Отвергнутый жених - Сабрина Джеффрис

– Если мистер Найтон надеется заставить одну из нас выйти замуж...

– Ради всего святого, успокойтесь. Я не говорил, что он намерен заставить одну из вас выйти замуж. Я только сказал, что он не уедет просто потому, что не нравится вам.

Розалинда замедлила шаг, каблуки увязали в мягкой земле, и это еще больше разъярило ее.

– Значит, мы вынуждены терпеть тут вашего кузена до тех пор, пока он не решит, хочет ли жениться на одной из нас. А это может быть не одна неделя.

– Хотелось бы надеяться, что гораздо меньше, учитывая ваше гостеприимство, от которого хочется бежать без оглядки.

– Видите ли, мистер Бреннан, я не просила вас приезжать сюда и усложнять мою жизнь. Вы что-то ищете, разнюхиваете.

Найтон напрягся. Значит, она все еще его подозревает и будет следить за каждым его шагом.

– Что вы имеете в виду? Зачем мне разнюхивать? Что я могу искать?

Она фыркнула.

– Понятия не имею. Но вы неспроста стараетесь избавиться от меня.

Мысль Найтона лихорадочно работала.

– Простая рациональность, уверяю вас. Мой хозяин платит мне за то, чтобы я определил, какие усовершенствования понадобятся в поместье, когда он унаследует его. Я могу быстрее достигнуть этой цели без путающейся под ногами женщины, которая указывает мне, куда идти и на что смотреть.

Как он и предполагал, Розалинда обиделась.

– Мужчины чертовски самоуверенны. Ведь я просто хочу вам помочь.

Она так увлеклась, выговаривая ему, что зацепилась каблуком за камень и, если бы Грифф не привлек ее к себе, упала бы. Она схватилась за его плечи, чтобы удержать равновесие.

Они замерли, обнимая друг друга, на склоне холма. Она подняла на него глаза, зрачки сузились, чтобы разглядеть его. Прошлой ночью он стоял почти так же близко, но тогда она не смотрела ему в лицо. В тот раз он не видел ни ее покрытые легким загаром щеки, ни пушистые коричневые ресницы, ни слегка приоткрывшиеся, словно для поцелуя, губы.

Проклятие, он не должен терять над собой контроль. Если он ее поцелует, то на этом не остановится.

Но отпустить ее было выше его сил. Он ласкал ее, едва сдерживаясь, чтобы не прильнуть к ее чувственным губам. Ее глаза затуманило желание. Он был слишком близко, чтобы не заметить этого.

Он уже стал опускать голову, чтобы поцеловать ее, но край его шляпы коснулся края ее шляпки, и это вернуло Ро-залинду к реальности. Она разжала вцепившиеся в его плечо пальцы и высвободилась из его объятий.

– Вы в порядке? – услышал он собственный голос, когда Розалинда отступила. А сам он? Будет ли он когда-нибудь снова в порядке? Нет, не будет. – Идите помедленнее, – сказал он, – не то вывихнете лодыжку.

– Большей радости я не смогла бы вам доставить.

– Что, черт возьми, это значит?

– Тогда вы бы надолго избавились от моего общества.

Она ускорила шаг. Хотя его тревога нарастала, ей, очевидно, было все равно, потому что она бросала ему слова через плечо:

– Не хотелось бы вас разочаровывать, мистер Бреннан, но вам не удастся от меня избавиться. Ни при каких обстоятельствах.

– Но вы и сейчас убегаете. – Он схватил ее за руку, но она выдернула ее, неприлично высоко подхватила юбки и помчалась вниз с холма.

Что на нее нашло? Почему она убегала от него, словно безумная?

И тут его осенило. Она убегала от самой себя. От охватившей ее страсти.

Вот оно! Он ошибался насчет прошлой ночи – это не клинок у горла так взволновал ее, а прикосновения его рук, его тело. Она всеми силами сдерживала себя, но в конце концов сорвалась. И это ее испугало.

Он широко улыбнулся и замедлил шаг. Наконец-то он понял, чего так боится его амазонка. Надо этим воспользоваться. Она презирает его как личность из-за его прошлого, но ее влечет к нему. Он будет вызывать в ней желание при каждом удобном случае и отобьет у нее охоту его преследовать. Но внутренний голос насмехался над ним, напоминая о том, что он сам жаждал заключить ее в объятия.

Мысль о том, что он собирался сделать, заставила его ускорить шаг, когда он приблизился к аллее, обсаженной невысокими деревьями, у подножия холма. Он пошел по аллее и увидел Розалинду. На фоне древесных стволов ее полосатое платье не казалось чрезмерно пестрым. Она излучала очарование, от которого у него перехватило дух, а чресла болезненно напряглись.

– Это наш сливовый сад, – произнесла она, когда Грифф приблизился. – У нас в поместье есть еще яблоневый сад и посадки вишен, но особенно хороши сливы.

В этот момент ему было наплевать на сливы и на вишни с яблоками. Но ему придется усыпить ее бдительность. Если он сделает хоть шаг в ее сторону, она убежит.

Проблема в том, что она никогда не зайдет далеко, по крайней мере достаточно далеко. Поэтому ему придется напугать ее так, чтобы больше не приближалась к нему.

– Я не люблю сливы, – признался он. – Они кислые.

Розалинда рассмеялась.

– Ничего удивительного.

– Я вообще не люблю кислое. Только сладкое и сочное.

Он скользнул взглядом по тем частям ее тела, которые соответствовали его описанию, и ее грудь стала быстро подниматься и опускаться. Она поняла его намек, и он ее встревожил. Она даже слегка покраснела, прежде чем отвернуться и подойти к одному из деревьев.

«Получается! Она так же пуглива, как те олени, которые ищут прибежища в густых лесах Суон-Парка».

– Эти сливы не кислые. – Она старалась не смотреть на него. – Вы имеете в виду терн, который кладут в пироги. – Сняв перчатку и сунув ее в карман, она сорвала с ветки сливу, повернулась и протянула ее ему. – Вот, попробуйте, – предложила она.

Даже обнаженная Ева в эдемском саду не могла выглядеть так соблазнительно, как Розалинда, протягивающая ему на ладони спелый плод. Что она теперь будет делать?

Безумное желание выяснить это овладело им. Он шагнул ближе и снял перчатки. Держа их в одной руке, он протянул другую к сливе.

Но вместо того чтобы взять плод, завладел ее запястьем и поднес ее руку вместе со сливой ко рту. Ее губы приоткрылись от удивления, глаза стали похожи на зеленоватое золото, когда она смотрела, как он откусил кусочек, но она не отдернула руку, не бросила сливу в него и не убежала.

Она не отрывала взгляда от его рта. Облизнула нижнюю губу, послав удар желания прямо ему в пах. Когда он сглотнул, она тоже сглотнула, и движение на ее гладкой шее захватило его.

Проклятие! Он перевел взгляд на ее лицо. Вместо того чтобы дать ему пощечину и удалиться, она замерла, губы ее были приоткрыты, огромные глаза распахнуты.

Он скользнул губами со сливы на ее руку и всосал с нее пряный сливовый сок.

– Вы правы, – пробормотал он. – Она не кислая. – Он слизал сливовый сок с ее запястья, торжествуя, когда почувствовал ее пульс, бешено бьющийся под его языком. – Так сладко... восхитительно!