Маска Ра - Пол Доуэрти

– Кто тот молодой человек, что сидит с таким неловким видом? – шепотом спросила она.

– Это Сененмут, самый настоящий выскочка, с пренебрежением проворчал жрец.

– Вот оно что! – Хатусу отвернулась с едва заметной улыбкой. Сененмут! Ей случалось слышать о нем. Своим возвышением он был обязан только самому себе. Храбрый воин, доблестный солдат. Он оставил военную службу и был приближен ко двору, где быстро поднялся и получил должность надсмотрщика работ, и в его ведении находились памятники и храмы. Это имя ей стоит запомнить!

Рядом кто-то вежливо кашлянул. Хатусу повернула голову и увидела Сетоса. Он подмигнул ей с приветливой улыбкой. Хатусу улыбнулась с облегчением, радуясь дружескому взгляду. Они были знакомы много лет. Ей будет очень нужна поддержка этого влиятельного, состоятельного человека, жреца высшего ранга и главного обвинителя, получившего прозвище Глаза и Уши Фараона. Сетос входил в круг ближайших друзей ее покойного мужа. Его голос в совете будет иметь вес и может оказаться решающим. Хатусу глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Ей не следовало терять самообладание. Недруги не должны увидеть, как она слаба и уязвима. Настанет день, и они будут целовать землю у ее ног! А до этого ей придется противостоять многим опасностям. Она закрыла глаза и задумалась. Ее снова и снова вынуждали приходить в маленький храм Сета за очередным посланием, полным угроз и хитроумного шантажа. Ее предупреждали, что в случае, если эти секреты станут известны, Рахимер подоспеет как хитрый крокодил, и Дом Уединения покажется ей раем в сравнении с любой другой участью, которую он мог уготовить.

– Да будет об этом известно!

Хатусу вздрогнула и подняла голову. Массивные двери из кедра были закрыты, и стража заняла свои места, писцы и служители покинули зал. Ярко горели масляные светильники. Заседание совета начиналось. Уже поднялся жрец и, повернувшись к пустовавшему трону, готовился произнести положенное обращение. На троне восседал бы Тутмос, будь он жив, но его наследник в это время крепко спал в личных покоях фараона – Доме Обожания.

Жрец простер вперед руки и заговорил нараспев:

– Приветствуем тебя! Владыка Верхнего и Нижнего Египта, чей голос правдив, любимый Ра, золотой Гор, владеющий короной и коброй! Великий серебряный сокол, защищающий Египет своими крылами! – продолжал жрец, хотя на самом деле он восхвалял ребенка, который был слишком мал, чтобы держать в руках меч, не говоря уже о том, чтобы идти на войну. – Могучий бык против жалких эфиопов! Его копыта топчут ливийцев!

Хвалебной песне, казалось, не будет конца. Хатусу с большим трудом подавила зевок. Но наконец жрец выполнил свою обязанность и сел. Рахимер хлопнул в ладоши и одарил собрание приветственной улыбкой.

– Заседание совета начато, нас ждут важные дела, – он бросил взгляд на сидевшего справа от него Бейлетоса, главного писца. – И дела эти секретные.

Хатусу придала лицу выражение невозмутимого спокойствия и приготовилась слушать. Сначала один за другим последовали обычные отчеты о видах на урожай, о визитах иноземных послов, поступлениях золота и серебра в кладовые Дома Серебра, сообщения о здоровье сестер фараона. Интерес Хатусу проснулся на выступлении Сененмута. Молодой человек говорил тихо, но отчетливо, и смотрел не на Рахимера, а в стол. Хатусу радостно стиснула руки, чувствуя в глубине души уверенность, что этот человек не куплен Рахимером. Ставший необычно молчаливым после смерти фараона, Омендап доложил о положении дел в войсках и состоянии защитных укреплений на границах вдоль Нила и у первого порога. Нарисованная Омендапом картина выглядела мрачно. Лазутчики и дозорные доносили о передвижениях войск по ту строну египетской границы. Существовала вероятность того, что ливанцы сосредотачивают войска в Красных землях – обширных пустынях к западу и востоку от Египта. По донесениям разведчиков с юга, бедуины сообщали о том, что эфиопские племена, узнав о смерти фараона, призывали всех житeлeй пустыни не обращать внимания на египетские пограничные и таможенные посты. Если нет фараона, то дань платить незачем. Так они рассуждали. А за линией укреплений «Путь Гора», протянувшихся через Синай до Ханаана, затаилась в ожидании держава Митанни – серьезный противник Египта.

– Очень важно поэтому, – сказал в заключение Омендап, – чтобы совет назначил регента, который бы действовал от имени фараона.

– Прикажите нам выступить! – стукнул по столу кулаком Ипyвер, командующий полком Гора. Предоставьте недругов нашим заботам!. Мы доставим их в Фивы, где им размозжат головы, а тела вывесят на городских стенах, как предупреждение для всех остальных!

– И против кого же двигать войска? – возразил Омендaп. – Против ливанцев? Но с их стороны нет никаких нарушений. Нубийцы, если и замышляют зло, то ведут себя пока тихо. А может быть, все наши враги объединились в едином заговоре против нас? Как нам узнать? Вполне возможно, что они только и дожидаются выступления с нашей стороны. Этот шаг может быть расценен ими как проявление слабости либо использован, как повод к войне.

От доводов Омендапа веяло холодом беды. Ипувер беспокойно заерзал на своем стуле.

– Требует безотлагательного решения два вопроса, – с беспощадной прямотой продолжал Омендап. – Смерть фараона окружена тайной, которую необходимо раскрыть. И, во-первых, должен быть назначен регент.

Он бросил взгляд через стол на Сетоса. Прокурор мельком взглянул на Хатусу, которая благожелательно улыбнулась.

– Итак? – Рахимер посмотрел на Хатусу, и в глазах его вспыхнули злые огоньки. – Как продвигается дело по обвинению начальника охраны Менелото?

– Пока – никак, – сухо ответил Сетос. – Всем известно, что произошло в Зале Двух Истин. Главный судья Амеротк, вместо того чтобы прояснить дело, еще больше усложнил его. Он отложил слушание до завтрашнего утра.

Хатусу вместе с остальными выслушала краткое сообщение Сетоса о том, что происходило в суде. Во время своего выступления Сетос ни разу не взглянул в ее сторону. Она крепко вцепилась в край стола и напряглась, ожидая продолжения. Сетос умолк, и воцарилось молчание. Хатусу сказала себе, что Рахимер готов нанести удар.

– А мудрый ли это шаг? – с ухмылкой осведомился великий визирь, похлопывая себя по щеке мухобойкой.

– Что именно? – захотел уточнить. Бейлетос, главный писец Дома Серебра, ставленник визиря и лизоблюд. На кривоносом лице визиря появилась улыбка, а юркий взгляд коснулся Хатусу.

– Божественный фараон отправился к далекому горизонту, – начал издалека свое пояснение визирь. – Боль и скорбь терзают наши сердца Жители Фив покрывают себя пылью и посыпают головы пеплом. Повсюду слышен плач – от Дельты до Первого порога. Да, он покинул нас! Зачем расследовать причину его ухода? Его укусила в пятку ядовитая змея. Так было угодно богам!