К третьему полюсу - Гюнтер Оскар Диренфурт

Так как продукты кончались, на следующий день они оставив почти все в лагере 9, спустились в лагерь 8, чтобы пополнить там запасы продовольствия. Уолф, ожидавший здесь, радостно их приветствовал, но сообщил весьма удивительную вещь: за все время, которое он провел здесь, из нижних лагерей никто не приходил. Поэтому и в лагере 8 запасы были столь скудны, что они вынуждены были принять решение продолжать спуск до лагеря 7, где 14 июля был оставлен большой продуктовый склад. При этом спуске произошел небольшой срыв, который, к счастью, был удачно ликвидирован Висснером, но стоил потери спального мешка Уолфа. Придя вечером в лагерь 7, они к своему смущению установили, что этот лагерь загадочным образом эвакуирован. Запасные спальные мешки, надувные матрацы, большая часть провианта — все было унесено. С одним спальным мешком и одним надувным матрацем на троих они провели в высшей степени неприятную ночь. Однако они все еще надеялись организовать третью попытку штурма. Поэтому Уолф остался в лагере 7, в то время как Висснер и Дава Лама спутались в лагерь 6, чтобы оттуда снова привести в действие весь механизм снабжения. Но тут-то и выяснились размеры катастрофы; лагерь 6 был эвакуирован, так же как и лагерь 5 и все остальные лагери до второго нижнего. Полумертвые, обмороженные, разбитые физически и морально, 24 июля Висснер и Пазанг достигли базового лагеря.

Что же произошло тем временем? Все участники экспедиции — в том числе и шерпы — точно знали, что лагери 2 (5880 м), 4 (6550 м), 6 (7100 м) и 7 (7530 м) обеспечены спальными мешками, продовольствием и кухнями. Особенно значительный склад находился в лагере 7. Руководитель экспедиции Фриц Висснер расположил все, следовательно, весьма предусмотрительно и очень заботился об обеспечении пути вниз. Связка, спускавшаяся с вершины (8611 м) или из лагерей 9 (7940 м) и 8 (7711 м), при задержке из-за усталости, болезни или непогоды, через каждые два часа Должна была проходить хорошо оборудованные лагери, где в случае необходимости можно было провести несколько дней.

Я располагаю графиком движения всех участников экспедиции с 1 июня до 8 августа и точной копией отчета Дюрранса, составленного им для Американского альпийского клуба и касающегося критического периода с 11 до 24 июля. По ним Висснер, Уолф и Дюрранс с семью шерпами 12 июля пришли из лагеря 4 в лагерь 6. 13 июля Висснер и Уолф с семью высотными носильщиками (Пазанг Кикули, Пазанг Дава Лама, Пазанг Китар, Норбу, Дава Тхондуп, Пинтзо и Тзе Тендруп) продолжали подъем до лагеря 7, лишь Дюрранс был вынужден вскоре у большого контрфорса повернуть назад и остаться в лагере 6. Кикули, Норбу, Дава и Пинтзо сложили свои грузы в лагере 7 и в тот же день спустились в лагерь 6. Передвижения 14 июля: Висснер и Уолф с Пазангом Ламой, Китаром и Тзе Тендрупом — из лагеря 7 в лагерь 8; Китар и Тзе Тендруп оставили там свою ношу и вернулись в лагерь 7; Дюрранс с Кикули и Дава — из лагеря 6 в лагерь 2; Норбу и Пинтзо — из лагеря 6 в лагерь 4, чтобы взять там груз и снова подняться в лагерь 6.

