Нож сновидений - Роберт Джордан

– Значит, нас будет девятнадцать против тринадцати, – задумчиво промолвила Юкири чересчур терпеливым тоном. Даже движение, которым она поправила свою шаль, излучало терпение. – Плюс еще те, кто у них будет следить, чтобы их сборищу не помешали. Больше всего воры всегда о своих кошелях беспокоятся. – В словах старой пословицы проскользнуло некое раздражение. – В лучшем случае будет баш на баш, но вероятней, преимущество будет у них. Сколько из нас погибнет и сколько из них мы убьем или захватим? Важнее же, сколько из них спасется и сбежит? Не забывай, на своих встречах они скрывают лица. Если хоть одна сбежит, тогда мы не будем знать, кто она такая, но она-то нас опознает, а значит, очень скоро о нас узнает и вся Черная Айя. По мне, это мало похоже на то, чтобы отрубить курице голову. Больше напоминает попытку голыми руками бороться с леопардом в темноте.

Певара открыла было рот, потом, не промолвив ни слова, захлопнула его. Юкири была права. Она и сама могла бы прикинуть соотношение сил и сторон и прийти к тем же выводам. Но Певаре хотелось нанести удар – по кому-то, по чему-то, все равно по чему. И неудивительно. Глава ее Айя, должно быть, сошла с ума; Певаре поручили задачу подготовить Красных сестер – которые, по древнему обычаю, не связывают себя узами ни с кем, – к тому, что узами нужно будет соединяться не просто с каким-то мужчиной, а с Аша’маном; и охота за Приспешниками Темного в Башне уперлась в каменную стену. Нанести удар? Она готова была зубами прогрызться сквозь кирпичную кладку.

Певара подумала уже, что встреча подошла к концу – она вообще-то пришла узнать, как обстоят дела с Маррис, и пожала, как оказалось, горькие плоды, – но Юкири тронула ее за руку:

– Пройдись со мной. Мы простояли тут слишком долго, а я хочу тебя кое о чем спросить.

В нынешние времена стоит Восседающим от разных Айя постоять вместе слишком долго, то тотчас же, точно грибы после дождя, появятся слухи о заговорах. По какой-то причине беседа на ходу вызывала, по-видимому, куда меньше подобных толков. Смысла в этом никакого, но дело обстояло именно так.

Задавать свой вопрос Юкири не торопилась. Женщины шагали по одному из главных коридоров, который пологой спиралью проходил через всю Башню. Они спустились на пять этажей, так никого и не встретив, плитки пола сменили свои цвета с зеленого и голубого на желтый и коричневый, и наконец Юкири заговорила:

– С Красными связывался хоть кто-то из тех, кто отправился вместе с Тувин?

Певара чуть не споткнулась о собственные туфли. Впрочем, подобного вопроса вполне можно было ожидать. Вряд ли только одна Тувин посылала сообщения из Кайриэна.

– Сама Тувин, – сказала Певара и поведала почти обо всем, было в послании Тувин. Учитывая сложившиеся обстоятельства, ничего иного ей и не оставалось. Она умолчала об обвинениях в адрес Элайды и о том, как давно пришло письмо. Первое, как она надеялась, по-прежнему остается делом лишь Красной Айя, а второе могло потребовать весьма непростых и опасных объяснений.

– Мы получили весточку от Акоуры Вайет. – Юкири прошла молча несколько шагов, потом пробормотала: – Кровь и проклятый пепел!

Певара потрясенно вздернула брови. Юкири часто бывала грубоватой, но никогда прежде – вульгарной. И еще Певара подметила, что ее собеседница тоже не поделилась тем, когда было получено письмо Акоуры. Получали ли Серые другие послания из Кайриэна, от тех сестер, кто дал клятву Дракону Возрожденному? Спрашивать о том Певара не могла. Пусть при охоте на Черных они и вверяли друг дружке свои жизни, к секретам и делам своей Айя чужих подпускать нельзя.

– Как ты намерена поступить с полученными сведениями? – спросила Певара.

