Арифметика демократии - Роман Александрович Дудин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поскольку получалось, что при любом занимаемом положении каждый член общества оставался моральным и правым в своих убеждениях, то и всё общество должно было быть воплощением морали и правоты. Однако, на практике так же получалось и то, что поскольку каждый считал, что его окружали аморальные и беспринципные обезьяны, общество получалось так же аморальным. И аморальным оно получалось в общем зачёте столько раз, сколько в нём было недовольных всеми участников, в то время, как если сложить всю моральность всех в лице себя самих, то моральным общество оказывалось всего один раз. А такой расклад дел обществу Справедливости и Равенства был не к лицу, и потому нужна была система, которая установила бы единое понимание дела, и в соответствии с которым общество было бы образцом морали и нравственности. И такое понимание было найдено, ибо в демократическом обществе всегда всему находится своё объяснение. А было дело так.
Когда разделюки делили апельсины между барамуками, те становились в очередь. При этом стабильно получалось, что те, кто стояли в самом конце, получали меньше всего. Поэтому барамуки шли на какие угодно хитрости, чтобы оказаться впереди. И в состязании на этом поприще они прилагали столько сил, что уже само нахождение в начале очереди стало означать, что занимающая это место сильнее и умнее других. Пребывание в первых местах было столь важно, что барамуки в очереди подчас готовы были даже на что угодно, чтобы обойти конкурентов. Выходки каждого озлобляли всех остальных и добавляли претензий в адрес всеобщей аморальности.
Выяснения того, кто и где должен стоять, стало темой отдельного разбирательства. А поскольку место в очереди напрямую было связано с количеством получаемых кусочков, то и количество получаемых апельсинов каждым членом общества в понимании барамуков стало связанным с его местом в общей иерархии.
Когда барамука, еле-еле обеспечивающая себе место в середине очереди вдруг заикалась о том, что она заслуживает чего-то большего, её сразу же ставили на место, заявляя: «Да кто ты такая?!», а когда кто-то заикался о том, что мог бы быть разделюкой или Верховной, её сразу же осаживали «Да куда уже тебе? Ты и долек то целых не заслуживаешь в руках держать, а не то, что апельсины целые!». Критика эта поддерживалась всеми окружающими весьма активно, потому, как никому не хотелось, чтобы чья-то важность была признана в ущерб его собственной. Всё это со временем настраивало барамуков друг против друга и заставляло пребывать в дежурной готовности накидываться на всех, кто пытается на что-то претендовать, и ставить их «на место».
Однажды у барамук случился спор с Умеющей Считать до Бесконечности по поводу того, сколько она заслуживает апельсинов. Которая, как всегда, заявила, что заслуживает одного целого апельсина каждое деление, и не больше, ни меньше. Заявление это вызвало у всех столь сильное возмущение, которое они не проявляли даже в отношении высших за то, что им давали на всех одну дольку вместо пяти обещанных пяти апельсинов.
– Да кто ты такая? – закричали барамуки, – Мы тут дольку кровью и потом добыть пытаемся, а ты хочешь за так целый апельсин захапать? Кем ты себя возомнила? Не, мы не наглости ва-а-бще не понимаем, и слушать не хотим даже теперь. И вся твоя арифметика – бред, если не даёт тебе ума понять, что ты этого не заслуживаешь! Дура!
– Так если я дура, то кто же вы тогда, что в притязании на один апельсин у меня наглость видите, а в краже у вас целой кучи апельсинов у избранной вами власти не видите?
Последовала пауза. Барамуки вспомнили, что действительно совсем недавно возмущались по поводу присвоения целой кучи апельсинов Верховной и её прихлебателями. Но в одном они были уверены точно: за все те лишения и усилия, которыми полна их жизнь, они ну никак не заслуживают того, чтобы их ещё и морально уничижали. А потому как-то выходило у них, если они упустили чего-то при делении, значит, тому должна быть какая-то уважительная причина, оставалось только её найти. И такое объяснение нашлось:
– Так они учились, они заслуживают! – закричала вдруг одна барамука.
– Да, да! – подхватили другие, – И потому им это полагается по Закону!
– А ты кто такая? – начала кричать толпа, – Вот им нам не жалко, а такой, как ты, принципиально ни дольки лишней не уступим!
Поднятый барамуками галдёж не давал Умеющей Считать до Бесконечности ни слова, а потому ответ её так и остался неизвестным, что в демократическом обществе было равносильно отсутствию ответа. Так в обществе Справедливости и Равенства сформировалась мораль, согласно которой всякий является правым, если следует Закону, а кто не следует, неправым и аморальным. И всё сразу встало на свои места, ибо, как учила пониматика, Закон для того и был нужен, чтобы при помощи него можно было добиться справедливости – нужно было только научиться им пользоваться. А если кто-то научился пользоваться им лучше, чем другой, и добился большей для себя справедливости, то он и заслуживает её больше. А тот, кто не учился, соответственно, и не заслуживает. Ибо в этом мире ничего просто так не бывает, и всего надо добиваться.
В подтверждение последнего у барамук нашёлся веский довод, который стал классическим для всей барамучьей демократии. Назывался он «А где вы видели, чтобы где-то было иначе?». И поскольку живущие в обществе Справедливости и Равенства действительно ни разу не видели, чтобы где-то было иначе, а тем более, не могли этого даже и представить, то это стало для них высшим доказательством того, что такого в природе действительно невозможно. И раз не бывает такого, чтобы за просто так можно было получить лишний кусочек дольки, а надо за него очень долго толкаться и ругаться, то тем более не может быть и речи о том, чтобы просто так получать целый апельсин. Всё это надо решительно пресекать. А если кто-то получает целую кучу апельсинов, то, значит, это тоже не за просто так. Что же касается концепции Умеющей Считать, то её надо ставить на место самым решительным образом, чтобы не бесила многострадальный народ