Нет необходимости здесь подробнее описывать движение между лагерем 2 и базовым лагерем. Однако весьма многозначительно то обстоятельство, что 18 июля Дюрранс послал Кикули и Дава из лагеря 2 в лагерь 4 с приказом принести вниз все спальные мешки, что и было выполнено. 19 июля Дюрранс и два шерпа спустились в базовый лагерь с 13 спальными мешками. В лагере 2 Дюрранс оставил для Висснера записку, где указывалось, что эвакуация нижних лагерей произведена по его (Дюрранса) распоряжению и что ниже лагеря 6 (7100 м) сейчас спальных мешков нет. Одновременно он приносил свои поздравления: он якобы был уверен в том, что головная группа в ее отличной форме при прекрасной погоде и хорошем оборудовании верхнего лагеря, достигла вершины.

Когда 18 июля Пазанг Кикули и Дава пришли в лагерь 4(6550 м), они встретили там Тендрупа и Китара. Оба эти шерпа должны были работать «челноком» между лагерями 7 (7530 м) и 8 (7711 м). Оставшись без всякого присмотра и контроля — поблизости не было ни одного сагиба и их сирдар Кикули тоже был в это время внизу — они самовольно покинули место, где должны были находиться (лагерь 7) и спустились в лагерь 4, где наткнулись на Кикули. Тот быстро прогнал их обоих снова наверх. Во время этой встречи Тендруп, конечно, узнал, что Кикули и Дава по приказу Дюрранса уносят все спальные мешки вниз.

19 июля Тзе Тендруп и Пазанг Китар поднялись в лагерь 6 (7100 м), утром 20 июля — в лагерь 7 (7530 м), чтобы восстановить свою работу по снабжению лагеря 8. Тендруп, который, по-видимому, был старшим, казалось, был не слишком воодушевлен этой задачей. Во всяком случае, он довольствовался тем, что 20 июля прошел немного выше лагеря 7 и кричал, вызывая находящихся наверху людей. К несчастью, никто ему не ответил. Может быть, расстояние было слишком велико... или ветер уносил его крики... или находившийся в лагере 8 Уолф как раз в это время уснул... Тогда этого носильщика охватил суеверный страх, и он внезапно уверовал, что божество Чогори погребло всю головную группу (Висснера, Уолфа и Пазанга Ламу) под ледяным обвалом. Это паническое настроение передалось остальным шерпам, находившимся в лагере 7. Никто из них не усомнился в словах Тендрупа, никто не осмелился хотя бы раз подняться в лагерь 8 и установить истинное положение вещей. Только один наверняка не дал бы себя запугать: сидар Пазанг Кикули, сознающий свою ответственность руководитель шерпов, пользующийся у своих людей большим авторитетом, трезвый ум, отличный восходитель и верный товарищ. Но в эти роковые дни Пазанг Кикули был внизу в базовом лагере по приказу Джека Дюрранса. На всем «ребре Абруццкого» не было ни одного сагиба, ни сирдара, никого, кто мог бы предотвратить катастрофу! Для шерпов, находившихся в лагере 7, было теперь важно только одно — спасти как можно больше экспедиционного снаряжения, особенно ценные спальные мешки. Кроме того, ведь Тендруп знал, что Дюрранс-сагиб приказал принести все спальные мешки из нижних лагерей в базовый лагерь. Поэтому они эвакуировали лагери 7 и 6 и с 21 по 23 июля тащили вниз все, что могли только унести.

