Порочный босс для тихони - Арина Арская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вдох, милая.
Сиплый вдох через нос, и Евгений уверенным толчком проникает за корень языка, сминая его, и продирается в глотку, которую стискивает болезненный спазм.
— Расслабься, — Евгения одной крепко удерживает меня за волосы и с глухим рыком совершает несколько фрикций, от которых у меня темнеет в глаза и распирает изнутри.
Выскальзывает, дает отдышаться и отплеваться от густой вспененной слюны и, как только я делаю хриплый вдох, вновь проталкивается через губы и язык в спазмирующую паникой глотку. Теперь Евгений не кажется мне уязвимым и слабым, а его грубость отзывается во мне не только страхом, мычанием, но и черной и какой-то животной похотью. И сейчас я в его руках беспомощна и беззащитна, и в водовороте неконтролируемого желания я подчиняюсь его толчкам и расслабляюсь.
Опять вдох, кашель, и Евгений несколькими рывками протискивается в непозволительные глубины рта. Языком чувствую трепет его члена, что теплыми волнами извергает из себя сперму, и слышу утробный стон. Через секунду я обескураженно вытираю рот, привалившись к спинке дивана, и дрожащими пальцами натягиваю на нос сползшую маску. Я чуть не подавилась членом босса, который пробил во мне первый уровень изврата: мне по нраву не только нежность, но и грубость с его стороны.
— Умница, — Евгений присаживается рядом, повелительно притягивает к себе и дарит одобрительный поцелуй, который я принимаю с томной благодарностью, — один ноль в твою пользу, и я просто обязан исправить эту несправедливость.
Глава 17
Я не особо готова к тому, чтобы Евгений сравнял счет. Я никак не могу стереть с лица вязкую слюну, горло першит, а голова готова лопнуть от взбудораженного роя мыслей. Меня жестко отымели прямо в глотку, и от этого еще и завелась, хотя нормальную и приличную девушку подобная близость должна напугать и шокировать.
Тянусь к черной матовой коробке с салфетками на столе, мягко, но уверенно высвобождаясь из рук настырного Евгения, и будто пьяная сползаю на колени. Чертовы салфетки далеко, и я грудью наваливаюсь на столешницу, спровоцировав вздернутой пятой точкой ненасытного босса на очередные подвиги.
Хватаю коробку и замираю. Евгений задирает короткий подол и медленно приспускает трусики. Я, конечно, понимала, что мы с ним не в шахматы будем играть, но почему мне так стыдно? Надо было намахнуть пару стопок текилы для храбрости, чтобы сейчас в душе не визжать от смущения и неконтролируемого желания, что жаром пульсирует в промежности.
— Я понял твой намек.
Евгений проскальзывает пальцами между ноющих и опухших складок к клитору, и я вздрагиваю от слабой судороги, прижав ладонь ко рту. Я сильная, смелая и отчаянная потаскуха, которую не испугаешь неторопливыми и изучающими ласками. Я не побегу. Не в этот раз, и дойду до конца, ведь моя цель — понять, что такого Евгений творит с женщинами, что они теряют от него голову.
Пальцы давят, рисуют узоры, которые вибрирующими волнами откликаются в теле. В горячем приступе дрожи громко всхлипываю. Сил нет терпеть дразнящие ласки, что то нарастают, то затихают и сладкой пыткой вытягивают из меня стоны. Евгений ускоряется, ужесточая и разгоняя движения, и я взвизгиваю от острого оргазма, что конвульсией вынуждает меня выгнуться в спине. В глазах темнеет, комната покачивается, и я чувствую, как пальцы моего жестокого и бесстыдного босса проскальзывают внутрь. Нежные мышцы трепетом обхватывают их, и я без сил валюсь на столешницу, обреченно стискивая коробку с салфетками.
— Один-один, — Евгений с глухим смешком вытягивает из меня пальцы, и я опять обессиленно вздрагиваю.
Я отдаю тебе все десять баллов в наших сомнительных соревнованиях. У меня внутри словно что-то лопнуло и растеклось медовой патокой. Я готова капитулировать и поднять белый флаг перед виртуозом, чьи пальцы умеют не только ручку держать и документы подписывать, но и мастерски играют с женским телом.
— А ты еще, мать твою, кто такой? — разъяренно и глухо у кого-то интересуется Евгений, и я в испуге отрываю лицо от стола.
— Ты трахнул мою жену, — на пороге стоит полный мужчина с круглым лицом и глубокими залысинами над висками. — Мою… — сжимает кулаки и рычит, — Лерочку!
— Ты позволишь мне брюки надеть для дальнейшего разговора и мордобития? — серьезно и спокойно отзывается Евгений. — Ты же за этим сюда пришел?
Я неуклюже сползаю на пол, натягивая на попу трусики, и закрываю грудь, возвращая лямки платья на плечи. Вместе с испугом я очень удивлена супругом Валерии: как такая шикарная женщина вышла замуж за обычного и ничем не примечательного мужичка, который на вопрос Евгения коротко и уверенно кивает.
— Надень.
— Признателен, — Евгений встает, и я пристыженно отвожу взгляд, а вот он совершенно не стесняется своей эрекции и будто бы даже ею хвастается перед ревнивым гостем.
— Может ты, сука, поторопишься?! — рявкает супруг Валерии.
— Нам в очередной раз помешали, моя милая, — опечаленно вздыхает Евгений и натягивает брюки, сердито клацнув пряжкой ремня. — Я негодую.
— Это я, мудак, негодую!
Евгений закатывает глаза, застегивает ширинку и подходит к гостю, всплеснув руками:
— Ну, вот и я.
Муж Валерии в злобе замахивается кулаком, но Евгений с грациозностью хищника уворачивается от удара, и в мрачном молчании коротко, резко и без лишней возни бьет ревнивца по челюсти. Тот покачивается, хватается за лицо и скрипит зубами.
— Предлагаю свалить в туман, — Евгений исподлобья смотрит на него. — Меня дама ждет.
А дама не ждет. Дама встает на негнущихся ногах и бесшумно пробирается к выходу. Я пришла сюда не затем, чтобы быть свидетельницей драки двух агрессивных самцов.
— Стоять, — рявкает Евгений, и я замираю на полпути к спасению.
Он так даже на работе никогда и ни на кого не повышал голос. Нет, не так. Повышал, но я прежде не слышала в его словах и претензиях нотки, вибрирующие истинным гневом. Сбегу, и он меня из-под земли достанет, а я горько пожалею о своей наглости.
— На кровать! Живо!
Я пячусь. Если бы он в офисе так злился, то кто-нибудь точно словил сердечный приступ. Супруг Валерии, воспользовавшись небольшой заминкой, кидается на Евгения, и получает резкий и неприятно похрустывающий удар в нос, от которого он заваливается назад, пошатываясь отступает