Завеса Правды и Обмана - Анали Форд

сидели на скамьях, качались в лиственных гамаках и лежали на мягком полу, пока другие со своих тонких пальцев кормили их странными красными и оранжевыми фруктами. По сравнению с лесными фейри, Тетис, стоявший подле меня, выглядел совершенно отстраненным, непохожим на других фейри. Неким существом, которое протащило бы меня – возможно, даже не осознав этого – через все пространство зала, прежде чем мне удалось бы выдавить из себя хоть словечко.

– Мне нужно поговорить с Калдамиром, – произнесла я. Дыхание сбилось в неритмичной гонке за моим бешено колотившимся сердцем. Звуки воспринимались блекло и глухо, но в этот раз дело было вовсе не в отравляющем легкие человека воздухе и не в волшебном озере. – Он бы никогда…

– А кто, по-твоему, все это затеял?

Мои губы сжались.

Ну конечно. Он. Он обманул меня. Вынудил поверить, что станет оберегать, когда на самом деле всего лишь хотел убедиться, что я доживу до жертвоприношения.

Именно подобной подлости и следовало ожидать от фейри.

Мы резко остановились в конце двух длинных столов, где, возвышаясь над остальными, расположился третий. Корни здесь наслаивались друг на друга, переплетались, практически достигая фейри, восседавшего за центральной частью стола. На сей раз даже сверхъестественная красота Никса не смогла вытеснить из моей головы навязчивых пугающих мыслей.

Вот оно. То, зачем меня привели сюда.

Самая ужасная судьба из всех возможных.

Мужчины и женщины начали занимать свои места по обеим сторонам центрального стола, но только севшие ближе всего к принцу, казалось, не были всецело и безнадежно ослеплены его очарованием. Тетис слегка закатил глаза, изобразив перед Никсом полупоклон, а затем подтолкнул меня вперед.

Кланяться я отказалась. Но, разумеется, выбора у меня не было: под моими ногами проявились корни и потянули мой корпус вниз. Узловатым подобием пальцев они надавили на позвоночник, и единственное, что оставалось сделать – согнуться пополам.

Они пресекли возможность шевелиться, пока Никс движением руки не приказал им слиться с полом. Может, они и заставили меня склониться, но не смогли стереть оскал с моего лица, когда я в очередной раз посмотрела в глаза принцу лесного народа.

– Я несказанно рад тому, что озеро не испортило тебе настроения. Армин как раз рассказывал о твоем недолгом погружении. – Никс прищурил глаза, неторопливо осмотрев меня. Взяв из миски последнюю вишенку, он оторвал черенок и закинул ягодку в рот. Когда она лопнула на его губах, он наклонил голову и осторожно сплюнул косточку обратно в миску. Отодвинув ее, принц снова заговорил. Моя решимость дрогнула всего на мгновение под тяжестью его взгляда.

– Ты вовсе не выглядишь взбешенным.

– Внешняя сторона всегда обманчива, – ответил Тетис, в итоге отпустив мою руку и направившись к столу, чтобы занять оставшееся свободное место рядом с Никсом. – Если уж на то пошло, взгляни на себя.

Либо Никс проигнорировал замечание Тетиса, либо, вероятнее всего – как мне начало казаться, – он вовсе не понял его слов, потому что все внимание манерного принца было приковано ко мне. Именно его взгляд не позволял сдвинуться с места даже теперь, когда рука Тетиса больше не мешала мне бежать.

Этот испытывающий взгляд и сотня фейри, окружавшая меня, из которой каждый страстно желал подчиниться очередному приказу Никса… О Калдамире и остальных принцах не шло и речи. Как вообразить, что я смогла бы дойти до другого края главного стола.

На расстоянии я видела остекленевшие взгляды фейри, но знала, что долго они смотреть не смогли бы. Если того не пожелал бы Никс.

– Ты выглядишь так, будто привидение увидела, глупышка.

Жакет Никса был распахнут, рубашка под ним же – расстегнута. Из-под нее проглядывалась гладкая, рельефная грудь. Он наклонился ко мне, и я впервые заметила простенькое ожерелье, обвившееся вокруг его шеи. Крошечный, очень тонкий корешок, перекрученный в подобие колье на его ключицах.

Тетис проследил за моим взглядом и тоже подался вперед, заговорщически приподняв брови.

– Последние полвека Никс никак не может определиться со своими чувствами к дереву.

Мне нечего было сказать в ответ на это, и он добавил:

– То есть формально она лесная нимфа. Что, соответственно, также делает ее деревом.

– И формально, – нахмурившись, произнес Никс, – мы больше не вместе.

– И все же ты носишь ее подарок.

– А что? Мне нужно было его выбросить только потому, что мы больше не встречаемся? – поинтересовался Никс. – Серьезно, Тетис, – сказал он, и на его лице проступило беспокойство, когда он, извернувшись в кресле, посмотрел на Тетиса, – мне нужно было его выбросить?

Тот ничего не ответил. Калдамир опередил его.

– Не думаю, что Делф заинтересована в способах вызвать напряжение в штанах Никса. И в меньшей мере ее интересует, какие он носит украшения.

Он был прав. Сейчас это занимало меня меньше всего: мои колени подкашивались, и никакие смешки принцев не могли этого остановить.

Взгляд Никса метнулся ко мне. Прищурившись, он снова посмотрел на Тетиса.

– Эй, ты! Что ты ей рассказал? Она буквально совладать с собой не может.

Он взмахнул рукой, и стол разделился надвое посередине, как древесные стены входа в Лесной двор раньше, образовав проход, ведущий на противоположную сторону, между двумя рядами других столов. Пока я наблюдала за этим, прямо за спиной у Никса из земли вырос своего рода пьедестал. Калдамиру явно не понравилось, что его неприличным образом проигнорировали, но сейчас на него не стоило обращать внимания.

Оно было привлечено тем, что лежало на пьедестале: еще один корень, заточенный под лезвие.

– Шаг вперед. – Следующие слова Никса стали приказом. Я не смогла не подчиниться ему.

Все верно. Если он собирался принести меня в жертву на виду у всех своих подданных, то вряд ли получилось бы противиться ему. Но где-то глубоко пульсировала надежда, что я умру, сохранив хоть толику сбереженного достоинства. Мне не довелось стать героиней для моей деревни, но однажды Сол узнает, как я стала героиней для него. Лишь в этом был смысл. Мысли цеплялись за эту идею, когда я шагала вдоль промежутка между столами на другую сторону.

Над головой закатное солнце осветило ветви, отчего стало казаться, что сами они мерцают золотым сиянием. Зеркала, подвешенные на природных балках, ловили свет, бликами ниспадая на нас, подобно россыпи падающих звезд. Вскоре солнце будет поглощено горизонтом, но в это короткое мгновение весь лес будто окрасился пламенем расщепленных лучей.

От Никса исходил жар, которого я не чувствовала ни от кого другого. Стоять так близко к нему было невыносимо. Неудивительно, что остальных тянуло к нему, как мотыльков на огонь.

– Калдамир был достаточно любезен, раз