Я тебя не хотела (СИ) - Малиновская Маша

— Совсем одурел?

— Ну чего ты? — Должанов обхватил снова меня за талию и притянул к себе. — Просто деловое предложение. И не одноразовое. Зато сколько преимуществ, не находишь?

— Пошёл ты, Рома, — со всей силы толкнула его в грудь. — Ты совсем уже берегов не видишь?!

Я развернулась и почти побежала. Злость кипятила кровь, а алкоголь только подогревал. Это же надо опуститься так низко, чтобы вот так предложить секс. Словно это очередной деловой контракт, пункт в трудовом договоре. Неужели каким-то своим поведением я дала Должанову повод сделать мне столь похабное предложение.

О нет, Аня! Не надо сразу искать проблему в себе. Это же Роман, мать его, Должанов. Так что ничего удивительного.

Я выскочила на балкон в одном платье и глубоко вдохнула ртом холодный воздух. Несмотря на то, что платье тонкое, а руки открыты, холода я не ощутила — настолько моё тело горело от негодования.

Сделала ещё глубокий вдох, и ещё. Кажется, сердце начинало стучать ровнее. Но вместе с тем вернулась и чувствительность к холоду. Весна только начинала вступать в свои права, и даже днём, когда пригревало тёплое солнце, было довольно холодно. А сейчас, ветреной ночью, уж тем более.

Я обхватила себя руками и поёжилась, но возвращаться в квартиру не хотела. Я ведь только-только в глубине души стала пытаться рассмотреть в Романе изменения. Он ведь повзрослел, думалось мне. Его преданность делу, талант вызывали уважение. И мне стало казаться, что он действительно изменился, и что мы даже сможем общаться, сможем слажено работать.

Но ни черта он не изменился. Стал ещё более циничным и самовлюблённым. Мудак одним словом.

Я услышала, как сзади тихо хлопнула дверь.

— Чего тебе? Больше некому предложить потрахаться, что ли? — сердце снова гулко забилось от злости и негодования.

Роман молчал. Он достал из-за уха сигарету и подкурил. Выпустил сизый дым, вглядываясь в тёмное беззвёздное небо. Кажется, он пьян сильнее, чем мне показалось во время танца. Хотя, мне-то какая разница?

Я развернулась, чтобы уйти, но Должанов задержал меня, ухватив за запястье.

— Отпусти, — я попыталась вырваться, но Роман не выпустил.

— Ань, подожди. Пожалуйста.

Не знаю почему, но я остановилась, и тогда почувствовала, что моё запястье свободно.

- Прости, если обидел.

Серьёзно?

— Ром, ты предложил мне спать с тобой. По-твоему, я не должна была обидеться?

— Извини, — Должанов стал непривычно серьёзным. — Я просто… Знаешь, помутилось как-то, вот и сказал глупость.

Новый порыв ветра заставил поёжиться снова, растрепал волосы и обдал запахом, который окутывал меня во время танца. Рома выглядел растерянным, он запустил пальцы в волосы, помогая ветру растрепать их на макушке.

— Ты злишься на меня, — Роман сделал ко мне шаг, но замер. — За школу и все те глупости, что я вытворял. За выпускной. Я был идиотом и трусом, а ты…

Пока я стояла словно громом поражённая, пытаясь понять, не чудится ли мне этот разговор, Роман поднял руку и мягко провёл большим пальцем по щеке, оставив горящий след. Взял между пальцами прядь волос и аккуратно протянул до самых кончиков.

— Кудри мне нравятся больше, — хмельно усмехнулся, а потом снова стал серьёзным. — Прости меня.

Всё это слишком странно. Рома или пьян в стельку или это какая-то игра. Спор с Беловым, например. Или и то, и другое вместе.

— Я замерзла, пойду внутрь.

И это была правда. Зубы отбивали чечётку, а плечи покрылись гусиной кожей. А ещё мне хотелось быстрее сбежать, чтобы не стоять сейчас рядом с ним, не ощущать снова на языке ту горечь, что и в вечер выпускного. Какая глупость! Я ведь даже не была влюблена в Должанова. Ну, по крайней мере, не по уши. Наверное. Господи!

