Холодное золото - Валерий Георгиевич Шарапов

– И что это за люди? – спросил Егоров.

– Оба имеют отношение к миру искусства, – начал объяснять Шварцман. – Тот, кого я видел раза три, – коллега Виолетты, танцовщик Большого театра Игорь Леонтьев. А второй имеет к искусству лишь косвенное отношение – это какой-то фигурист, мастер по катанию на коньках. Впрочем, в своей области он, кажется, тоже довольно известен, даже знаменит.

– А как зовут этого знаменитого мастера катания? – спросил капитан.

– Вот этого я вам, к сожалению, не могу сказать, – признался Шварцман. – Нас не представляли; когда я вошел в квартиру, этот фигурист уже уходил. Виолетта не стала нас знакомить – видимо, не считала этого человека достаточно важным, чтобы заводить с ним знакомство. Когда он ушел, я поинтересовался, что это за человек, и она сказала, что знаменитый спортсмен, часто ездит за границу…

– Но как он попал к ней в гости? – не мог понять Егоров. – Ведь Виолетта Игоревна, насколько я помню, не интересовалась спортом…

– А, ведь я не сказал одну важную деталь! – спохватился математик. – Этот фигурист уходил вместе с Леонтьевым. А тот раньше уже был у Виолетты. Он и привел своего знакомого спортсмена.

– Как вы думаете, Леонтьев знал о коллекции драгоценностей?

– Вряд ли. То есть знал, что Виолетта собирает старинные украшения – в театре все об этом знали, от директора до уборщицы, ведь она не делала из этого тайны, постоянно носила эти вещи. Но детально – что за вещи в коллекции, сколько их, где они хранятся – он, конечно, не знал.

– Что ж, спасибо за информацию, Борис Маркович, – сказал Егоров. – Если вспомните еще что-то, пожалуйста, звоните в любое время. Давайте я вам дам еще и свой домашний телефон.

Он продиктовал математику еще один телефонный номер, и они оба положили трубки. Егоров запер кабинет, вышел из здания угрозыска и направился к станции метро, все еще находясь под впечатлением от услышанного. Все сходилось! Все нити расследования вели к одному человеку – танцовщику Игорю Леонтьеву. Было достоверно известно, что он знал двух из трех убитых – Воскресенского и Леонидову. А в квартире Соколова он оставил свой след – нить от перчатки, привезенной из Франции. Только он мог купить такие перчатки, другого подобного человека трудно было найти! «Хоть сейчас обращайся к прокурору, проси разрешение на обыск квартиры и арест этого танцора, – размышлял Егоров. – Все настолько очевидно, что осечки быть просто не может. Но ведь он очень известен, и разрешение так просто не дадут. Может быть, обратиться к Семену Егоровичу, заручиться его помощью? Ему ведь не откажут…» Но что-то мешало капитану идти к своему непосредственному начальнику. И он решил пока действовать тем способом, который выбрал вчера: собрать о танцоре как можно больше сведений, наладить знакомство с артистами, которые вместе с Леонтьевым ездили во Францию. И уже после этого принимать решение.

Глава 11

Осмотр квартиры артиста Соколова не дал Егорову каких-либо зацепок, зато принес немало приятных минут. О таком жилище можно было только мечтать! Егорову все здесь нравилось: паркетные полы, устланные коврами, добротная мебель, которая не теснилась, а стояла, оставляя людям простор, хрустальная люстра… Сам капитан с женой Соней и маленькой Катей жил в однокомнатной квартире возле станции метро «Сокол». Пока места им хватало, но ведь Катя подрастет, и тогда квартира им будет тесна. А здесь…

Особенно Егорову понравился кабинет артиста, книжные шкафы по стенам, уставленные книгами в старинных переплетах. Капитан и сам любил читать, и он с удовольствием задержался бы здесь, перелистывая книгу за книгой. Но перед ним стояла задача найти убийцу артиста, и ему было не до чтения. Впрочем, он знал, что посещение квартиры Соколова тоже нужно для дела: теперь он знал, например, что грабитель не мог просто достать нужные ему книги с верхней полки шкафа, для этого ему нужно было подвинуть лестницу, которая обычно стояла в углу. Конечно, у Егорова сразу возникла мысль об отпечатках пальцев, которые грабитель мог оставить на этой лестнице. Но он знал, что криминалисты уже обследовали каждый сантиметр этой стремянки и никаких отпечатков на ней не нашли.

«Ладно, этот пункт программы я выполнил, – подумал капитан. – Теперь можно возвращаться в театр. Главное направление расследования сейчас находится здесь! Надо найти людей, которые хорошо знают Леонтьева, поговорить с ними. Причем сделать это нужно в неформальной обстановке. Будет совсем хорошо, если эти люди не будут знать, что с ними разговаривает сотрудник милиции. Это задача… Как ее решить? Может быть, снова засесть в театральном буфете? Но ведь я не знаю людей, которые мне нужны. А надеяться на случайность не приходится. Нет, нужно найти кого-то, кто хорошо знает театральную среду…»

И тут капитан вспомнил о близком друге погибшей певицы Леонидовой, математике Борисе Шварцмане. Преподаватель один раз уже пришел на помощь Егорову, позвонил по собственной инициативе, сообщил о том, что Леонтьев бывал у погибшей певицы, да еще и друга туда привел. Значит, он не откажется помочь еще раз, дать консультацию. И Егоров воспользовался телефоном, стоявшим в квартире Соколова, чтобы позвонить Шварцману.

На вызов откликнулись не сразу. Раз шесть или семь Егоров слышал в трубке длинные гудки вызова и уже подумал, что преподавателя нет дома, когда трубку сняли, и капитан услышал знакомый голос, который произнес:

– Слушаю!

– Это Егоров, – сказал капитан. – Простите, что беспокою, но мне срочно нужен ваш совет по одному важному вопросу.

– Да, я готов дать совет, – ответил преподаватель. – Но дело в том, что я спешу на лекцию. Вы меня от дверей заставили вернуться к телефону. Я не могу задерживаться ни минуты – знаете, не люблю опаздывать на лекции.

– А вы куда едете – в пединститут? – уточнил капитан.

– Да, я должен быть в аудитории через сорок минут.

– Тогда давайте встретимся у входа в институт через полчаса. Я у вас отниму не больше пяти минут. Пять минут вы сможете мне уделить?

– Пять минут, наверное, смогу, – ответил преподаватель. – Но не больше. А за пять минут не всегда можно сообразить и дать хороший совет.

– Ладно, попробуем, – сказал Егоров. – Я бегу.

И он действительно покинул квартиру убитого артиста и помчался к зданию пединститута. Ему повезло с транспортом, и он был на месте к назначенному сроку – даже успел чуть раньше. Вскоре подошел и Шварцман. Егоров быстро обрисовал ему ситуацию.

– Мне нужно знать имена людей, которые хорошо знают Леонтьева, возможно, ездили вместе с ним за границу, –