Буран, Тайга и Асмодей. Пора домой - Денис Чистяков

со страниц своей книги. Стать женщиной… Когда-то давно Андрей был уверен, что, оказавшись в женском теле, я обрету небывалый опыт, научусь понимать женщин, но… нихрена. Конечно, я лишь сменил физическую оболочку, оказался всего лишь гостем в теле Санрайз. Все тем же Димкой в совершенно неадекватной ситуации, которая скорее еще больше запутывала, нежели объясняла. Мыслил я как прежде и многое бы отдал, за действительно дельный совет по моей проблеме. И вот теперь у меня в руках, стараниями Санрайз, оказалась книга, предназначенная быть инструкцией к взаимопониманию полов. Она будто продолжала тему, начатую в мире Санрайз, от чего я тут же забыл про монстров и все те неприятности, которые оставил в другом мире. Я понятия не имел, почему среди прочей литературы, Санрайз привлек томик советов по налаживанию взаимоотношений. Сперва я позволил себе вообразить, что Санрайз будто бы уже в отношениях со мной и, как и я, пытается в них разобраться, но вскоре мысли снова скатились к моей шизофрении. Тема была обширная и непознанная, вызывающая страх и панику. Я будто играл сам с собой и не только вообразил себе идеальную девушку, но и все то, что происходило со мной после запуска игры. Мысль не новая, навязчивая, от которой я не представлял, как избавиться. Прежде я просто смирился с теми условиями, в которых оказался, но всякий раз просыпаясь в собственном мире, я все хуже различал реальность. А в свете разговора с Дарлисом, понятие «реальность» и вовсе казалось условным.

Я окинул взглядом комнату, пытаясь найти признаки того, что этот мир не настоящий, но комната была такой же, как и всегда. Никаких скрытых камер, микрофонов-удочек и софитов, падающих с потолка, как в «Шоу Трумэна». Невольно я вернулся к версии, что в этом настоящем мире, не настоящим стал именно я. Возможно, как сказал Дарлис, мы действительно стали кем-то вроде призраков здесь, в родной реальности. Даже если так, я понятия не имел, что с этим делать.

Вздохнув, я неосознанно перелистнул пару страниц книги, будто просыпаться после боя подобным образом было для меня привычным делом. Непрошенные советы, буквально возникшие передо мной, едва я вернулся в собственное тело, на время заняли мои мысли, вытеснив из них проблемы другого мира. Я не знал, погиб ли я или Санрайз сумела отбиться от странных паукообразных. Какое решение она приняла, если выжила, и удалось ли нашему отряду выбраться из крепости Даглат. Как бы то ни было, я ничего изменить не мог и, выдохнув, позволил себе сосредоточиться на тексте. Каждая новая выхваченная мысль автора удивительным образом сходилась с моими чувствами. Я понимал, что мой мозг намеренно находит те строки, которые ему близки в настоящий момент, игнорируя всю прочую шелуху. И в каждый новый афоризм я помещал себя, Санрайз и наши не простые отношения. «Мужчина … теряет себя в контакте с партнершей …перестает ощущать самого себя». Несмотря на то, что периодически изображал Санрайз, себя я вроде бы сохранил, хотя в мирах очевидно потерялся. И едва ли остался прежним…

Перелистнув еще пару страниц, будто гадал на книге, пытаясь найти в ней ответы на неведомые вопросы, я прочел новое послание.

– Чем ближе мы к человеку, тем легче нам причинить ему боль или испытать ее самому.

Едва ли Грей мог предполагать такую близость, какая была доступна нам с Санрайз, но его слова напомнили мне о недавно испытанных боли и обиде. Я поднял взгляд от книги и посмотрел на стол, где заметил новое письмо от Санрайз. Весь тот путь, что мы проделали от Мисталира до форта Даглат, я надеялся получить ответы, узнать причину, по которой Санрайз меня выдала Веронике. Узнать о ее чувствах, если они были. И вот сейчас, когда письмо было в паре метров от меня, я медлил. Возможно, потому что боялся, хотя усталости во мне было заметно больше, чем тревоги. Тревоги практически не было, только вскрытой мозолью где-то внутри ныли воспоминания о минувшем разговоре с друзьями и Вероникой. На их фоне даже терялось нападение насекомых.

Я взглянул на книгу в своих руках, задумавшись на мгновение, не было ли в ней какого-то намека Санрайз. Сейчас, как и в прошлом, эта книга казалась мне совершенно бестолковым набором банальных истин, которые люди никогда не используют, потому что это требует усилий и осознанности. Я не помнил, что заставило меня купить ее, возможно, чей-то совет, а может она и вовсе осталась от моей бывшей. Поджав губы, я воображал Санрайз в ее истинном обличии, погруженную в бестселлер. Нашла ли она в нем что-нибудь интересное? Возможно, написала мне пару цитат, а может не успела прочесть ни строчки… Отложив книгу в сторону и выбросив ее, наконец, из головы, я напомнил сам себе минувший разговор с друзьями, мельком взглянув на стол. В голове снова крутились мысли о бесперспективности моих чувств, их обреченности и наивности. Перед глазами всплывала ехидная улыбка Вероники и полные непрошеного сочувствия глаза друзей. Они смотрели на меня как на больного и обадривали как больного. Да, никто из них не осудил меня, не посмеялся надо мной, но и не дал совета. Ничего кроме «дойдем до Разлома, и там все встанет на свои места». Я знал, что другого решения быть не может, но надеялся на что-то…, хотя сам не мог понять на что.

Я заставил себя подняться и медленно подошел к столу. Мне будто предстоял новый не простой разговор, и я не был уверен, что готов к нему, готов к ответам…, или их отсутствию. Я не был обижен на Санрайз, но погружаться в основы взаимоотношений с потенциальной галлюцинацией мне было страшно. Словно в очередной раз погружаться в бездну, из которой мог больше не выплыть.

В самом начале письма, написанного уже изученным аккуратным подчерком, были извинения. Я поначалу решил, что Санрайз извиняется за выданную тайну, но она извинялась за проблемы с полицией, о которых я уже успел забыть. Она обязалась следовать моим требованиями, которые я оставил на случай, если полиция начнет ломиться ко мне в квартиру. Сам тон письма был на удивление миролюбивым: извинения и благодарности за мое стремление починить портал и впервые не малое количество зачеркнутых строк. Зачеркнутых так же старательно, как те, что писал я, пытаясь подобрать верные слова. Было очевидно, что это письмо не просто далось Санрайз и это отчего-то меня утешило. Я прочел о том, как Санрайз очнулась во дворце в компании с