Сверхновая американская фантастика, 1996 № 08-09 - Лариса Михайлова

— У Вас здесь есть паяльник и припой?

— Вы хотите запаять это обратно?

Я кивнул. Подрядчик не стал интересоваться мотивами моего решения.

— Паяльника у меня нет, — сказал он, — есть ацетиленовая горелка. — И повернулся к одному из экскаваторщиков:

— Дик, принеси припой и горелку, она не тяжелая.

Когда Дик вернулся с припоем и ацетиленовой горелкой, за дело взялся Чак Блэйн. На то, чтобы вновь запаять крышку, у него ушло всего несколько минут. Тогда Симмс повернулся ко второму экскаваторщику:

— Ларри, отнеси мистеру Бентли ящик вниз.

— Не надо, — сказал я, и положил ящик в яму, из которой его достали.

Надеюсь, Роун никто тут больше его не потревожит.

Я выпрямился и указал на бульдозер.

— И пусть бульдозерист ее закопает.

П.Е. Каннингем

Удовлетворение гарантировано[9]

В отличие от серьезного рассказа «Сын Идущего Сквозь Огонь» («Сверхновая», № 1–2, 1996), «Удовлетворение гарантировано» демонстрирует иную грань дарования П.Е.Каннингем. Хотя и здесь интерес к фольклору очевиден.

Чиморелло снова был пьян. Когда-то давным-давно он обнаружил, что его рог способен здорово поддевать крышки пивных бутылок, и теперь нынешний наш запас был исчерпан. Я выругалась и сказала ему все, что я о нем думаю.

Чим пьяно засопел и попытался облизать мне лицо, при этом его рог чертовски близко прошелся от моего глаза, едва не проткнув его. Я шлепнула его по морде, машинально отпрыгнув в сторону, когда Чим повернул голову, чтобы воткнуть свой рог куда-нибудь еще, и пошла обследовать ущерб.

Четыре пустые бутылки были заботливо выставлены в ряд на подоконнике в нашей кибитке, а их крышки аккуратно лежали рядом. В конце ряда, спущенный и обмякший, висел мой запасной мех для вина, проколотый и осушенный вплоть до последней капли перебродившего виноградного сока. А я-то считала, что бурдюк надежно спрятан под койкой. Чим самодовольно икнул.

— Наслаждайся, пока можешь, — бурнула я, — потому что все закончилось и мы на мели. Если ты не заметил, дела идут плохо.

— Чья в этом вина? Мы могли бы заразить стадо коз…

— Я говорила тебе, что не хочу так работать.

Но идея начала соблазнять меня. Когда мы пришли сюда, долина выглядела многообещающе, он была густозаселенной и процветающей, маленький городок с одного конца и богатые возделанные поля под защитой укрепленного замка Лорда с другого. Там должно было быть очень много фермеров и горожан, готовых купить любовный амулет или узнать свою судьбу у странствующей колдуньи. Но нашлась только одна старуха с больными цыплятами, других клиентов как-то не было. Ничего удивительного, что Чим начал кутить. Я и сама была не прочь пропустить стаканчик.

— Эти люди слишком сыты и счастливы. Они не нуждаются в наших услугах. Возможно, стоит отправиться в путь, найти какое-нибудь место, где в нас будет больше нужды.

— Как насчет того, что «забота о клиенте прежде всего»?

— О каком клиенте ты говоришь?

Чим рыгнул и ткнул своим рогом в лес позади меня. Теперь и я услышала едва различимый, легкий звук шагов на тропинке и осторожный шорох тяжелого плаща, — его придерживали руки особы, усердно старающейся остаться незамеченной.

— Я бы на твоем месте надел личину, — посоветовал Чим.

— Следи за собой, — ответили я и щелкнула пальцами в своей обычной манере, и воздух вокруг меня наэлектризовался. Любой посторонний мог бы увидеть теперь высокую, экзотическую женщину с по-змеиному темными глазами в простой черной мантии колдуньи, вместо худощавой девушки, которой на вид нет еще и двадцати, босой и, кроме всего прочего, в ночной рубашке. Единственное, что я не стала приукрашивать, были мои волосы, темные как водопад красного вина, за исключением одной пряди посередине, седой от корней волос до вьющихся концов. Я осмотрела результаты заклинания в оконном стекле и улыбнулась. Наведение личины я довела до настоящего искусства и гордилась собой.

Чим вздохнул. Воздух переливался вокруг его тела как масло с легким мерцанием, что делало мою собственную личину вульгарной и натянутой. Возле кибитки теперь стояла упитанная рабочая лошадь, лениво помахивая своим длинным блеклым хвостом, и от нее явственно несло пивом. Мне пришлось даже прищуриться, чтобы различить настоящего Чима под этой внешностью.

