Обреченный на скитания 2 - Сергей Мясищев

Проснулись поздно. Птицы щебетали, стараясь перекричать друг друга. Раньше лес был тихим и, я бы сказал, угрюмым. А тут! Я лежал и слушал какофонию птичьего гама.

Сейчас, при свете дня, я казался себе самым последним сексуальным маньяком. Заниматься любовью с каждой встреченной бабой! Боже правый, до чего я дошел! Но вспомнив, как и что было, губы расплылись в глупой улыбке. Мне было хорошо и наплевать, что по этому поводу думает моя совесть. А убивать людей не стыдно? Нет? Вот и заткнись. Я уже не тот мальчик Саша из сытого, благополучного мира. Где все по плану, где копят деньги на машину, квартиру, учебу и еще чёрт знает, на что. И радуются каждой купленной вещи, как дети! Тут же не знаешь, будешь ли жив завтра, послезавтра. И эта мысль не вызывает паники и депрессии. Это норма! И мораль тут другая!

Так, оправдав себя, я решил проанализировать сложившуюся ситуацию, а не заниматься самокопанием. Итак, что мы имеем? Во-первых, я всё ещё жив и это радует! Во-вторых, я внедряюсь в этот чуждый мне мир. Да, меня неплохо натаскали в КУЦ и Первом модуле, и непонятно, много ли осталось во мне от простого человека. Но лучше на этом не зацикливаться, иначе может наступить звёздная болезнь! Встреча с Харглами — отличный урок от зазнайства и самоуверенности.

Ещё этот Лес взбудоражил меня. Теперь вот мучайся, что я умею и как к этому достучаться. Ладно, оставим это, ввиду непонятности ситуации. Вопрос, что делать дальше? Сценарий действий, конечно, не поменялся, но… Зула и Милёна! Вот нажил себе проблем, придурок. А ведь придется с этим разбираться. Две девушки — это событие никакое, то есть обыкновенное. Вот только целенаправленно вести одну на встречу с другой! Да-а-а…

Не будем о грустном. И главный вопрос, где найти Зулу, Первого и Пластунов? Вот тут все мои умения бессильны. Где они сейчас, да и вообще живы ли? Сколько я не напрягался, связи с Первым я не чувствовал, а ведь раньше мог разговаривать с ним по связи. Что-то мысли у меня невесёлые, нужно прекращать это нытьё, лучше размяться. Мышечная деятельность удивительно быстро вымывает всякие глупые мысли!

Стараясь не разбудить Милёну, выполз из палатки. Осмотрелся. Было уже далеко не утро. "Время — 10–15". Да уж, припозднился. Тут я заметил, что палатка уже не увита плющом, но увядшие цветы вокруг палатки остались. И то хорошо, не придется вырывать палатку из переплетения ветвей. Оставлять тут палатку я был не намерен.

Спустился к воде, умылся и сделал разминочный комплекс. Когда закончил, увидел, что Милёна уже хлопочет около костра. Умничка, службу знает! Я ещё раз обмыл разгорячённое тело и подошёл к девушке.

— Доброе утро, красавица!

— Да какое уж утро, обедать пора! — хихикнула девушка, чмокнув меня, — сейчас, мой воин, покормлю!

— У нас, когда проснулся, тогда и доброе утро! — выдал я стандартную шутку, чем вызвал искренний смех Милёны. Похоже, не знала такой! — У тебя тоже татуировка появилась? Или только я такой чести удостоился?

— Ты о чем? — спросила Милёна. Я молча снял рубаху и показал правую руку. На плече была татуировка в виде ободка. Эдакая косичка из резных листочков. Девушка ойкнула и мгновенно скинула с себя блузку, обнажив торс. Груди Милёны призывно подрагивали, я сглотнул.

На плече у девушки была точно такая же татуировка. Приехали! Эдак на мне скоро живого места не будет. Я непроизвольно потёр тату на груди, доставшееся от Зулы.

