По воле судьбы. Без права на спасение - Андрей Аленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дерьмо! — Выругался он, в тщетных попытках припомнить почему она его ударила.
В девушке его привлекало отсутствие скучной синдарийской покорности. Местные девушки, которые не привыкли к мужским делам, как в общем-то и мужчины к женским, покорно сидели дома, растили детей и содержали хозяйство. Накладывался отпечаток кастовой системы. Царь Серадж упразднил касты, но одно дело поставить подпись на документе, и совсем другое, выбить предрассудки из голов синдарийских граждан. Порой Таджу не доставало этой покорности в Ханне. Но, несмотря на это, даже сейчас она очаровывала его, одними мыслями о себе. Юноша всегда считал её какой-то… живой. Самой живой на свете, и рядом с ней чувствовал себя таким же. Скучные синдарийки не интересовали его. Ведь он нашёл себе девушку, подходящую для такого завидного жениха. Он готов был жениться, но произошедшие за последние несколько дней события поколебали его уверенность. Последние её остатки растаяли сегодня.
«Да что им всем от меня надо!?»
Весь день, он жалел самого себя, и презирал всех остальных: отца брата, навязанную невесту, и свою возлюбленную. Сначала, они перестали встречаться по ночам. Ханна ссылалась на долгосрочные ночные вылазки в джунгли. Вскоре после этого случилось ещё кое-что. Он сделал ей предложение. Всё было обдуманно, юноша приготовился пойти на риск. Но случилось не мыслимое — она отказала. Точнее не отказала, а просила подождать несколько дней. Тадж был поражён её отказом, но всё же согласился подождать. Но прошло несколько дней, и ему сообщили, что свадьба с Манджулой состоится через пять дней, а он всё ещё ждал ответа от Ханны, которая продолжала ссылаться на вылазки, в ответ на вопросы про ночные встречи.
«И что теперь делать? Я же опозорю семью, если не женюсь. А женюсь ли я? У меня похоже теперь есть только два выхода. Или я сбегаю с Ханной, или женюсь на Манджуле.»
Во втором случае перспектив было гораздо больше. Тем более если взять в расчёт, что Ханна не согласилась на его предложение. Весь день он спрашивал себя, чего бы ему хотелось на самом деле? Куда бы он побежал с Ханной? А побежала бы она с ним? Он не мог ответить на два последних вопроса, но ответ на первый вопрос он знал наверняка. Ему хотелось совершать великие дела, участвовать в приключениях и прослыть в стране, как великий воин. Молодая кровь юноши бурлила и кипела при мыслях о геройских подвигах.
В довершение ко всем проблемам, навалившимся на него, отец призвал сына к ответу, а сын в свою очередь сказал совсем не то, что хотел бы услышать заботливый и суровый родитель. Расплата была жестокой. Сегодня она напомнила Таджу о детстве, когда отец, за непослушание, порол его кожаными ремнями. Раны, конечно, обработали и они уже почти не беспокоили, но почему-то это не утешало и не избавляло от боли внутри. Весь остаток дня, он лелеял свою обиду, на несправедливый мир, на отца, брата, Ханну, Манджулу, и на саму судьбу. Найдя утешение, в привычных вещах, он не заметил, как они захватили его разум, не дав возможности мыслить трезво. Вино и курительные травы, способствовали тому, что он не смог сдержать накопившиеся эмоции. Судьба не заставила себя долго ждать и снова сыграла с юношей злую шутку. Он никак не мог вспомнить, что пошло не так. На встречу у храма он прийти уже не мог. Навалившиеся проблемы: томительное ожидание, скорая свадьба на девушке, которую он почти не знает и порка, которая стала последней каплей, сломали его уверенность. В те минуты, ему казалось, что немного выпить не помешает. Перебрал, и сам не понял, как. И сделал глупость. Похоже вино, и конопля расслабили его, и он высказал всё тому, кто первый попался под руку.
Он набрал ещё воды, и стал жадно пить, выливая остатки на себя. Ночной прохладный порыв слабого ветерка, обдул мокрые волосы, и устремлённое ему на встречу лицо. Мысли медленно крутились в голове, и по кусочкам собирались мозаику памяти. Он вспомнил, её взгляд. Сквозь слёзы, она просила его остановиться.
«Тадж! Прекрати!»
Сейчас эти слова, почему-то отчётливо слышались в голове. На юношу навалилось немало за последние несколько дней. Но теперь он смог выговориться, пусть совсем не так, как хотел. Слова были произнесены, душа была излита, но остались неприятные последствия. Теперь, когда его голова прояснилась, а мысли выстроились в последовательный порядок, самообладание и контроль над телом вернулись к нему. Нужно было что-то делать, он злился на Ханну, за её внезапный удар, но…
«Тадж! Прекрати!»
Что-то было в этом голосе, и странные ощущения накатывали на него, когда крик возлюбленной проносился в мыслях. Ему чудилось, что он слышит его в ночной тишине. Может из-за этого у него саднит в груди, и чувство жгучего отвращения к себе? Это был крик отчаяния и боли, и от осознания этого на душе становилось ещё противней и постыдней.
«Какого чёрта я там истерику закатил? Что теперь делать-то?».
Она никак не выходила у него из головы. Им стоило поговорить, и сейчас он был готов к этому, как никогда в жизни. Уверенность нарастала в нём, пока не превратилась в чёткий план дальнейших действий.
«Мне придётся жениться. Я не опозорю семью. В конце концов я этого хочу. Если через три дня она не даст мне ответ, я женюсь на Манджуле».
Всё это он хотел сказать ей незамедлительно, они и так расстались хуже некуда, и он должен расставить все точки над ё. А ещё хотелось извиниться, за то, что повёл себя не достойно. Он потерял контроль над собой и это ему тоже не нравилось. Он бы никогда не стал её обижать, но…
«Дерьмо! У меня был чертовски хреновый день!».
Какое-то время, он просидел у колодца, приводя в порядок свои мысли. Но не смотря на своё пагубное состояние, до дома, в котором жила Ханна и её отец добрался быстро. В голове играли барабаны, и иногда мутило.
«Нужно было ведро с водой прихватить».
Во рту опять появилась сухость, и неприятный привкус, периодически подступающей тошноты. По