– Мы станем молчать ради блага Башни. Знают только Восседающие и глава нашей Айя. Из-за случившегося Эванеллейн готова свергнуть Элайду, но сейчас такого нельзя допустить. Ни сейчас, ни когда бы то ни было, наверное, – ведь необходимо восстановить единство Башни и разобраться с Аша’манами. – Особой радости при этих словах Юкири не выказывала.

Певара сдержала свое раздражение. Пусть Элайда ей самой и не нравится, однако вовсе незачем испытывать любовь к той, кто занимает Престол Амерлин. Много разных и очень несхожих между собой женщин носили палантин и своими делами принесли немалую пользу Башне. Но можно ли назвать полезным для Башни то, что пятьдесят одну женщину отправили, по сути, в плен? Можно ли считать полезными для Башни события у Колодцев Дюмай, когда погибли четыре сестры и более двадцати попали в плен иного рода, угодив в паутину та’верена? Неважно. Элайда принадлежит – принадлежала – Красной Айя, и слишком много времени минуло с тех пор, как Красная сестра получала палантин и посох. После появления мятежниц опрометчивые шаги и поспешные, плохо продуманные решения казались делом прошлым, и спасение Башни от Черной Айя искупило бы любые неудачи и оплошности Элайды.

Разумеется, Певара вовсе не так сказала о том, что ее волновало.

– Юкири, ведь она начала охоту. Она заслуживает того, чтобы ее завершить. О Свет, все, что нам до сих пор удалось раскрыть, мы узнали благодаря случаю, а сейчас мы зашли в тупик. Если мы хотим двигаться дальше, нам необходимо опереться на авторитет и власть Престола Амерлин.

– Не знаю, не знаю. – Юкири явно колебалась. – Все четверо утверждают, что Черным известно обо всем происходящем в кабинете Элайды. – Она прикусила губу, поежилась. – Возможно, если мы сумеем встретиться с ней наедине, где-то подальше от ее кабинета…

– Вот вы где. А я ищу повсюду, – неожиданно позади них раздался голос.

Певара спокойно обернулась, но Юкири вздрогнула и пробурчала что-то язвительное – едва слышно, и Певара не разобрала, что именно. Если она будет продолжать вести себя в том же духе, что станет ничем не лучше Дозин. Или Тсутамы.

К Восседающим торопливо направлялась Сине – бахрома шали качается из стороны в сторону, а густые черные брови удивленно приподняты в ответ на сердитый взгляд Юкири. Как это похоже на Белых, логичных во всем и зачастую не видящих вокруг себя весь мир. Певаре нередко казалось, что Сине вообще не понимает, что им грозит нешуточная опасность.

– Ты искала нас? – почти прорычала Юкири, уперев кулаки в бедра. Несмотря на свой малый рост, она вся являла собой воплощение сдерживаемой ярости. Несомненно, отчасти ее гнев был вызван тем, что она выдала свой испуг, но Юкири по-прежнему полагала, что Сине, ради ее собственной безопасности, следует держать под строгим надзором, невзирая на решение Саэрин. И вот тебе на: эта женщина тут, одна и без охраны!

– Вас, Саэрин, хоть кого-нибудь, – невозмутимо ответила Сине. Прошлые страхи, что Черная Айя узнает, какое задание ей дала Элайда, исчезли почти без следа. Взгляд голубых глаз был теплым, но во всем остальном она вновь превратилась в образцовую Белую сестру – женщину, отличающуюся ледяным спокойствием. – У меня неотложные известия, – сказала она, как будто могло быть иначе. – Менее важное таково: этим утром я видела письмо от Аяко Норсони, полученное несколько дней назад. Из Кайриэна. Она с Тувин и еще с несколькими сестрами была захвачена Аша’манами и… – Склонив голову набок, она по очереди внимательно посмотрела на Юкири и Певару. – Вы ничуть не удивлены. Ну конечно. Вы тоже видели письма. Ладно, тут все равно поделать ничего нельзя.