— Никогда не пытайся удивить единорога волшебством, — сказал Чим, — прибереги это для простаков.

Он икнул и нетвердой походкой двинулся к краю поляны, оставив меня разбираться с вышеупомянутым простаком, который как раз выходил из леса.

За советом к колдунье приходят не только бедные фермеры и простые горожане. Через какое-то время вы приобретаете способность узнавать людей благородного происхождения под любым обличьем.

Клиенту было лет четырнадцать, и это была девушка. Хотя ее плащ с капюшоном был запачкан и обтрепан, пальцы, крепко сжимавшие его, были длинными и нежными, поступь девушки под складками плаща — уверенная и гордая, ее лицо, насколько я смогла заметить, — с тонкими и благородными чертами. Выпрямившись, я расправила свою ночную рубашку в надежде, что иллюзия выглядит впечатляюще.

— Приветствую Вас, Леди. Какое дело привело Вас ко мне?

Она застыла на мгновение, удивившись, что я легко угадала ее происхождение.

— Я… Извините меня, э… — Не зная толком, как обращаться к колдунье, она приступила сразу к делу, — я пришла, чтобы попросить заклинание. Меня зовут…

— Не стоит.

Тайно купленные заклинания иногда приводят к кровавым междоусобицам, и я не могла позволить себе впутаться в это дело, не зная всех участников игры. Это то, чему учатся на собственной шкуре.

— Природа заклинания? — спросила я.

— Э… отворотное, я полагаю. Мне нужно отпугнуть единорога.

В этот момент голова Чима резко мотнулась в сторону, что вызвало у него пьяную отрыжку. Девушка изумленно взглянула за мое плечо.

— Что случилось с вашей лошадью?

— Плохое питание. Но к чему Вам отпугивать единорога? Я полагала, что девушка должна желать обратного.

— Разбежалась, — сказал Чим.

— Заткнись.

Девушка продолжала говорить.

— Мой отец — владетельный лорд этой долины. Он обручил меня с сыном лорда соседней долины по своей воле, чтобы закрепить союз, которого он добиваелся. — Отвращение исказило нежные черты ее лица. — Толстый самовлюбленный болван! Индюк надутый. Не то, что мой Таман Редфалькон… — Она поспешно закрыла рот руками.

— Ваш настоящий возлюбленный, — сказала я сухо. Догадаться нетрудно.

Девушка, убрав ладони ото рта, продолжила:

— Дворянский сын, правда, мать его была, ну, вы знаете. Впрочем, неважно, — торопливо сказала она. — Я считаю, что вины Тамана в том, что делала или делает его мать, нет. Таман — это единственное, что имеет для меня значение.

— Я полагаю, Ваш отец не одобряет.

— По его словам, кровь Тамана недостаточно чиста. Вот почему он навязал мне эту помолвку во время зимнего пира. И перед всем людом я не смогла отказать. Он хочет, чтобы я должным образом вышла замуж, прежде, чем Таман и я… — Тут она остановилась, и видимая часть ее лица покраснела от ярости.

Я кивнула. Она была симпатичной девушкой в том возрасте, когда они перестают задавать вопросы и начинают действовать.

— Вы и Таман, разумеется, не…

— Ни в коей мере, — она была оскорблена. — Вы что, считаете меня какой-то уличной девкой? Я намереваюсь сохранить свою невинность для моего будущего мужа.

Тут Чим зашевелился позади меня. Он сунулся мордой к девушке, которая, пискнув, отпрянула.

— С ней все ясно, — объявил Чим. — Она девственна, не сомневайся.

Я шлепнула его по носу, и он удалился, бормоча. Я погрозила ему кулаком за своей спиной.

— Вы пришли ко мне за заклинанием, — напомнила я.

Девушка отрывисто кивнула.

— Отец планировал свадьбу на этой неделе, пока идет праздник весны. Один из обычаев, который мы неукоснительно соблюдаем — обряд призыва единорога.

Уши Чима заинтересованно дернулись.

— И что, уже пора?

— Успокойся, — прошипела я. Кусочки головоломки сходились. — И как дочь лорда и будущая невеста вы избраны его призвать.

— Но если единорог отвергнет меня, тот, с кем я обручена, решит, что я не чиста и откажется от помолвки, — сказала девушка и горячо закончила, — тогда я буду вольна выйти замуж за Тамана, когда он попросит моей руки, чтобы «спасти» меня от скандала. Отец не осмелится сказать «нет».

— Хорошенький поворот, — сказал Чим, — подлость и низость. Это мне по душе. Скажи ей нашу цену.