Когда эти четверо носильщиков пришли с тяжелым грузом в базовый лагерь и когда Тендруп сделал свое сообщение, это серьезно обеспокоило только троих: индийского участника экспедиции, учителя из Сринагара, который еще 19 июля выражал против эвакуации нижних лагерей, мусульманина-повара и прежде всего Пазанга Кикули. Эти трое предложили сагибам (И. Кромвеллу, Д. Дюррансу и Г. Тренчу) послать снова как можно скорее спальные мешки наверх. Однако эта просьба была решительно отклонена, и им строго запретили дальнейшие разговоры на эту тему. Но все равно было слишком поздно — уже на следующий день 24 июля еле живые Висснер и Пазанг Лама пришли в базовый лагерь. Висснер и Пазанг Лама теперь совершенно вышли из строя. Уолф все еще лежал наверху один в лагере 7. Дюрранс с тремя шерпами сделал попытку выйти на спасательные работы, но дошел только до лагеря 4 (ведь он плохо переносил высоту) и 27 июля, больной, вернулся с шерпом Дава в базовый лагерь. Два других шерпа Пинтзо и Китар остались наверху. 28 июля Пазанг Кикули и Тзеринг, взяв с собой спальные мешки, совершили огромный переход — за один день поднялись в лагерь 6 — почти невероятное достижение. Тзеринг остался в лагере 6, в то время как Кикули, Пинтзо и Китар 29 июля поднялись в лагерь 7. Уолф уже впал в полную апатию и отказался спускаться, несмотря на полную готовность трех «тигров» помочь ему; он, по-видимому, был уже слишком слаб, его палатка была в ужасном состоянии. Он попросил Кикули снова прийти на следующий день, тогда он подготовится к спуску. Таким образом, трое шерпов спустились вечером в лагерь 6. Этот участок между лагерями 6 и 7, верхняя часть «ребра Абруццкого», в 1938 г. считался настолько трудным, что прохождение его доверялось только Кикули, страхуемому двумя американцами. Теперь трое шерпов несколько раз прошли его вверх и вниз одни, без белых.

30 июля разразилась непогода, так что пришлось выждать, но 31 июля трое верных парней еще раз отправились в лагерь 7, чтобы, если это будет возможно, заставить Уолфа спуститься вниз или в худшем случае получить от него письменное подтверждение отказа от спуска, что сняло бы с них всякую ответственность. Это — последнее, что известно о их судьбе.

2 августа Тзеринг, оставшийся в лагере 6, спустился в базовый лагерь и рассказал о случившемся. После этого Висснер, еще полубольной и очень слабый, вместе с Дава и Тзерингом сделал последнюю безнадежную попытку спасти Уолфа. Но они дошли только до лагеря 2, затем три дня свирепствовала снежная буря, вынудившая их спуститься. Это был конец. Дадлей Уолф и трое храбрейших шерпов — Пазанг Кикули, Пазанг Китар и Пинтзо — покоятся на Чогори.

Вполне понятно, что эта вторая американская экспедиция на К2, потерпевшая столь трагическое крушение, подверглась острой критике в альпинистских кругах, особенно в англо-саксонских клубах. Эта критика, конечно, была направлена в первую очередь против Висснера, который, к несчастью, первое время совершенно не мог обороняться, так как после возвращения в США он долгое время лежал в клинике, сломленный физически и душевно; ему потребовалось много времени и энергии, чтобы оправиться от этой катастрофы и вернуть себе работоспособность. Тем временем вокруг этого возникли всевозможные легенды. Наше довольно трудоемкое расследование ставит своей целью рассеять эти легенды и восстановить истину, не считаясь с возможными обидами. Тому, кто тщательно изучал эту историю, вскоре становится ясно, в какой мере переплетаются не только человеческие и альпинистские ошибки, но и несчастные случайности. Висснер не такой человек, который необдуманно идет на пролом, «не считаясь с потерями». Но, конечно, на «ребре Абруццкого» должны были бы находиться двое сагибов, организующих транспортировку грузов и командующих ее этапами. Это предусматривалось и Висснером, но, к сожалению, не было выполнено, потому что среди белых руководитель экспедиции Фриц Висснер был единственным действительно первоклассным альпинистом, всем остальным участникам, в том числе и Уолфу, трудности К2, а некоторым просто большие высоты, были не по плечу. Ситуация была такова: один блестящий альпинист с единственным спутником-шерпом во главе всего, а за ними — большой вакуум; при таком сложном предприятии это была почти игра ва-банк. Здесь не было согласованной совместной работы испытанной альпинистской группы. Если бы Висснер был руководителем штурмовой группы экспедиции 1938 г., то, по мнению знающих людей, К2 был бы покорен и все обошлось бы хорошо.