Щенок - Евгений Щепетнов

Грохот окованных железом колес, толчки, скрип двери.

- Так.аккуратно берем. Мастер, куда его?

- На стол кладите. Все, пошли вон отсюда! Пошли, пошли! Натоптали тут, скоты!

- Так дождь же!

- Да вы всегда грязь найдете.вон, вон отсюда, сказал!

Лекарь дождался, когда парни выйдут из лекарской, подошел к Щенку, наклонился над ним и взгляделся в распухшее лицо, испачканное кровью. Постоял, взял руку парня, послушал пульс. Тот был ровным, хотя и слабым. Дондокс удивленно покачал головой, выпятил губы в удивленной гримасе, тихо бросил в пространство:

- Ничего-то мы не знаем! Ни-че-го! Человек - самое неизученное существо в мире! А мы.мы дикари!

- Ты сам с собой разговариваешь, мастер? - раздался голос за спиной, и лекарь вздрогнул, обернулся, покраснел, недовольно фыркнул, глядя Вожаку в невозмутимое лицо:

- Ну сколько раз я тебе говорил - не подкрадывайся! Когда-нибудь мое сердце не выдержит, и я умру прямо тут, у тебя в ногах! И будешь ты искать себе нового лекаря! И замечу - он будет не так силен, как я, и не так всепрощающ! Нет, когда-нибудь я плюну на вашу демонову школу, займусь только своей практикой и забуду как дурной сон дурацкий плац, и ваши каменные рожи!

- Ну чего ты так разбушевался? - миролюбиво сказал Лаган, слегка поджав губы от недовольства таким явным проявлением слабости - Я не думал, что ты меня не услышал. Мне казалось, я так громко топал. Ты лучше скажи - что с парнем? Будет жить, или нет?

- Если вопрос философский - нет, не будет! ЭТО жизнью не назовешь! Жизнь - это совсем другое! Если ты о том - будет ли парень жить некоторое время, до тех пор, пока кто-нибудь его не угрбит на дурацком задании ваших дурацких командиров, то - да, будет. Сейчас я его оживлю, но ему нужно будет хорошенько поесть. До Ритуала осталось всего два дня. Даже меньше. Если он будет слаб - Ритуала не пройдет. Впрочем - этот, скорее всего, пройдет. Поражаюсь его живучести. Тут и взрослый давно бы сдох.

- Ясно - Лаган кивнул и направившись к двери, остановился - Да, живучий парень. Интересно, у него когда-нибудь его мозги встанут на место? Ты ведь понял, что мальчишка так и не вылечился, не вышел из своего безумного режима?

- Может выйдет, а может и нет - равнодушно пожал плечами маг, и подойдя в столику начал раскладывать снадобья - Ты здесь останешься, или уйдешь? Если здесь, пожалуйста, сиди тихо и не мешай.

Дверь скрипнула, выпуская Вожака, Дондокс не обратил на это никакого внимания. Он выложил на ладонь шматок резко пахнущей мази, черпнеув ее из глиняной плошки, и начал натирать ушибы и раны Щенка, не особо заботясь, чтобы сделать это очень уж тщательно.

Зачем слишком заботиться о теле, которое возможно вот-вот погибнет - не во время Ритуала, так позже, во время тренировок, или потом, выполняя задание Императора. Расходный материал - сегодня один, завтра другой. Рабов, слава Создателю, пока хватает. Как и денег в казне.

Закончив растирать мазью, простер руки вперед, положил их на голову паренька и замер, сосредоточиваясь перед колдовством. Оно не отнимало много сил, но концентрация в этом деле совершенно необходима. Иначе вместо пользы можно доставить вред. Фактически - убить.

Через минуту в комнате запахло молниями, заискрило, появилось мерцающее голубоватое сияние, исходившее от рук мага. Процесс пошел.

Глава 4

Вожак открыл тяжелую дверь, украшенную позолотой, шагнул в прохладную полутьму, принюхавшись, улыбнулся. Пахло благовониями, краской, а еще - чем-то печеным, вкусным, от этого запаха рот сразу наполнился слюной.

Служитель храма умел и любил готовить, несмотря на то, что у него, как у всякого обеспеченного человека, были слуги, готовые сделать все, чтобы господин не отвлекался от важных дел. А их, этих дел, всегда великое множество, особенно, у такого человека, как служитель храма Создателя.

Этот храм был очень старым - никто не мог вспомнить, когда он был построен. Поговаривали, что еще до основания Школы - здесь когда-то находилась воинская часть, и все воины были обязаны посещать храм в седьмой день недели. Впрочем, никто не запрещал ходить в него и тогда, когда захочется - в свободное от службы время. За сотни лет с храмом ничего не сталось - мощные каменные стены можно было разбить только большими камнеметами, на них не могли воздействовать дождь, ветер и солнце. Внутри время от времени красили, подновляли штукатурку, но в общем-то и все. Предки строили даже не на века, а на тысячелетия.

Храм был небольшим - какой и должен быть в подразделении численностью не более шестьсот-тысячи человек. Внутри храма могли единовременно уместиться самое большее пятьдесят-семьдесят посетителей, что, впрочем, было вполне достаточно, чтобы обслужить большинство желающих припасть к источнику духовности. Честно сказать, учащиеся не отличались особой набожностью, но это и понятно, памятуя, что большинство из них были бывшими рабами, захваченными на северном материке, и не считавшими здешнего Создателя своим Богом.

В общем - служба здешнего священника не была особенно обременительной, хоть и получал он вполне достойную плату из казны Императора. Две службы в день - утренняя и вечерняя, да на выпуске Псов служитель храма обязательно стоял рядом с Вожаком и командующим Корпуса Псов, благословлял новоиспеченных бойцов на служение Императору.

Вожак подружился со священником давно, еще во времена своей молодости, когда и служитель храма тоже был молод. Они долго присматривались друг к другу, разговаривали, а потом их души нашли отклик друг у друга, хотя казалось бы - что может быть общего у тренированного, жесткого, циничного убийцы, и добродушного любителя печений собственноручного изготовления, полностью лишенного амбиций художника, волей судьбы надевшего облачение священника.

Возможно именно тот факт, что священник не имел амбиций, а значит был безопасен, в свое время и привлек Лагана, когда он выбирал себе друга. Впрочем - говорят, что друзей, как и любимых, выбирает не человек, а боги. Нельзя подружиться за что-то, за деньги, например, или за подарки, как нельзя за то же самое полюбить, что бы об этом не говорили продажные шлюхи, улыбающиеся каждому щедрому клиенту.

Приходя в храм, Лаган отдыхал душой. Вероятно, это было единственное место, где ему всегда были рады, вернее - рад. Принявший обет безбрачия священник не имел ни семьи, ни детей, как и Лаган, как и многие из Псов, за годы службы разучившиеся, так и не научившись - жить в семье, воспитывать детей, и вообще - жить нормальной, человеческой жизнью. По сути своей - священник был таким же осколком жизни, как и те, кто учился в школе.