Лев Толстой - Виктор Шкловский

Ничего не скрывая и не сглаживая, относясь с большой любовью и личным пристрастием к своему герою – писателю и человеку Льву Толстому, Шкловский главной задачей ставил «узнать правду», а «не решать споры, давно погашенные смертями».

Книга Шкловского – первая серьезная биография Толстого, уместившаяся в одном томе. Работа П. И. Бирюкова составила четыре объемистых тома; четыре книги фундаментального труда Н. Н. Гусева довели изложение до 1885 года.

Книга «Лев Толстой» получила широкое признание у читателей и высоко оценена литературной критикой. Положительная информация о книге появилась в 1964 году в целом ряде газет и журналов. В рецензии Ал. Горловского отмечалось: «Книга Шкловского емкая. Она удивительно не помещается в узких рамках какого-то определенного жанра. То это спокойный, почти бесстрастный пересказ фактов, то поэтическая мелодия, то страстная полемика, то литературоведческое исследование. Но всегда это раздумье, поиск, напряженная работа мысли… Книга Шкловского о Льве Толстом – роман, увлекательнейший роман мысли. К этой книге автор готовился всю жизнь. Это для нее, для этой книги, Шкловскому надо было быть и романистом, и литературоведом, и критиком, и публицистом, и кинодраматургом, и просто любознательным человеком» («Литературная Россия», 1964, 5 июня).

«Книгу В. Шкловского нельзя читать лениво, ибо автор заставляет читателя самого размышлять. В этом ее немалое достоинство», – писал А. Обертынский («Дон», 1964, № 9, с. 179).

Б. Сарнов подчеркивал художественную сторону книги и присущее автору «чувство современника», как бы свидетеля тех событий (Б. Сарнов. Глазами художника. – «Новый мир», 1964, № 7). О том же писал в заметке «Читая Шкловского» В. Сафонов («Звезда», 1968, № 2).

С критикой книги выступили некоторые литературоведы, исследователи Толстого. Ник. Арденс напечатал статью под названием «Есть о чем погоревать» («Литературная газета», 1964, 2 июля). Справедливо отметив некоторые пробелы и фактические неточности (во втором издании они были исправлены), Ник. Арденс решительно не одобрил литературную манеру Шкловского, заявив, что мысль автора «несется по ухабам». В том же номере газеты Арденсу возражал М. Гус: «Манера В. Шкловского своеобразна, необычна и нередко вызывает у некоторых читателей известное „сопротивление“: обилие ассоциаций, не всегда сразу постигаемых, сближение, казалось бы, далеко отстоящих друг от друга явлений и фактов, „перепрыгивание“ во времени и пространстве… С этой манерой мы встречаемся и в работе о Толстом. Оправдана ли она? Я без колебаний отвечаю на этот вопрос утвердительно. Ведь перед нами не академическое исследование – спокойное, неторопливое, детальное. И не биография в обычном смысле слова. В. Шкловский задался целью рассказать о бурной, противоречивой, даже мучительной жизни великого человека и великого художника, рассказать так, чтобы мы, читатели, ощутили дыхание гроз и бурь, гремевших в Толстом и вокруг него».

Более серьезными, чем у Ник. Арденса, были возражения В. Бурсова («Перед лицом Толстого». – «Звезда», 1964, № 12; статья повторена в кн.: Б. И. Бурсов. Реализм всегда и сегодня. Лениздат, 1967). Б. Бурсов упрекнул автора за недоверие к толстовскому дневнику (приведена цитата из книги: «О Льве Николаевиче нельзя судить по его дневникам, хотя они и правдивы, наименее надо верить отметкам, которые ставит себе он сам и его раскаяние»); за то, что «Шкловский то и дело пытается поймать Толстого на непоследовательности, на измене своему призванию», на том, что в жизни он поступал, «как все»; за отрицание прототипов. Все эти упреки едва ли справедливы. Многие страницы книги буквально основаны на дневниковых записях; но сам Толстой говорил Н. Н. Гусеву, что произведения больше открывают писателя, чем дневники (на этом суждении основана общая позиция Шкловского). Противоречие высокого призвания, исповедуемого идеала и помещичьего быта было одним из действительных противоречий биографии Толстого. Роль прототипов в его творчестве нашей специальной литературой явно преувеличена. Шкловский, может быть, слишком увлекся полемикой, но в основном его соображения и доводы следует признать верными.

Замечание Б. Бурсова: «Если, пользуясь терминологией Шкловского, говорить об отступлениях Толстого, то, следуя ленинской концепции, надо вскрыть противоречия его жизни и деятельности как выразителя идеологии патриархального крестьянства» – было принято и учтено во втором издании книги.

Выдающийся советский биограф Толстого, его бывший секретарь Н. Н. Гусев подробно разобрал труд Шкловского и в заключение писал:

«Объемистая книга В. Б. Шкловского о Льве Толстом с первой страницы до последней читается с неослабевающим интересом. Жанр соединения повести с биографическими материалами не оказался искусственным и оправдал себя в книге В. Б. Шкловского.

Есть недочеты – пробелы, противоречия, ошибки, но в этой книге находим в то же время и большое достоинство, свойственное всякой настоящей биографии – не только уважение, но и любовь к тому лицу, жизнь которого описывается.

Толстой говорил: «Только любовь дает истинную проницательность и мудрость». В. Б. Шкловский советует читателю своей книги сделать Толстого спутником своей жизни. Сам он в полной мере исполнил то, что советует другим. Вся его книга проникнута искренней, неподдельной любовью к Толстому, и эта любовь передается читателям.

По всей книге рассыпаны меткие наблюдения и суждения автора, касающиеся внешней и внутренней жизни Толстого, его душевных качеств, содержания его мировоззрения, характеристики его произведений и их героев.

Книга вводит читателей в общую атмосферу каждого периода жизни Толстого. Для тех, кто мало знает Толстого или имеет о нем неправильное представление, книга В. Б. Шкловского может послужить дорогой к тому, чтобы начать внимательно читать не одни только знаменитые художественные произведения Толстого, но, как советует автор, и прочие его произведения, дневники и письма.

Книга В. Б. Шкловского «Лев Толстой» – значительное явление в нашей толстоведческой литературе» (Н. Гусев. Биография Льва Толстого. – «Русская литература», 1965, № 4, с. 213).

Книга переведена на греческий, французский, польский, болгарский языки и получила высокие оценки в зарубежной прессе.

Французское издание появилось в Париже в 1969 году (два тома, изд-во Галлимара, перевод Андре Робеля) и вызвало многочисленные рецензии. «Биография без прикрас», «Фундаментальный труд», «Портрет гиганта» и т. п. – таковы заголовки газетных статей.

Андре Стиль особо отмечал достижения Шкловского в жанре романа-биографии и его способность «освежить огромный документальный материал» («Humanité», 1970, 22 января). В еженедельнике «Les Lettres françaises» (1969, № 1314) были помещены три первые главы с вступительной статьей Л. Арагона «Вот другой Толстой – Толстой Шкловского». Арагон сопоставил книгу Шкловского с «Жизнью Толстого» Р. Роллана, напечатанной шестьдесят лет тому назад; в этих двух книгах два века сошлись лицом к лицу: «тогда и теперь – какие поразительные изменения, какие сдвиги в трактовке одного и того же сюжета».