая стихиями. Ее длинные черные одежды струились по совершенному телу, подчеркивая ее стройность. Да, она была привлекательна. Она была привлекательнее любой женщины, виденной Герфегестом когда-либо. И Герфегест благодарил судьбу за великое откровение, данное ему той странной ночью в Нат-Туоле, вечным напоминанием которой сиял на пальце Харманы теперь Перстень Конгет-ларов.