— Сашенька! — счастливо улыбалась Милёна, из глаз у неё текли слезы, — это…

— Ну, ты что, стрекоза, — я подошёл и обнял девушку, — все нормально. Сама же трещала про Лес и благословение. Что плакать-то?

— Да-да. Это так, не обращай внимания, — девушка натянула свою рубаху и заправилась, — можно я с Жизнемирой поговорю? Дашь мне свой переговорник?

— Валяй, — я достал из кармашка плоский камешек, то ли минерал, то ли закаменевший кусок древесины. По крайней мере, руна "Телефон" легла на него идеально. Сжал в руке камень, он потеплел. Поднес его к уху. Тишина. Что такое? Испортился?

— Алло, Жизнемира? Алло!

— Я тебя слышу. Чего кричишь? — услышал я голос Жизнемиры.

— А чего ж ты молчишь тогда?

— Ты ж вызвал, ты и говори!

— Откуда я знаю, что ты меня слышишь уже? Нужно было сказать, что, мол, так и так, слушаю. Понятно?

— Слушаю! — раздалось в ответ. Да, многословием Жизнемира видать не страдает.

— С тобой Милёна хочет поговорить. Сейчас отдам телефон, тьфу ты, разговорник.

Я протянул камешек-разговорник Милене. Девушка взяла его с некоторой опаской:

— Бабушка? Ой! Да, да, это я — Милёна! Алекс! Я ее слышу!

— Безумно рад! — буркнул я, предполагая, что сейчас начнется обычный бабий треп.

Вздохнул и пошёл собирать вещи. Эдакими темпами, мы к холодам не выберемся из леса. Кстати, нужно спросить, тут зима-то бывает?

— Да, бабушка, нас Лес благословил. Откуда ты знаешь? А-а-а. Спасибо! Конечно, есть, мы же недавно ушли. Да, вот собрались обедать. Ага… — неслась от костра трескотня Милёны. Женщины в любом мире одинаковы. Наверное, когда дома была, столько с бабкой не разговаривала, как тут! Я упаковал палатку, собрал вещи и налил себе кипятка. Милёна благодарно посмотрела на меня:

— Я сейчас, — шепнула она, — да бабушка, конечно помню. Я знаю! Всё, пока. Мне нужно кормить моего мужчину. Ага!

Она протянула мне камень. Я взял его и поднес к уху. Тишина. Ну и ладно. Сжал его ещё раз, чтобы отключить. Камень стал холодным и я положил его в кармашек рюкзака.

— Что ж ты один кипяток пьешь? Сейчас, тут вот кое-что от выпечки осталось и сухарики, — засуетилась Милёна. Много ли человеку нужно, немного ласки, внимания, и она счастлива!

— Спасибо, солнышко моё! — проговорил я и игриво шлёпнул Милёнку по круглой попке.

Поев, собрались и вышли в путь. Ведунья, постояв с закрытыми глазами, уверенно показала направление движения. Пройдя немного рядом, не выдержав моего молчания, спросила:

— Ты представляешь, бабушка уже знала, что нас Лес благословил! Говорит, он ей уже нашептал!

— Когда проживёшь столько, сколько она, ты и без Леса будешь всё знать…

— Ну, почему ты такой неверующий?

— Да верю я, верю!

— Как ты думаешь, у нас теперь будет ребенок? — не унималась Милёна. Ох уж мне этот детский сад!

— Я не думаю, я знаю! НЕТ!

— А почему? Ведь нам было так хорошо. Неужели…

— Милёна, ещё не время. Понятно?

— Да, — грустно ответила Милёна. Какой ей ребёнок, когда она сама еще дитя! Я чувствовал себя рядом с ней глубоким стариком. Дальше шли молча.

Я посмотрел на Милёну, та закрыв глаза и расставив руки, осматривалась. Может и мне попробовать? Только как это сделать, чтобы опять не улететь в какое-нибудь далеко? Пока я размышлял, Милёна вдруг сказала: