Загадай желание - Александр Черногоров

газированную воду и прочую продукцию с маленькой надписью «Рейнбах» над блестящими иероглифами. — Ты все видел, я знаю. Почему ты на свободе? Почему Я на свободе? Что происходит, Мигель?

Издав мягкий перезвон, лифт остановился и отворил двери. Несколько удивленных лиц уставились на творившийся в коробке допрос.

— Занято.

Энтони не глядя бьет окровавленной ладонью по панели, и композитная кабина продолжает свое путешествие на верхние уровни здания.

— Что случилось на той церемонии, Мигель? Не заставляй меня повторять.

— Откуда мне знать? — сказал колдун. В его ладони поблескивали в свете ламп два выбитых зуба. — Я знаю, что такое магия, но то, что сделал ты… Черт, такого просто не бывает!

— Это я итак знаю, — сказал Энтони. — Что было потом, после рейда?

— Я ничего не видел. Они просто вырубили всех и потащили в участок. Нас продержали несколько дней и отпустили.

— А я?

— Не знаю, я тебя не видел.

— Ты уверен, Мигель?

Колючие искры забегали по рукам Энтони, от куртки креола пошел дымок. Запахло паленым.

— Да, да, я уверен! — забормотал он.

— А мне кажется, что ты врешь.

— Я говорю правду, Богом клянусь!

— У тебя слишком много божеств, Мигель.

Руки Энтони обхватили голову механика, и он закричал в бессильной муке. Но голоса его не было слышно, он даже не мог дышать — электрический ток сковал его судорогой. Краем глаза Энтони заметил, как наблюдает за ним камера слежения, но по какой-то неведомой причине это не остановило его. Он лишь огрызнулся, пока Мигель в его руках корчился и дрожал. Парень знал, когда стоит прекратить, и он ждал. Ждал, пока пленник не дойдет до нужного состояния.

Внезапно лифт остановился. Информпанель горела красным. По полу вонючая растеклась лужа.

— Эй-эй-эй, Мигель, очнись! — Энтони отвесил креолу еще несколько пощечин, и взгляд колдуна приобрел какую-то осмысленность. — Я тебя уверяю, если ты не расскажешь мне все, что видел, твой мозг прекрасно запечется в твоей черепной коробке. Ты меня понял?

— Кто… ты… — размякшим языком произнес Мигель.

— Твой личный дьявол, черномазый ублюдок. Говори, что случилось после рейда.

— Нас… увезли в участок. Установление личности, проверка регистрации… Почти сразу отпустили, ни слова не сказали. А тебя утащили отдельно. Я думал, что ты умер. Валери пыталась найти тебя, другие тоже пытались, но не смогли. Они считают тебя Сеньором ла Муэрте. Ты омолодил Антуана, теперь они тоже хотят стать такими. Они все получили то, что просили у тебя… Как ты это сделал? Почему они отвернулись от меня? Я потратил столько лет, чтобы помогать им…

— Не интересуюсь, — оборвал его Энтони. — Слушай меня внимательно, Мигель. Ты уверен, что сказал мне правду?

— Да…

— Ты хорошо подумал? — По пальцам Энтони вновь проскочили голубые искры. — Мне почему-то кажется, что ты все еще чего-то недоговариваешь.

Наверно, Энтони стоило задать себе вопрос, с чего вдруг он набросился на ни в чем не повинного колдуна. Сколько он себя помнил, драться ему приходилось… не так много раз, пальцев двух рук для счета вполне достаточно. Окружающее его общество, каким бы скотским и отвратительным он его ни считал, воспитывало из него миролюбивого и добропорядочного гражданина.

Как все жители цивилизованной части Земли, он был сыт, одет, его немногочисленные душевные порывы к творчеству не встречали особого сопротивления, так что вопрос самовыражения затухал для него сам собой. Ему дали прекрасное образование, его профессия является едва ли не самой востребованной во всей Солнечной системе. И, несмотря на высокие оценки в университете, проблем в общении с противоположным полом он не испытывал. Из этих немногочисленных, но достоверных фактов можно сделать вывод, что во многом Энтони — крайне везучий и благоустроенный молодой человек.

Так что же могло превратить его в садиста? Почему он склонился над окровавленным, обмочившимся креолом, словно зверь, и ждет, когда откроются двери лифта, чтобы бежать прочь с места преступления? Как парень стал кофеинозависимым, и почему у него во рту уже месяц не было ни крошки, а он чувствовал себя прекрасно?

Но не успел Энтони как следует задуматься над этим, как мощный удар сотряс кабину, и он мешком повалился на Мигеля. Завыла сирена противопожарной безопасности.

Двери распахнулись. Десятки человеческих ног промелькнули перед глазами Энтони — лифт застрял между этажами. Потоки ледяной воды хлестали со всех сторон, люди в панике эвакуировались из здания.

— Твою мать…

Поднявшись с бесчувственного тела искалеченного креола, Энтони подошел к содрогающимся дверям кабины и стал выбираться наружу. Лифт угрожающе заскрипел, створки сомкнулись и ощутимо ударили парня по бокам. «Вероятность обрушения — 86 %», промелькнуло у него в голове. Энтони уже вскарабкался на сырой холодный пол офисов, и взрывная волна подбросила его вперед.

Одна за другой разбивались офисные фальшстены, пока парень с треском не приземлился на широкий стол. Затрещали кости, кровь брызнула на лицо. Ледяной дождь хлестал на него с потолка, пол содрогался от нарастающих взрывов. Он пытался понять, что происходит, но не мог пошевелиться, конечности не слушались его.

Боли не было.

Щелчок в голове, заряд силы прошибает его позвоночник. Теперь он мог повернуть голову. Холодная вода смыла пахнущую металлом пелену, и Энтони увидел свои руки. Из обломков офисного барахла торчали вывернутые под невообразимыми углами две окровавленные коряги. Ноги выглядели не лучше.

Парень попытался пошевелить хоть чем-то. Пальцы на руках и ногах судорожно сжимались и разжимались, истекая багровой влагой. Зарычав от злости, Энтони попытался сбросить с себя гору мусора. Он походил на жука, перевернувшегося на спину, беспомощно сучившего лапками, стараясь вновь обрести контроль над своим телом и сбежать куда подальше.

Не в силах больше это терпеть, Энтони закричал, что есть сил, и его тело принялось трещать и извиваться. Вновь забегали цифры, показатели, и немой глашатай в голове отчеканил свое «Запуск восстановления системы».

Чудодейственное сияние растеклось по жилам, и кости сами собой принялись вставать на прежнее место, с хрустом, треском, оставляя после себя белесые отметины на пробитой коже. Сосуды срастались, проводимость нервных импульсов приходила в норму.

Оклемавшись, парень с наслаждением сжал кулаки и легким движением отбросил преграду в сторону. Он посмотрел в сторону лифта и тихо выругался. Кабина сорвалась в пропасть, шахту разворотило и откуда-то снизу рвались языки пламени. Из этого пекла с громким шипением вырвались пожарные роботы, заливая огонь удушающей пеной. Мигель не мог выжить, Энтони был в этом уверен. «Вероятность гибели объекта — 95 %».

Статистическая погрешность — 5 %. Вывод напрашивался сам собой.

— Вот он! — донеслось откуда-то сзади.

Парень обернулся на возникший из неоткуда голос. Три непримечательных личностей