Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

чем-либо их не займу, они могут сделать что-то безумное. Выполнив очищающий цикл вдоха-выдоха, я восстановил свои центры речи.

– Я не единственный, кто изменился с того дня.

Я ощущал на себе ее взгляд – глаза Лилии внимательно изучали мое лицо. У меня возникло отчетливое ощущение, словно она в деталях знала, что я испытал несколько мгновений назад.

– Верно, – прошептала она. – Но каждый из нас делает выбор, не так ли? И сейчас мы те, кто мы есть. Мне жаль, что из-за меня вам стало не по себе, сэр Рыцарь.

– Что? Прямо сейчас?

Я увидел ее кивок боковым зрением.

– Пару секунд назад вы смотрели на меня. Я и прежде видела лицо с точно таким же выражением.

– Слейт.

– Да.

– Ну так вот, – веско произнес я. – Я не Слейт! И не ручной монстр для развлечения Мэйв.

– Нет, – произнесла Лилия печальным голосом. – Вы оружие, которое Мэб создала для войны. Вы несчастный человек. У вас всегда было такое доброе сердце.

– Было? – спросил я.

– Оно уже не ваше, – тихо ответила Лилия.

– Я не согласен, – возразил я. – Категорически.

– А нужда, которую вы почувствовали пару мгновений назад? – спросила она. – Эта жажда родилась в вашем сердце, сэр Рыцарь?

– Да, – просто ответил я.

Лилия замерла на секунду, склонив голову на сторону.

– Скверные побуждения живут в каждом, – сказал я. – Меня не волнует, насколько вы нежны, святы, искренни или верны своим идеалам. Скверные побуждения живы. Похоть. Жадность. Страсть к насилию. Для них не нужна злобная королева. Это часть каждого из людей. У кого-то больше, у кого-то меньше, но это всегда живет внутри.

– Вы хотите сказать, что были таким безнравственным с самого начала? – спросила Лилия.

– Я говорю, что мог бы быть таким, – сказал я. – Но сделал другой выбор. И буду продолжать делать этот другой выбор и в дальнейшем.

Лилия слабо улыбнулась и снова посмотрела на озеро.

– Вы хотели побеседовать со мной о моем Рыцаре.

– Да, Хват, – сказал я. – Он, по сути, дал мне время до полудня покинуть город, иначе дым столбом, как в старых вестернах. Я занят. У меня нет времени уезжать из города. Но я не желаю, чтобы любой из нас пострадал.

– Что вы хотите, чтобы я сделала?

– Прикажите ему не дергаться, – сказал я. – Хотя бы несколько дней. Это очень важно.

Лилия склонила голову:

– Мне больно говорить это, сэр Рыцарь. Но нет. Я не могу так поступить.

Я приложил значительные усилия, приглушая скрип зубов.

– Почему нет?

Она снова сверлила меня пронзительным взглядом зеленых глаз.

– Может ли это быть? – спросила она. – Может ли быть, что вы зашли настолько далеко, став единым с вашей нынешней компанией, что даже не осознаете, что здесь происходит?

– Хм, – сказал я, нахмурившись. – Вы имеете в виду здесь, сегодня?

– Я имею в виду здесь, – сказала Лилия. – В нашем мире.

– Да, эм. Возможно, вы не слышали, но в последнее время меня не было в нашем мире.

Лилия покачала головой:

– Фрагменты пазла перед вами. Вам остается собрать их воедино.

– Нагоняете туману? – спросил я. – Почему бы вам просто не сказать мне, что имеется в виду?

– Если вы знаете, то нет нужды говорить. Если же действительно не знаете, никакие речи вас ни в чем не убедят. Кое-каким вещам приходится учиться самостоятельно.

Я издал звук, выражавший отвращение, и сплюнул в озеро. Вот вам, охранники в укрытии.

– Лилия, – сказал я, – послушайте, это совсем несложно. Хват собирается на меня напасть. Я не хочу причинять ему вреда. Поэтому я пришел сюда с миром, чтобы обговорить это. Что такого я сделал сегодня, что убедило вас, будто я какой-то маньяк в состоянии острого психоза, которому нельзя доверять?

– Речь не о том, что вы что-то сделали, – сказала Лилия. – Речь вообще не о чем-то таком, что вы можете контролировать. Вы не знаете.

Я в отчаянии воздел руки:

– Не знаю чего?

Лилия, нахмурившись, внимательно рассматривала меня с озабоченным выражением лица:

– Вы… – Она покачала головой. – Боже, Гарри! Вы действительно говорите все это всерьез. Вы не ее орудие?

– Нет, – сказал я. – Пока нет.

Лилия кивнула, задумавшись на секунду. И потом спросила:

– Вам не будет больно, если я к вам прикоснусь?

– Зачем? – спросил я.

– Потому что я должна знать, – пояснила она. – Я должна знать, это уже на вас или еще нет.

– Что именно?

Она покачала головой:

– Я не могу рисковать, отвечая на вопросы, пока не удостоверюсь.

Я хмыкнул. Потом подумал. Что ж, я могу подержать своего внутреннего неандертальца на привязи, если это поможет мне получить какие-то ответы.

– Ладно, – согласился я. – Валяйте.

Лилия кивнула. Потом подошла ко мне, приподнялась на цыпочках, потянувшись вверх, и ее тонкие теплые пальцы коснулись моего лба. Как мать, проверяющая температуру у ребенка. Она долгое время стояла так с отрешенным взглядом.

Потом внезапно вскрикнула и обвила меня руками.

– Ой, – сказала она. – Ах. Мы думали, ты захвачен.

Да уж, внутренний неандерталец или нет, но, когда девушка такой невероятной красоты прижимается к твоему телу, удачно сострить как-то не получается.

– Э-эм. У меня давненько не было обнимашек.

Лилия откинула голову назад и рассмеялась. Ее смех вызывал поразительные эмоции: словно ты ел горячее печенье, оттаивал в теплом душе и прижимал к себе маленького лохматого щенка – одновременно.

– Хватит, – проговорила она, – хватит! Вылезайте. Он друг.

И как по волшебству, отовсюду стали появляться фэйри – буквально из всего, что находилось вокруг. Эльфы, маленькие гуманоиды не больше фута ростом, вынырнули из кустов. Змея размером с телефонный столб выползла из-за опор моста. Семь или восемь фэйри-гончих с серебристой шерстью появились из-за ухоженных кустов туи. Два массивных кентавра и с полдюжины сидхе Летнего двора просто возникли из-за своей завесы невидимости. Они были вооружены луками. Брр… Если бы я попытался причинить Лилии какой-то вред, то очень быстро стал бы похож на дикобраза. Вода в пруду заколыхалась, и несколько выдр, судя по размеру, явно доледникового периода выползли на берег.

– Йо-хо-хо! Ух! – произнес я. – Ничего себе. И все это ради меня?

– Только дурак без уважения отнесся бы к твоей силе, – сказала она. – Особенно теперь.

Лично я считал, что она погорячилась, парочкой эльфов-лучников могло быть и меньше, но не стал ей об этом говорить.

– Ну что ж, – сказал я. – Ты ко мне прикоснулась. Теперь давай ответы – хоть какие-то.

– Безусловно, – согласилась она.

Лилия сделала жест рукой, и открытый воздух внезапно сделался таким, как в плотно закрытой комнате. Когда она заговорила, голос ее звучал странно, словно доносился из старого радио.