Мера мужества - Иван Ваганов

Репин взялся за саперную лопату. Его примеру последовали остальные. Быстро оборудовали огневую и повели наблюдение. По тому, как на правом берегу то и дело вспыхивали осветительные ракеты и яркие лучи прожекторов метались по реке, ощупывая каждый куст на берегу, каждый камень, воронку, чувствовалось, что гитлеровцы нервничают и готовятся к прочесыванию островка.

Лишь только рассеялся утренний туман, то тут, то там стали лопаться мины. До взвода автоматчиков бросилось к лодкам, чтобы пересечь узкую протоку и ворваться на островок. Четверка отважных встретила их пулеметным и автоматным огнем. Враг откатился. Но тут же налетел снова.

После того, как в пятый раз была отбита атака, наступила передышка. Но она длилась ровно столько, сколько потребовалось, чтобы передать на левый берег, что остров не сдается. На этот раз гитлеровцы решили окончательно расправиться с советскими бойцами, так дерзко ворвавшимися на безымянный островок. Со всех сторон рванулись к острову переполненные фашистами лодки.

— Товарищи, биться насмерть! — твердо сказал Репин, а сам припал к микрофону.

— «Роза»! Я «Киев», я «Киев». Гитлеровцы ворвались на остров, дай огонь на меня. «Роза», ты меня слышишь? Огонь на меня! Огонь!

«Жаркий был этот бой, — вспоминает Степан Спиридонович, — мы оттянули на себя массу войск, техники. И это дало возможность третьему батальону на подступах к Вышгороду форсировать Днепр. А наш сосед слева, второй батальон, переправился у Светоедова и ударил по гитлеровцам с фланга».

Взятый в огненные клещи противник, теряя живую силу и технику, оставил днепровские кручи. Дивизия, корпус, а затем и вся армия перешли в наступление, вышвыривая гитлеровскую нечисть с советской земли. Но в строю наступающих не было парторга третьей роты старшины Репина. На том безымянном острове он был ранен и эвакуирован в госпиталь.

Четыре месяца провел Репин на больничной койке. Две тяжелых операции. И вот зарубцевалась рана, но на фронт, где сражались однополчане, Степан не попал: не действовала левая рука.

Ранней весной 1944 года старшине Репину дали инвалидность. Неделя утомительного пути — и Кыштым. День, только один день на отдых с семьей — и в райком партии: бывший строитель Уралмаша вернулся к мирным делам. Теперь к орденам Ленина, Красной Звезды и Золотой Звезде Героя прибавилась медаль «За трудовую доблесть».

Степану Спиридоновичу за шестьдесят, он персональный пенсионер — частый гость в цехах завода, в строительных бригадах, в школах. Да и как не бывать на производстве, когда его рабочее дело продолжают сыновья Ратмир и Сергей. Дочь Нина заведует учебной частью в одной из школ Кыштыма.

Примечания

1

Архив МО СССР, оп. 793 756, д. 38, л. 25.

2

Там же.

3

Архив МО СССР, ф. 33, оп. 793 756, д. 23, л. 396.

4

Архив МО СССР, ф. 33, оп. 793, д. 8, лл. 82—84.

5

Архив МО СССР, ф. 33, оп. 793, д. 8, лл. 82—84.

6

Центральный военно-морской архив, ф. 3, оп. 2422, д. 11, л. 42.

7

Центральный военно-морской архив, ф. 3, оп. 2422, д. 11, л. 42.

8

Архив ЦВМА, ф. 475, оп. 0020176, л. 128.

9

Архив ЦВМА, ф. 3, оп. 2422, д. 21, лл. 73—74

10

История Великой Отечественной войны, т. 3, стр. 306.

11

Там же, стр. 332.

12

Архив МО СССР, ф. 33, оп. 793756, д. 6, л. 363.

13

Архив МО СССР, ф. 33, оп. 793756, д. 7, л. 140.

14

Архив МО СССР, ф. 33, оп. 793756, д. 7, л. 140.