Загадай желание - Александр Черногоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Единственное, что еще как-то связывало его с окружающими его людьми, так это тяга к кофе. Кофеин щедро пульсировал в венах его братьев по оружию, искрился в синтетических ниточках нейроинтерфейсов в их глазах, казалось, даже запечатлелся в запахе потных тел и разбросанных тут и там отпечатках пальцев.
Изредка он выбирался на инспекцию строящихся объектов или на коррекцию чертежей на предприятия «Рейнбах». Ничего нового. Все было ему знакомо и понятно, и с каждым днем светопоглощающие коробы заготовок и формирование атомарных цепочек становились настолько обыденными и скучными, что сам рабочий процесс занимал его внимание ровно настолько, чтобы не наломать дров.
Все остальное время он краем глаза изучал что-то новое. В частности, религию и близкое по характеру явление — магию. Примешивая к этому естественные науки, философию (в той мере, что позволял ему интеллект), личный опыт и «мнения экспертов», он продолжал проводить связи между различными явлениями природы. Ему никак не удавалось забыть весь тот бред, в котором он провел недевича как две недели.
Получалась, стоит сказать, какая-то каша. Потому каждый раз, когда анализ взаимосвязей по любому вопросу заходил в тупик, Энтони откладывал его «до лучших времен», то есть до ночи. Естественно, чем еще может заниматься человек, лежа в темноте, укутавшись в одеяло, в одиночестве, в пустой квартире? Только размышлять над сутью мироздания. И зачем ему это, с чего бы вдруг его заинтересовали подобные вещи, парень так и не понял. Точнее, не задумывался. Его больше волновал вопрос «Как?», нежели «Зачем?».
Но вернемся от кухонной философии к действительности.
Очередная инспекция занесла его на завод компании «BMW», одной из самых древних фирм на Земле, умудрившихся не раствориться без следа в империи «Рейнбах». Щелкая клавишами уиниинструмента, Энтони шел по сборочному цеху, где трудились, как сотни лет назад, рабочие, закручивая болты и гайки в прототипах новой продукции, еще не успевшей поступить в широкую продажу. Ручной труд — роскошь, которую могут позволить себе немногие фирмы в наши дни.
Главный инженер что-то бубнил себе под нос, то ли обращаясь к Энтони, то ли просто выбрасывая слова в пространство. Шагая по гладкому серому полу, парень то и дело бросал взгляд на рабочих. Все как на подбор крепкие смуглые парни, орудующие твердофотонными инструментами под массивными кузовами автомобилей с ловкостью цирковых жонглеров.
И, что Энтони показалось странным, среди них не было ни одного белого.
Не считая главного инженера, разумеется. Этот представительного вида хлыщ в идеально отглаженном костюмчике на манер начала двадцать первого века без единого пятнышка вряд ли встанет в один ряд с этими наверняка душевными ребятами. Неужели среднестатистический белый мужчина сорока лет, имеющий семью и традиционную сексуальную ориентацию, совсем разучился работать?
— Все схемы в норме, — прервал его Энтони, — зачем Вы меня вызвали?
— Как… в норме? — опешил инженер.
— Пожалуйста, взгляните сами.
Пристально вглядевшись в голограмму, заказчик начал медленно краснеть и дышать, словно бык на арене.
— Одну минуту…
Щеголеватость в мгновение ока слетела с облика главного инженера, едва стоило ему зайти за очередной полупустой кузов. Сквозь стук и скрежет металла любой желающий мог расслышать весь богатый арсенал непарламентского лексикона вышестоящего начальства. Невидимый виновник безразлично отмахивался от претензий главного инженера, но уже через минуту, подгоняемый криками руководителя и пинками лакированных туфель вышел навстречу Энтони.
Каково же было его удивление, когда на него с ужасом посмотрели до боли знакомые карие глаза усатого креола.
— Познакомьтесь, это Мигель Брухери, — вытирая пот с красного лба, сказал главный инженер. — Сейчас он нам подробно расскажет, по какой причине мы оторвали уважаемого человека от его прямых обязанностей.
Не сказав ни слова, Мигель резко развернулся и побежал прочь, едва не сбив широкоплечего негра со сварочным аппаратом.
— Мигель!!?
Энтони рванулся с места за ним, поймав на себе ошеломленный взгляд заказчика. Ловко обогнув темнокожего работягу, парень побежал за колдуном. Автоматические двери едва успевали раскрываться перед испуганным креолом, и Энтони это было только на руку.
Словно тигр он несся за своей добычей, сбивающей на ходу ни в чем не повинных людей и бросающей ему под ноги встречающуюся по пути мебель и инструменты. Вырвавшись из мастерских, они проскочили в офисную часть здания.
Тут же из-за угла выскочил охранник. Пропустив Мигеля, он мгновенно нацелился шокером в грудь Энтони. Профессионал, подумал парень. Тем не менее, он не успел оценить весь профессионализм местных вышибал — кулак сам собой с немыслимой скоростью ударил стража порядка в челюсть. Охранник мгновенно отлетел в сторону, раскинувшись на стене пластикового коридора и врезавшись головой в неудачно подвернувшийся генератор доставки.
Взвизгнула какая-то женщина в очках, вышедшая из туалета напротив, но Энтони не обратил на нее внимания. Из-за декоративных стенок повылезали любопытные головы офисного планктона. Парень мчался мимо них, пытаясь не потерять из виду на удивление быстрого креола.
Стоило ему только потеряться из виду, как на другом конце зала раздался треск и грохот. Через мгновение Энтони уже был рядом. Незадачливый бегун попытался запрыгнуть в открывшийся лифт, но в результате наскочил на курьера, несшего в руках какой-то чрезвычайно широкий короб, и теперь они оба лежали на полу.
Отпихнув невезучего паренька в сторону, Энтони схватил Мигеля за грудки и затащил в лифт. Дабы отбить у него желание брыкаться, парень с размаху ударил его коленом в лицо и наугад нажал кнопку на панели. Зеркальные двери за ним захлопнулись, и лифт плавно отправляется на небеса.
— Нет… нет… — стонет креол, размазывая текущую из носа кровь. — Это неправда… тебя не должно быть здесь…
— Как ты выбрался оттуда, Мигель? — рычит Энтони ему в лицо. Готовый рвать и метать, он смотрит в глаза жрецу Сеньора ла Муэрте и не видит в них ни капли той уверенности. Перед ним сжался в комок старый избитый креол, но никак не колдун и вождь темнокожей общины. — Что случилось тогда, на празднике?
— Ты не он!.. Отпусти меня, кем бы ты ни был…
— Возьми себя в руки! — Хлесткая пощечина приводит Мигеля в чувство. Несколько капель крови оседают на блестящей стене кабины. Голограмма на дверях улыбается счастливыми азиатскими лицами, рекламирующими очередной обезжиренный йогурт,