23

В квартире стоял жуткий шум и запах алкоголя. Музыка разрывала динамики какой-то ритмичной зарубежной попсой. В момент, когда я вошла, Белов как раз подхватил Алину с барной стойки под колени. И как она в таком состоянии туда забралась? Ася со Светланой танцевали в центре гостиной, заливаясь смехом, а Ася ещё и чем-то из бокала. Вечеринка стала превращаться в безумие, и мне пора было делать ноги. Но сначала я согреюсь и немного приведу мысли в порядок.

Длинное платье путалось, пришлось его немного подобрать. Я налила себе в стакан сока и умостилась с ногами в большом кресле, что стояло чуть в тени. Зубы стучали о стекло стакана, стоило мне его поднести. Кажется, я замёрзла сильнее, чем показалось на первый взгляд. Должанов тоже вернулся в квартиру и направился прямо к бару. Плеснул себе в стакан чистый виски, даже лёд не добавил, и выпил залпом. Потом повторил. Кажется, босс и до пятницы не оклемается.

Меня заметила в укромном месте Света. Она была уже прилично пьяна, как и остальные, но продолжала прикладываться к горлышку бутылки, которую не выпускала из рук даже во время танцев. Минут двадцать мне пришлось слушать о тяготах нетрадиционной любви и о том, как сложно найти партнёра по душе.

О Света, подобные вещи сложны для любой любви.

— Время позднее, — я почувствовала усталость. Захотелось вдруг стащить с себя это великолепное платье и влезть в любимую пижаму. — Мне уже пора, вызову такси.

Такси, в общем-то, приехало довольно быстро. Мне даже удалось улизнуть из квартиры без долгих прощаний. Уверена, Валентин бы так просто меня не отпустил.

Но радоваться, как оказалось, было рано. Едва я умостилась на заднем сидении автомобиля, на улицу вывалилась вся компания.

— Ааань! — пьяно протянул Белов. — Подожжи!

Язык его не слушался, но намерения были понятны. Он почти тащил на себе Должанова, пьяного просто в стельку.

— Довези его домой, окей? Просто сделайте небольшой крюк. Пожалуйста.

Я и не успела ничего сказать, как Валик просто сгрузил Романа в такси рядом со мной.

— Анют, — прохрипел Рома. — Сначала закинем тебя.

Выбора мне не оставили, поэтому я кивнула водителю, распрощалась с шумной компанией и, отодвинувшись к окну, уставилась в окно. Роман, на удивление, сидел молча почти всю дорогу, большую часть которой он дремал. К разговорам я больше была не готова, поэтому была даже рада, что Должанов погрузился в алкогольный анабиоз.

Возле своего дома я вышла, заплатила водителю на всякий случай, вдруг у Романа нет налички, и пошла домой.

Квартира встретила меня тишиной и особым запахом ремонта, когда аромат свежей мебели смешивается с духом бумаги. Часть стены в моей комнате уже была оклеена новыми обоями — светло-сиреневыми. Необыкновенный цвет. Вообще-то я хотела фисташковый, но стоило мне увидеть развёрнутый и так оставленный кем-то из покупателей рулон, как я мгновенно влюбилась в этот цвет. Невероятная свежесть и нежность одновременно. И весна, и зимний уют. Ярко и в то же время очень комфортно глазу.

Я стащила платье, аккуратно разложив его на единственном свободном стуле в гостиной, разобрала там же диван. Кровать и другая мебель из моей комнаты были сложены в дедушкиной. Там места сейчас хватало, потому что его специальная медицинская кровать была собрана.

Закипел чайник. Я залила в заварнике ароматные листья, добавив щепотку чабреца, и ушла смывать макияж, пока чай настаивался.

Думать не хотелось. Анализировать сегодняшний день тоже. Хотелось просто пить любимый напиток и расслабляться.

Но, видимо, сегодня было не судьба, потому что телефон в руках, где я листала ленту в Инстаграмме, вдруг ожил. На экране я с удивлением увидела номер того такси, на котором приехала с вечеринки.

— Слушаю.

— Девушка, — послышался недовольный голос водителя. — Ваш попутчик так и не смог назвать мне адрес, куда его отвезти. Он же в стельку был, а я откуда должен знать, куда ему?

— В смысле был? — внутри стало как-то тревожно.

— И вы трубку не брали.

Я быстро посмотрела на экран. И правда, сверху значились два пропущенных. Наверное, я как раз умывалась.

— Так что я привёз его к вашему дому, разбирайтесь сами.