Плохиш для Апельсинки (СИ) - Дубинская Анна

Маленькая деревушка находилась между двух рек. В детстве я всегда проводил время на речке с такими же детьми, которых родители на все лето отвозили к бабушкам.

Сейчас я шел по пыльной узкой дороге и думал, что скажет отец. Ведь я ему так и не позвонил и не сообщил, что еду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его дом находился в самой глубине деревни. Поэтому мне пришлось пройти все дома: старенькие пошарпанные избы и новые незнакомые кирпичные.

По пути поздоровался с парой бабушек, и был замечен одним важным петухом.

Вот я и на месте. С первого взгляда казалось, будто ничего не изменилось. Та же яблоня, скамейка, качели. Сколько меня тут не было? Наверное, целую вечность.

Я скрипнул калиткой и пошел в дом. Дверь легко открылась. Закрывали ее, как помню, только на ночь.

Я поднялся по маленькой лестнице и заглянул на террасу.

— Привет, — увидел я отца и поздоровался.

Он сидел и чистил картошку и сперва не обратил на меня внимания. Он был слегка помятый, но ухоженный и даже побритый. А самое главное — трезвый.

Ура! Значит, мне повезло. Папа мог не пить месяцами и нормально работать. Но как только ему попадала капля спиртного в рот, все — пиши, пропало. По этой причине мама и развелась с ним, когда мне было восемь лет.

— Артём? — папа даже встал со стула. — Какими судьбами?

— Ммм.… Да так. Приехал навестить.

— Хм. Ну, садись, коль приехал. Рассказывай. Надолго? — отец с прищуром посмотрел на меня и улыбнулся.

— Да нет. На неделю. Посмотрим.

— Ясно. Бери тогда нож и помогай, — всерьёз сказал он.

Узнаю папу. Всегда он такой прямолинейный был. Ну что ж картошка, так картошка.

…

У папы я гостил уже три дня. Мы ходили на рыбалку и в баню. Я полол и поливал грядки, играл в карты с папой, ходил на ручей, купался в реке и даже один раз собирал колорадских жуков. В общем, не жизнь, а сказка. Хотя конечно мне не хватало всех удобств и интернета.

Я все чаще и чаще думал о Лере. В этом плане деревня мне нисколько не помогла. Я скучал по ней, я безумно хотел ее поцеловать и вдохнуть сладкий запах ее волос.

А еще я начал осознавать, что сделал неправильный выбор. Не такой уж это ужасный вариант — жить с отцом. Гораздо хуже, оказалось, быть без Апельсинки.

Оскар был прав. Я втюрился. А разве можно еще по-другому объяснить это сумасшедшее влечение к девушке, которое росло с каждым днем.

Мне даже не хотелось придумывать программу на фестиваль. Хоть я все еще не перегорел и хотел туда поехать. Но мое рвение немного потускнело и стало не таким живым и красочным. Без Леры будто все, что я так боялся потерять, перестало иметь смысл.

Уезжать, как ни странно отсюда тоже пока не хотелось. Маме звонил каждый день и сообщал, что со мной все хорошо. Несколько раз порывался позвонить Лере, но так и не смог.

Сегодня папа уехал на работу, а я остался совсем один. Я бродил, размышлял, тысячу раз прокручивал в голове последние события и в какой-то момент пришел к тому, что все-таки нужно сообщить все Лере. Как только приеду в город — сразу ей все расскажу.

От этого решения на душе сразу полегчало. Пусть она и уедет, но она должна знать правду про свою маму.



15 глава

Лера

— Лерчик, позвони, позвони ему. Просто узнай, спроси, почему он тебя бросил. Я знаю, что говорю. Тебе будет легче, — уговаривала меня Ксюша.

Мы сидели с моей сестрой в ее дворе, ели мороженое, и выгуливали Бони. Так она назвала серого пушистого кота, которого все-таки взяла к себе домой. Он был домашним, но иногда, как сегодня, сестра брала его на улицу и давала погулять по свежей зеленой травке. А все потому, что он был настоящим разбойником, и в квартире ему просто не хватало места для шалостей.

— Не могу я. Да и что я ему скажу? — вздохнула я, краем глаза наблюдая за котом.

Он бегал, прыгал и играл с травинками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А лучше мучится всю жизнь и гадать, почему он так поступил? Ведь понятно сразу, что-то произошло! Не мог он так резко разлюбить тебя, — продолжала настаивать на своем сестра.

