Козырная дама - Татьяна Михайловна Соловьева

больше волновало происходящее. Нельзя сказать, что она была слишком напугана, — Зоя Иннокентьевна никогда не отличалась робостью, но внутри поселилась тревога. Она снова и снова мысленно прокручивала события.

Итак, одноклассник приводит Игоря в контору фирмы, как теперь точно известно, липовой, по указанному адресу находится другая контора. Здесь Игоря принимают на работу, охранником на продовольственный склад. Затем обманным путем создается ситуация, при которой Игорь отлучился на какое-то время с дежурства. Он уезжает на вокзал, а склад в это время якобы грабят. Сделано это было лишь с одной целью — запутать парня и повесить на него серьезный долг. Поскольку же вернуть его он не сможет, то вынужден будет отдать в погашение квартиру. Схема была простенькая, легко угадываемая и рассчитанная на характер Игоря, человека слабого и трусоватого. Не исключено, что и одноклассник, и напарник по охране тоже участники этой гнусной инсценировки. Но они пока Зою Иннокентьевну не интересовали. Ей нужны были двое — Эдуард Андреевич Фогель и лопоухий по имени Саша. Судя по тому, что он проявлял большую активность — избил Игоря, угрожал, отобрал документы, из них двоих главный именно он.

Вчера вечером, не дожидаясь звонка Поспелова, она сама узнала домашний телефон Фогеля в справочном бюро. Позвонила, но оказалось, что, хотя фамилия владельца добытого телефонного номера и Фогель, зовут его не Эдуард Андреевич, а Энгельберт Александрович, он старый больной человек и своего однофамильца не знает. Других абонентов с такими инициалами и такой фамилией в телефонных книгах города не значилось. Но тогда каким же образом охранник конторы, которому Игорь сообщил об ограблении, связался с Фогелем и сообщил о случившемся? В том, что он звонил, сомневаться не приходилось, так как Фогель и лопоухий приехали на ограбленный склад по звонку.

«Во что бы то ни стало нужно найти Фогеля!» — подумала Зоя Иннокентьевна. Теперь она знала, как до него добраться.

О водке в коробках из-под стирального порошка она не вспоминала, этот факт значения не имел и важным не представлялся.

Так и не закончив зарядку, Зоя Иннокентьевна стремительно поднялась, наскоро приняла душ и уже через полчаса выкатила из гаража-ракушки свой старенький «Запорожец».

Подъехав к вокзалу, пристроила Сливку в пестрый ряд машин на платной стоянке и, увидев резвого плечистого парня, торопливо бросавшегося к каждой новой машине, достала из кошелька десять рублей, чтобы расплатиться за место на стоянке. Но парень подходить не стал, бросив в сторону «Запорожца» лишь ленивый взгляд. Зою Иннокентьевну слегка обидело, что ее машину как бы определили во второй сорт.

— И ничуть моя Сливка не хуже этих ваших скупленных на западных свалках иномарок! — вслух сказала она, пряча деньги обратно в кошелек.

На этот раз Зоя Иннокентьевна осталась ждать в машине и подходить к ларькам не стала. Время тянулось долго, как и всегда, когда чего-нибудь или кого-нибудь ждешь. Наконец вчерашний грузовичок, как она и предполагала, появился на Привокзальной площади. Остановился он там же, где и вчера, у начала ларечного ряда. Привезенный товар разгрузили и разнесли по ларькам те же двое — водитель и молодой парень, обозвавший ее в прошлый раз теткой.

Дождавшись, пока машина отъедет, Зоя Иннокентьевна тронулась следом.

Грузовичок, проехав два квартала по центральному проспекту, свернул налево, на улицу Островского, которая вела на Старый мост, связывающий правобережную и левобережную части города. За мостом грузовичок устремился к Восточной трассе, ведущей в пригороды.

«Запорожец» не отставал. Двигатель его частенько барахлил, но сегодня, будто почувствовав ответственность момента, вел себя прилично, хозяйку не подводил.

К городу вплотную подступали поселки. Они тянулись сплошной цепочкой, располагаясь друг за другом, сливаясь крайними домами, по сути переходя один в другой. Первым из них шел Рыбацкий, застроенный новыми большими и нарядными коттеджами, принадлежащими городским богачам. За ним следовала Ксеньевка, поселок победнее, знаменитый тем, что здесь находился сумасшедший дом.

Не сбавляя скорости, грузовичок проехал оба поселка и свернул к Игрени — тихому, зеленому местечку, утопающему в яблонево-вишневых садах. Какое-то время обе машины петляли по игренским улицам, пока не добрались до старого, ветхого домишки под шифером, покрывшимся зеленой плесенью. Возле двора стояло несколько машин, одна из которых, темносерая, была с мерседесовской эмблемой на капоте. Рядом с нею грузовичок и остановился.

Зоя Иннокентьевна проехала чуть вперед и тоже остановилась. Выбираясь из тесноватого «Запорожца», немного замешкалась, и преследуемая ею пара уже вошла в дом.

Зоя Иннокентьевна решительно направилась вслед за ними.

Двор за покосившимся деревянным забором, в котором больше штакетин недоставало, чем еще держалось на прогнивших поперечинах, зарос сорняками и был сильно замусорен, в основном пустыми бутылками и осколками стекла. Стараясь ступать как можно аккуратнее, чтобы случайно не поранить ногу, Зоя Иннокентьевна подошла к низкому, всего в две ступеньки, крыльцу, но подняться не успела. Из-за угла дома, застегивая на ходу брюки, вынырнуло какое-то странное существо, грязное, оборванное, нечесаное, и торопливо нырнуло в полуотворенную дверь. И сразу же щелкнула задвижка. Зоя Иннокентьевна подергала покрытую ржавчиной ручку-скобу и громко, настойчиво постучала.

— Ну кто там еще? — послышался недовольный голос. — Запираться-то зачем надо было? — Это относилось уже не к ней.

Чуть перекосившаяся, давно не крашенная дверь резко распахнулась, и Зоя Иннокентьевна увидела здоровенного, коротко остриженного парня.

Он с удивлением уставился на женщину.

— Чего надо?

— Эдуарда Андреевича ищу… — по учительской привычке Зоя Иннокентьевна называла не фамилию, а имя-отчество.

— Зачем?

— Это я ему объясню. Он здесь?

— Ну.

— Позвольте, я пройду.

— А чего надо?

— Я же уже сказала — хочу видеть Эдуарда Андреевича.

Зоя Иннокентьевна говорила громко и недовольно, словно отчитывая нерадивого ученика. Парень на миг застыл в растерянности. Воспользовавшись заминкой, Зоя Иннокентьевна решительно отодвинула его в сторону и шагнула за порог.

— А ну давай отсюда! — опомнился наконец верзила и попытался преградить незваной гостье дорогу.

— Не смейте со мной так разговаривать! Что вы себе позволяете?! — пристыдила его Зоя Иннокентьевна и, пока тот переваривал услышанное, а любые мозговые усилия ему, похоже, давались с трудом, вошла в дом, перешагивая через какие-то картонные коробки, штабелями сложенные в коридоре, цинковые ведра, пустые бутылки.

Комната, в которую Зоя Иннокентьевна пробралась