По воле судьбы. Без права на спасение - Андрей Аленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эй ак-к-куратне-ей, я куртку облил!
Она затащила его в переулок, не освещённый огнями праздника, и резко, сама того не ожидая, сильно прислонила его спиной к стене. Юноша поморщился и оттолкнул её. Ханна была в полной растерянности. Никогда Тадж не позволял себе такого. Девушка попятилась назад, споткнулась и чуть не упала. Обида подступила к груди, и встала комом в горле. Но она из последних сил взяла себя в руки:
— Тадж! Да что происходит?! Скажи, что у тебя со спиной?!
— Ещё раз дашь волю рукам, я за себя не отвечаю! — Сказал он грубо, вместо ответа.
— Прости, я не хотела. Может уже расскажешь, что с тобой стряслось. Если уж обвиняешь в чём-то, то хотя бы объясни!
Он, внимательно глядел на девушку, медленно расстегнул куртку, спустил её до пояса и повернулся к ней спиной. Ханна застыла с раскрытым ртом. Её хотелось что-то сказать, но она не могла. Верхний участок голой спины, являл собой ужасное зрелище.
Запёкшаяся кровь, тонкими полосами испещряла смуглую кожу юноши. Она поймала себя на мысли, что пытается посчитать количество нанесённых ударов, когда Тадж запахнул куртку, и повернулся к ней лицом:
— Отец сказал, что бил не в полную силу, и что урок пойдёт мне на пользу. — Он икнул, и уставился на Ханну, в ожидании реакции.
Дар речи так и не вернулся к ней. Рука сама потянулась к Таджу, но он отстранился от неё.
— И за что он тебя? При чём тут я?
— Мой старший брат видел нас вчера на рынке. Он сказал обо всём отцу. — Он снова замолчал, выжидающе глядя на девушку.
— Великий созидатель! Может уже расскажешь при чём тут я. Мне же не послышалось, ты сказал, что твой старший брат тебя заложил. Ему бы и выговаривал! — И опять она не заметила, как вид пьяного Таджа вывел её из себя. А ещё больше её раздражало, отсутствие внятных объяснений. Что с пьяного спрашивать? Стоило бы бросить эту затею, и узнать всё у трезвого человека, пусть и с похмельной головой. Но Ханна не могла успокоиться, и плюнуть на всё:
«Нет уж, ты мне всё расскажешь. Как же он ужасно выглядит. Первый раз вижу его таким. Если он так переживает нагоняй от папы, то это никуда не годится.».
— При чём тут я? — Спросила она, и прикрыла глаза, успокаиваясь. Но всё её спокойствие рухнуло, когда она снова взглянула на возлюбленного. Тадж пылал гневом, который казалось отрезвлял его, и придавал сил. Он выпрямился и упёр руки в бока, хотя видно было, как он слегка покачивается:
— А ты так и не-е поняла?! Так вот я те объясню. А я всегда считал тебя умной. Сложи два плюс два! — Чем сильнее он распылялся, тем чётче становилась его речь. Но это давалась ему не легко. Тадж весь покраснел, изо рта летела слюна. — Не заметила, что когда мы встречались ночами, никто о нас не знал, и ведать не ведал! А теперь нам приходятся встречаться днём по чьей-то милости! И об этом сразу же узнают, и я получаю! Так понятней?!
Устремлённый на него взгляд наполнился пониманием. Как бы не злилась Ханна, а от правды она никогда не бегала. Мама всегда говорила, что это глупый забег. Ведь именно её недуг послужил причиной этих дневных встреч. Не было в них, той таинственности, которые рождала ночь, захватывая чувства, и даря взамен приятные ощущения, чего-то особенного и грандиозного. А сейчас эти чувства от ночного свидания маячили где-то на периферии ощущений уступив место волнению. Она не решалась сказать ему правду, потому что сама её боялась. Молчание и дневные встречи сказались на отношениях, и это тоже немного раздражало её.
«Ну почему он не может немного подождать. Отец скоро закончит работу над лекарством. Я излечусь, и всё будет как прежде, мы сможем пожениться. Неужели все парни такие нетерпеливые. Я бы ждала столько, сколько потребуется».
Всё это было ей понятно. Волновало девичью голову совсем другое:
— Я не понимаю. С каких это пор отец устраивает тебе порку за твой холостяцкий разгул. До свадьбы это не воспрещается. Ты думаешь я не знаю ваших обычаев? Думаешь, если бы я знала, что твой отец так отреагирует, а старший брат заложит, стала бы рисковать и подвергать тебя опасности? Я бы лучше отказалась от этих встреч! А может ты решил, что я специально всё это подстроила? Если хочешь кого-то винить, вини свою семью, а не меня! — Она смотрела на него непонимающим взглядом, и была поражена его обвинениями. — Почему они так сделали, если ты ещё не женат?
Тадж грозно посмотрел на неё, и в девичьих глазах сверкнула какая-то пугающая догадка:
— Что происходит? Когда твоя свадьба? — она не заметила, как её голос дрогнул.
— Свадьбу хотят сыграть через три дня. — Небрежно бросил он.
Ханна прикрыла рот рукой и уставилась на него наполненными обречённостью глазами:
— Ты женишься на ней?
Он подождал немного, как будто наслаждаясь её реакцией, а потом яростно ответил:
— А что ты предлагаешь? Я сказал отцу, что сбегу с тобой отсюда! А знаешь почему? Да потому что я сделал тебе предложение, и ожидал ответа! Ты просила подождать, и я ждал! И сколько мне ждать я даже не знаю. — Он надвинулся на неё. — Да я ничего не знаю. Ты даже не говоришь, почему мы не могли встречаться ночью всё ссылаешься на какую-то ночную охоту! Когда ты дашь свое хреново согласие?! Долго я буду страдать от этой неизвестности по твоей милости!?
Она не могла вымолвить ни слова:
«Страдать? Ты говорил, что любишь меня, и что мы всегда будем вместе, а теперь получив хорошего ремня, ты сразу сдался? Да, наверно это очень больно, но чего теперь стоят твои слова?»
Ханна стояла и молча смотрела на Таджа. В её глазах застыли слёзы. Она смотрела на него, видела, как он подходит к ней, обнимает. Похоже юноша неправильно понял её молчание. Он начал ласкать её руками, и губами:
— Разве тебе меня не жалко? — шепотом говорил он, плавно поглаживая её бёдра и грудь и целуя шею, — я столько вытерпел ради нас, и не слова благодарности.
Кровь сразу прилила к голове Ханны одарив её ярким румянцем на лице. Но сегодня не из-за того, что в ней пылает любовная страсть, а из-за