— Ну… Он и не любил может. Так симпатия была, и все, — пробормотала я грустно и откусила холодный рожок.

— Перестань. Я дело говорю! Помнишь Славку из девятого Б? Представь, десять лет прошло, а я до сих пор голову ломаю, почему он в одночасье перестал со мной общаться. Вроде и не люблю уж давно и не нужен он мне сто лет, но вот любопытно, хоть убей. Если встречу когда-нибудь его, то прямо в лоб так и спрошу, почему он кинул меня тогда.

— Хм. Ксюш, может ты и права? Зачем голову ломать? — повернулась я к сестре.

— Конечно, права. Звони. Прямо сейчас, — подначивала Ксенья.

— Нет. Я не смогу. Завтра. Давай завтра позвоню?

Я боялась ему звонить — это правда. Но еще больше я не видела в этом смысл.

— Лерунь, опять завтра? Так и год пройдет. Позвони. Ну, или напиши.

— Нет. Мне уже пора. Да и тебе тоже надо собираться, — напомнила я, вставая со скамейки.

Я отряхнула свободной рукой невидимые пылинки на юбке, чтобы придать непринужденность нашей беседе. На самом деле в душе мне было больно, и я едва сдерживалась, чтобы вновь не расплакаться. Хоть уже прошло немало времени, но я так и не смогла смириться с поступком Артёма.

— Позвонить успеешь. Поговорить пять минут всего-то.

— Ксюш, ты то уже с прической, а мне еще с волосами надо возиться, — пыталась найти оправдание я. — Нет, нет, не хочу я настроенье портить в такой день. Вдруг он мне что-то плохое скажет.

— Лер! Тебя итак бросили! Куда уж хуже! — негодовала Ксюша, жестикулируя руками.

— Не знаю, — я посмотрела на время. — Ой, Ксюш, побежала я. Увидимся. И правда уже задержалась у тебя.

Сегодня была серебряная свадьба у моих родителей. И к шести вечера я, как и сестра, должна была явиться в ресторан «Черный Агат», чтобы отметить в кругу друзей и родственников этот праздник.

— Ну, смотри систер. Только завтра обещай, что позвонишь?

— Обещаю, — заверила я ее.

— Ну, все. Пойду я этого бандита кормить. Зайдешь чай попить?

— Нет. Я уже поеду. Увидимся.

— Пока. Увидимся.

Я поехала домой, чтобы переодеться. Мысли об Артёме не давали мне покоя. До такой степени, что я уже стала копаться в себе и думать — что со мной не так? Может я недостаточно красивая? Или скучная? Или одеваюсь не так? Или слишком недоступная?

Не знаю. В последнее время ко всем моим эмоциям незаметно присоединилась злость. Да. Я сама была в шоке, когда неожиданно словила себя на этой мысли. Мысли о том, что я жутко злилась на парня. Он реально не понимает, что со мной сейчас происходит? Или для него это обычное дело? Повстречаться и вот так ни с того ни с чего бросить? Да, я злилась на него.

Около самого дома у меня зазвонил телефон.

Что? Женя? Да это была она. Я подняла трубку.

— Алло.

— Лера? Привет. Это Женя Приходько. Помнишь, мы на крыше виделись недавно? — слишком быстро и сбивчиво заговорила она.

— Да. Я узнала. У меня есть твой номер. Привет, — я замедлила ход и остановилась у арки.

Волна необъяснимой тревоги подступила к горлу.

— Эм. Лер, что у вас с Тёмой? — громко спросила она.

— С Чайковским? Эм. Уже ничего. А что? — как можно спокойнее сказала я.

— Ну, вы же встречаетесь?

— Да. То есть, нет. Уже нет. Мы расстались с ним, — заикаясь, произнесла я, не понимая, чего она от меня хочет.

— Ааа.… И как давно?

— Две недели назад. А что? Что случилось?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ой, Лер. Тёмка наш с ума сходит, — затараторила девушка. — Мне кажется, это как-то связано с тобой. Он с Оскаром поругался и теперь трубку не берет, а в последний раз, когда я его видела, он про тебя говорил. Помогай. Позвони ему. А то потеряем друга.

— Хорошо. Я позвоню. Позвоню, только не переживай. С ним все в порядке — я уверенна. Может, это не я виновата? Он про фестиваль много раз говорил. Может, готовится? — предположила я.